Воспоминания и свидетельства людей, которые были очевидцами многих событий, происходивших в течение 33 лет служения Уилльяма Бранхама (не все), взятые из сборника «Поколение. Воспоминания о жизни пророка», составленного Анжелой Смит

Издатель «Международные Верующие»

Вся жизнь Уилльяма Бранхама находилась под сверхъестественным Руководством. В момент его рождения появился таинственный Свет и завис над кроватью, где он лежал на руках своей матери. В последствии видения, являвшиеся ему в детстве, приводили его в страх, и он изо всех сил старался побороть эти из ряда вон выходящие явления, — явления, природу которых никто не мог помочь ему понять.

В возрасте 22 лет, когда он пригласил Христа в своё сердце, к нему пришёл долгожданный мир и покой. Спустя некоторое время после получения крещения Святым Духом перед ним вновь появился Свет, и Голос сказал ему, что он должен проповедовать Евангелие и молиться за больных.

В течение десяти лет он служил пастором в небольшой независимой церкви, а после того, как Ангел Божий явился ему и сообщил, что его дар предназначен для вдохновения веры людей к получению исцеления и что это проявится в два этапа, его служение оказалось в центре внимания множества людей. Первый этап был знамением в его руке, позволявшим ему определять различные болезни, а второй стадией была способность распознавать сокровенные тайны человеческих сердец.

Когда этот феноменальный дар был впервые проявлен всенародно в 1946 году, его воздействие было подобно взрыву. Тотчас же стали распространяться сообщения о чудесах и исцелениях среди пятидесятнических церквей. Ничего подобного этому людям не доводилось видеть с тех пор, как Иисус ходил по земле! Всего лишь за несколько месяцев вспыхнуло величайшее пробуждение исцеления, когда-либо известное миру, — пробуждение, которому было суждено навсегда изменить ход пятидесятнического движения и стать крупнейшим религиозным движением двадцатого века.

Многие люди были вдохновлены этим мощным проявлением Божьей исцеляющей Силы, и вскоре многочисленные евангелисты начали разъезжать по всей стране и по всему миру, проводя исцелительные кампании, привлекавшие десятки тысяч людей. Орал Робертс и Т. Л. Осборн стали самыми известными личностями этого движения, и хотя они в разной степени проявляли дар исцеления, никто из них не мог достичь уровня подтверждённой стопроцентной точности, которая была отличительным признаком служения Уилльяма Бранхама. Она поныне остаётся непревзойдённой.

В течение последующих двадцати лет Уилльям Бранхам совершал поездки по всему миру, проповедуя Евангелие и молясь за больных. Он предупреждал людей об опасности всех учений, являвшихся плодом человеческих вымыслов, и указывал им на непогрешимость Божьего Слова. Его послание не изменилось, а дар его остался неоспоримым.

С 1965 года служение Уилльяма Бранхама продолжает распространяться по всему миру. Посредством большой фонотеки его проповедей, записанных на плёнку, миллионы людей по всему миру познакомились с этим уникальным действием и трудом Божьим, что способствовало излиянию Духа и более глубокому пониманию Слова для нового поколения.

Анжела Смит (известная своим друзьям и членам семьи под именем Ангел) — внучка Уилльяма Бранхама. Как представительница “Международных Верующих” она совершает многочисленные поездки по всей Латинской Америке, помогая собратьям-христианам в их нуждах. Анжела живёт в штате Теннесси, США, где преподаёт уроки воскресной школы в местной церкви и увлекается кулинарией, чтением, игрой на фортепиано, а на досуге — “приключениями” со своими племянниками.

Часть ǀ

Содержание:

Куртис Хупер
Ли Вейл
Алекс и Хэйзел Шеферд
Милдред Билер
Моррис Ангрен
Клео Эванс
Мэйбл Бранхам
Карл Уилер
Хелен Даунинг
Вернон Манн
Розелла Гриффин Мартин
Мэри Норман

Велик Господь и достохвален, и величие Его неисследимо. Род роду будет восхвалять дела Твои и возвещать о могуществе Твоём. Псалом 144:3-4

Куртис Хупер (1.07.1909 г.-16.11. 2005 г.)
Друг детства и некровный родственник, который сыграл немаловажную роль в раннем служении Уилльяма Бранхама.

Фамилия моей матери была Брой. Мать Меды (мы называли её Матушкой, и она была моей тётей) также носила фамилию Брой. Два брата женились на двух сёстрах, поэтому мы с Медой были троюродными родственниками.

Они жили на углу Восьмой улицы и Мейн-стрит, и хотя у них был простой земляной пол, они содержали свой дом в чистоте. Медочка была ангелочком. Она усердно работала на фабрике по пошиву рубашек, чтобы помочь в содержании своей семьи. Когда Билл женился на ней, он получил настоящую жемчужину.

Мы с Биллом были ровесники. Он родился 6 апреля, а я 1 июля, так что мне недавно исполнилось 96 лет. Если бы вы только знали, что нам пришлось пережить в детстве. Жизнь была тяжёлой. Мы вместе ходили в школу. Бранхамы жили рядом с бакалейным магазином Коллина на улице Фултон, а Билл работал в бакалейном магазине Миснера на углу 10-й улицы и Фултон. Я работал в другом бакалейном магазине на расстоянии одного квартала оттуда. Иногда он хотел пойти поохотиться, так что я работал вместо него. А когда мне нужно было взять выходной, он заменял меня. Мы были в очень близком общении в те времена.

Я женился и переехал на несколько миль севернее в город Чарльзтаун, штат Индиана, и мы не виделись примерно восемь лет. В 1936 году моя дочь Шерли попала в больницу. Врачи обнаружили у неё пять различных заболеваний: воспаление головного мозга, менингит, рахит, двустороннее воспаление лёгких, и, по-моему, какое-то воспаление в ушах. Врачи, работавшие там, сказали нам, что у неё не было никаких шансов выжить.

Мать спросила:

― Куртис, а ты просил мужа Божьего помолиться за этого ребёнка?

― Нет, мама, я не хожу в церковь, — ответил я.

― Ну, ты ведь знаешь Билла Бранхама, не так ли?

― Конечно, знаю.

― Они с Роем ДеАрком ходят и молятся за больных, — добавила она.

Для меня это было новостью. Она сказала:

― Ты хочешь, чтобы я попросила его приехать сюда?

― Конечно, — ответил я.

И по её просьбе Билл приехал.

Мы обменялись рукопожатием и поговорили о былых временах. Затем он посмотрел на меня в упор и сказал:

— Курт, сейчас пора поговорить о чём-то другом. Эта девочка, похоже, почти при смерти. Пообещаешь ли ты Господу, что отдашь Ему своё сердце, если Он прикоснётся к этому ребёнку?

Любой сказал бы “да”, и я ответил утвердительно. Все пять врачей были в палате, находясь в полном недоумении. Билл сказал:

— Если кто-нибудь из вас не верит, пожалуйста, выйдите из комнаты.

Врачи только переглянулись. Там ещё находилась медсестра, белая, как снег, и по её щекам текли слёзы.

Он попросил всех склонить головы. Я склонил голову. Спустя пару минут после того, как он начал молиться, состояние ребёнка стало улучшаться прямо у нас на глазах.

На следующее утро я сказал медсестре:

— Миссис Палмер, соберите моего ребёнка. Мы уходим домой.

— Домой, господин Хупер? — переспросила она. — Вы не пойдёте домой; вам нельзя забрать её. Вам не удастся вернуться домой.

— Не говорите мне этого, — ответил я. — Благой Господь исцелил её, и Он уж точно позаботится о том, чтобы мы вернулись домой.

Теперь Шерли 68 лет, и каждый день по пути на работу она проезжает мимо того места, где она лежала при смерти.

Когда умерла Хоуп — первая жена Билла и мать Билли Пола, Матушка Брой и Меда пообещали воспитывать Билли Поля, и они сдержали своё обещание. Одно время мы все были как одна семья. Я начал помогать в Скинии в 1940 году, руководил песенным поклонением, и порой, когда Билла не было в Скинии в среду вечером, я проводил служение. Он был пастором церкви, а также проверял линии электропередач для Компании коммунального обслуживания.

У моей средней дочери Эвелины — мы называли её Сисси — была астма. Иногда она теряла сознание и синела. При первой возможности я покупал баночки с определённым маслом, которое при сжигании облегчало её дыхание, и я просиживал у её кровати много ночей, сжигая это вещество и слушая как она с трудом делала каждый вздох. А на следующий день мне нужно было идти на работу.

Однажды мы с братом Биллом были у госпожи Хессик и молились вместе с ней, так как у неё случился сердечный приступ. В это время кто-то пришёл, постучал в дверь и сказал:

— Курт, лучше иди домой. Сисси потеряла сознание и посинела; она не движется и не дышит.

Мой дом находился примерно в трёх кварталах оттуда. У Билла была машина.

— Я подвезу тебя, Курт, — сказал он.

Мы приехали туда. Она лежала на кушетке. Мама и все остальные плакали. Он вошёл и помолился за Сисси, но она по-прежнему не двигалась и не дышала. Её глаза были открыты и неподвижны, и мы решили, что она умерла. Мы ждали, но она оставалась бездыханной.

Я не знал, что делать. Через какое-то время я сказал Биллу:

— Ты подвезёшь меня к похоронному бюро, чтобы Кутс приехал сюда и забрал её?

Он подошёл к двери и протянул было руку к дверной ручке, но остановился и другой рукой взялся за дверной косяк. Затем он повернулся и сказал:

— Встаньте все на колени. Этот ребёнок будет жить.

Ведь Билл уже молился за неё, но она осталась такой же неподвижной. Он снова подошёл к ней и осудил дьявола. Затем, возложив на неё руки, он начал молиться, и когда он помолился, она сделала такой вдох, который услышали все, находившиеся в комнате. Казалось, будто девочка собиралась вдохнуть весь воздух в доме. Вскоре после этого к ней вернулся румянец, и она уже бегала.

Когда всё это произошло, Сисси было восемь лет. С того дня и до пятнадцати лет она ни разу не закашляла, и у неё не было ни одного приступа. Позднее в средней школе она связалась с плохой компанией и начала курить, и это заболевание вернулось к ней. Эта астма доведёт Эвелину до могилы, если она всё не исправит.

Я был с братом Биллом, когда он проводил служения в городе Джонсборо, штат Арканзас. Я впервые находился на одном из таких молитвенных собраний вне Скинии.

Я помню мужчину и женщину, которые пришли и сели сзади, как можно ближе к двери. Одна леди находилась в молитвенном ряду из-за приступов эпилепсии; брат Билл осудил эту болезнь и приказал этому духу выйти из той женщины. Когда это произошло, мужчина, сидевший сзади, вскрикнул и схватился за шею. Билл прошёл в конец помещения и помолился за него. Этот мужчина сказал: “Когда ты молился за мою жену, из неё вылетело что-то, похожее на летучую мышь, и влетело прямо мне в горло». Он пережил ужасное время, пока это не было улажено, а потом он встал и засвидетельствовал об этом: “Я пришёл для того, чтобы высмеять это вечернее служение, но я больше никогда в жизни так не поступлю”.

Билла попросили приехать в город Стро, штат Кентукки, и я поехал с ним в маленькую церквушку, находившуюся там. Люди приезжали туда с гористой местности на мулах, большинство из них были одеты в рабочие комбинезоны и были без обуви, но одно у них было точно замечательным. У них была зелёностручковая фасоль — самое вкусное блюдо, которое вам когда-либо доводилось пробовать.

Когда мы открыли дверь и вошли в церковь, там стояла пожилая женщина в длинном пальто. У двери Билл поговорил с ней, как он обычно говорил с людьми. Зрачки её глаз были белыми от катаракты.

Они проводили служение, а я снова вёл песенное поклонение. После этого Билл спросил, нужно ли за кого-нибудь помолиться. Одна женщина привела туда и посадила светловолосую одиннадцатилетнюю девочку. Женщина сказала ему:

— Она за всю свою жизнь вообще ничего не слышала и не говорила, и дома осталась ещё одна, так как я не смогу управиться с двумя одновременно.

Разговаривая с женщиной, Билл протянул руку за спину девочки, и несколько раз щёлкнул пальцами позади неё, чтобы убедиться, действительно ли с ней что-то было не в порядке. Она не шелохнулась. Он попросил всех, не веривших в исцеление, встать и выйти. Три или четыре человека поднялись и вышли. Ей Богу, когда он помолился за эту девочку и осудил дьявола, связывавшего эту малышку, от воздействия Духа я упал на пол, а люди ходили вокруг и перешагивали через меня. Билл стоял там с этой девочкой, и я слышал, как он говорил ей:

— Ты слышишь меня? Повтори то, что говорю я: «Иисус».

И она сказала:

— Иисус.

В тот же момент он посмотрел на ту женщину, у которой на глазах была катаракта, и сказал:

— Матушка, открой глаза.

Она несколько раз моргнула, и её глаза стали совершенно ясными.

Человек не мог такое сделать. Такое под силу только Богу.

Пол в скинии раньше был дощатым. Конечно же, сначала это был просто земляной пол, затем на высоте 15 сантиметров от земли был настелен дощатый пол. Однажды я сказал: “Знаешь, Билл, эти доски подгнивают. Люди наступят на них и провалятся”. Тогда он спросил меня, работал ли я когда-нибудь с бетоном. Я был знаком с такой работой. Итак, я и мой друг брат Грейем Снеллинг сняли и выбросили весь старый пол, и я 48 раз привозил песок, смешанный с гравием. Затем всё это залили бетоном. В этом полу нет ни одного кусочка железа и вообще никакой арматуры, и, насколько мне известно, он до сих пор нигде не треснул.

Потом Билл спросил: “Что ты думаешь о новом баптистерии?» [бассейн, предназначенный для крещения — Пер.] Баптистерий, имевшийся у нас, был неказистый, но люди получали спасение у алтаря, призывая Имя Господне, и принимали крещение в той холодной воде в Имя Господа Иисуса. Я сказал: “Хорошо, мы сделаем и его”. И мы его построили.

Однажды брат Билл послал за мной и сказал: “Курт, я должен кое-что тебе сказать. Мне нужно уехать отсюда. Люди пытаются делать из меня Мессию, и в штате Кентукки они крестят других людей в моё имя. Господь никому не даст Своей Славы». Именно так он и сказал. Он хотел, чтобы я передал это брату Меткафу, потому что тот работал вместе с братом Биллом и был хорошим работником. Он сказал: “Я только что заплатил правительству свою последнюю задолженность, и мне следует уехать отсюда”.

Ведь сейчас кругом витает так много фанатизма. Только Господь наделяет такими дарами. У вас не появится дар всего лишь из-за того, что мне захочется сделать вас кем-то значительным. Он призывает тех, кого Он избирает. Когда увидишь нечто подлинное, будешь знать это наверняка.

Всё это — одни лишь воспоминания. Много хорошего происходило в те времена...

Ли Вейл (28.09.1914 г.) местожительство Сент-Парис, штат Огайо
Издатель и редактор книги “Изложение Семи Периодов Церкви” и менеджер, ответственный за проведение евангелистических кампаний в конце 1950-х годов.

Впервые я увидел брата Бранхама в 1947 году в канадском городе Бернаби, провинция Британская Колумбия. В местной газете было помещено небольшое объявление, в котором сообщалось, что почтенный Уилльям Бранхам проповедовал в городе Кранбрук и у него были весьма успешные собрания. Он проводил “диагностирование” (сегодня мы называем это различением), но в то время я не был знаком с этим понятием, а также со всем остальным, относящимся к этому служению. Моя жена сразу же загорелась воодушевлением и сказала:

— Мы должны пойти туда.

― Хорошо, ты можешь пойти, но я не собираюсь, — ответил я.

— Этот человек говорит людям о том, что с ними не в порядке, — добавила она.

Я сказал:

— Я видел людей, которые посредством умственной телепатии или чего-то ещё называют имена других людей, знают, какие у них мысли и отвечают на их вопросы.

Я не говорил, что Уилльям Бранхам был от дьявола, а лишь сказал: “Существуют спиритисты, которые могут совершать определённые вещи”.

— Ты сходи. Я не пойду, — ответил я жене.

Итак, она пошла со своей подругой и вернулась с такими восторженными рассказами, говоря:

— Ты просто должен сходить туда.

— Нет, я не должен идти туда, — сказал я.

Но кончилось тем, что я всё-таки пошёл, так как ко мне зашёл мой друг-проповедник и сказал:

— Ли, думаю, что я возьму тебя с собой, чтобы ты увидел брата Бранхама.

Так вот, будь это кто-нибудь другой, я бы сказал: “Знаешь, уходи и не морочь мне голову». Однако я не мог противиться ему, потому что он был поистине настоящим другом.

У нас были места на балконе, и когда брат Бранхам вышел на платформу, он сказал:

— Итак, это вечернее собрание последнее, и мы раздали много молитвенных карточек. Я хочу внести предложение, и проголосовать за него могут только те, у кого есть молитвенная карточка. Итак, хотите ли вы увидеть, как произойдут двадцать пять гарантированных чудес с людьми, присутствующими здесь сегодня, которые страдают от самых тяжёлых заболеваний, или же все вы можете пройти через молитвенный ряд, где 60% людей будут исцелены. Я хочу увидеть руки тех, у кого есть карточки. Сколько из вас хотят увидеть чудеса?

Я просто внутренне вскрикнул, ибо где ж можно было слышать о двадцати пяти гарантированных чудесах?! Даже Иисус не говорил: “Я гарантирую 25 чудес”. Он говорил, что Он мог гарантировать только одно чудо за один раз, когда Он исцелил хромого человека, как это описано в Евангелии от Матфея 9:5.

Люди проголосовали за то, чтобы все прошли через молитвенный ряд ради 60% исцелений, и все выстроились в очередь. Самым поразительным было то, что в этом молитвенном ряду находилось человек 200 или 300, и все они ушли исцелёнными. Каждый немой заговорил, каждый глухой начал слышать, каждый слепой прозрел. Даже один человек, тело которого было искривлено, как варёные спагетти, был исцелён и тотчас же вернулся в нормальное состояние. Это было не просто 25 гарантированных чудес, а пару сотен чудес.

В то время я не проповедовал, и у меня не было намерения возобновлять проповедование. Но когда брат Бранхам начал молиться за больных, и я увидел чудеса, я не мог удержаться от слёз. В моём сознании не прозвучал голос, однако в разуме навсегда запечатлелись слова, будто написанные ручкой со стальным пером: “Если тебе когда-либо доведётся внимать чьим-то словам, именно этот человек достоин твоего внимания».

Итак, это событие просто записалось у меня в памяти, и я не углублялся в него. Как я упомянул, раньше я проповедовал, но экономическое положение было таким тяжёлым, что мне пришлось на какое-то время прекратить проповедовать, чтобы зарабатывать средства на жизнь. Однако во время работы я стал сильно болеть. Из-за этого моя жизнь стала очень тяжёлой. Врач сказал, что у меня туберкулёз гипофиза, но я никому об этом не говорил. Затем однажды мне позвонил проповедник из единственников, которого я знал, и спросил, можно ли ему заехать и помолиться за меня.

После появления брата Бранхама на поприще у многих, похоже, стал проявляться дар различения болезней. Когда этот человек возложил на меня руки, он сказал:

— У тебя туберкулёз гипофиза.

— Совершенно верно, — ответил я.

Он помолился, и в тот же момент я был исцелён.

Тогда я понял, что больше не могу позволять, чтобы моя Библия залёживалась на книжной полке, поэтому я начал проповедовать. Значительную часть времени мы проводили в разъездах, периодически останавливаясь в каком-нибудь месте. Далее моё повествование принимает резкий поворот. Небольшая независимая группа верующих в штате Флорида услышала обо мне и попросила меня приехать к ним и стать их пастором.

Я ответил им: “Я буду молиться об этом”.

И через восемь недель мы уже переехали в штат Флорида.

Я был независимым пятидесятником и в течение пяти лет проповедовал как баптист, хотя у меня вообще не было никаких документов ни от одной деноминации. У нас в церкви проявлялись дары: пророчества, языки и т.д. В те времена у меня неоднократно проявлялся дар различения, и я молился за больных. К тому же, у меня был дар пророчества.

Однажды в воскресное утро я стоял за кафедрой и вдруг сказал: “Вот, Я посылаю Моего пророка с севера, и он научит людей тому, что они должны знать”.

Я сказал собравшимся:

— Так вот, я не знаю никакого пророка на севере…

(В то время я думал о том, что “север” означает дальний Север, а не такой “север”, как например, штат Джорджия, находившийся к северу от штата Флорида!) Мне и в голову не приходило, что это был брат Бранхам. Но я сказал:

— Если это пророчество истинно, тогда сюда приедет пророк и научит нас, но сейчас я не знаю, кто это может быть».

Это пророчество прозвучало в июне 1953 года.

Нашу церковь посещал человек по имени Берт Ридхед, бывший пресвитерианин, которому нравились духовные дары, различения и всё остальное. Однажды он сказал:

— Я поговорил с моим братом, доктором Пэрисом Ридхедом, и он приедет ко мне в гости, чтобы побыть с моей семьёй. Он хотел бы с тобой поговорить. Ты желал бы пообедать с ним?

— Конечно, я буду рад пообщаться с ним, — ответил я.

Итак, мы несколько часов говорили о Божьих делах, духовных дарах и о многом другом. Потом он спросил:

— Кстати, а ты знаешь почтенного Уилльяма Бранхама?

— Я видел его, но ни разу с ним не встречался. Насколько мне известно, никогда ещё не было человека, у которого было бы подобное служение, — сказал я.

— А ты хотел бы встретиться с ним? Мой лучший друг является его другом. Всё, что тебе нужно сделать — это поехать в город Луисвилл, штат Кентукки, в Церковь Открытых Дверей. Там ты познакомишься с доктором Уоллесом Кобблом. Скажи ему, что ты мой друг и хочешь побеседовать с братом Бранхамом. Он позаботится о том, чтобы ты встретился с ним.

Я откладывал поездку в Луисвилл до августа, в то время ещё не зная, что август — сезон охоты на белок, и что в это время брат Бранхам, скорее всего, будет в штате Индиана. Я поехал встретиться с доктором Кобблом и объяснил ему цель моего приезда.

— Конечно, брат Вейл, я отвезу тебя туда, — сказал он.

Это было воскресное утро, и брат Бранхам стоял около церкви. Как только брат Коббл подъехал, брат Бранхам подошёл к машине и поприветствовал его. Брат Коббл сказал:

— Брат Бранхам, я привёз друга доктора Пэриса Ридхеда, и он хотел бы побеседовать с тобой. Его –зовут почтенный Ли Вейл.

— Конечно, — сказал брат Бранхам.

Потом, обращаясь ко мне, он сказал:

— Брат Вейл, примерно в 5:30 утра я иду охотиться на белок, но к одиннадцати часам утра я уже бываю дома. Я встречу тебя завтра в полдень у боковой двери церкви.

На следующий день, когда я подъехал к церкви, он уже стоял там у двери. Он выглядел очень элегантно в красивом сером костюме. На мне была обычная дорожная одежда.

— Заходи, брат Вейл. Я видел, как ты подъезжаешь. Над твоей головой огненное свечение, что свидетельствует о духе пророчества.

Это ошарашило меня. Почему же он сказал, что видел, как я подъезжаю, тогда как он знал, что я должен приехать? Я не мог понять это до тех пор, пока не осознал, что я проделал путь аж от Вест-Палм-Бич. Вот где брат Бранхам видел меня, когда я ехал к нему.

Мы разговорились и замечательно провели время в общении, в частности из-за того, что мы полностью согласились по многим вопросам, относящимся к основам Библейского вероучения: вечная безопасность, предопределение, второе Пришествие Иисуса Христа, Божественное исцеление и т.д. В конце беседы я подумал, что проведу решающую проверку. Я был в таком воодушевлении, что внутренне посмеивался и думал: “Вот, я нахожусь с этим великим и поразительным человеком, и в целом мире нет никого, подобного ему, а я хочу подвергнуть его решающей проверке!”

— К тому же, брат Бранхам, я не верю в вечный ад, — сказал я.

— Разумеется, брат Вейл. Ад ведь был сотворён.

Я подумал: “Этот человек мне по душе, независимо от того, знает он это или нет”.

Мы помолились, а потом он сказал:

— Знаешь, брат Вейл, я собираюсь приехать и провести у вас собрание.

Я подумал: “Хорошо, я знаю, что он хочет приехать, конечно же, он с удовольствием бы это сделал, но ведь он человек такого калибра и известности, которого приглашают отовсюду, так что я даже не могу рассчитывать на его приезд. Любой великий человек всегда смирённый, очень добрый к людям». Итак, я просто не стал об этом больше думать.

В ноябре того же года мне позвонили. Голос на другом конце линии спросил:

― Почтенный Вейл?

― Да, — ответил я.

― Это доктор Босворт.

― Вы хотите сказать, что вы доктор Фред Фрэнсис Босворт, написавший книгу “Христос Исцелитель”?

― Да, это я, — ответил он.

Я начал говорить с ним о его книге, но он сказал:

― Подожди-ка, брат Вейл. Я позвонил не для того, чтобы мы говорили обо мне. Я позвонил потому, что брат Бранхам хочет узнать, когда ты ожидаешь его приезд.

―Что вы сказали? — переспросил я.

― Брат Бранхам хочет узнать, когда бы ты хотел, чтобы он приехал к вам.

― Он действительно хочет приехать?

― Да, и на самом деле ты задерживаешь его, так как у него на руках 2500 приглашений, и он предпочёл, прежде всего, посетить тебя.

― Брат Босворт, просто скажите мне номер вашего телефона и повесьте трубку. Я найду помещение, и мы проведём собрание, — сказал я.

И какое замечательное собрание было у нас в Вест-Палм-Бич в ноябре 1953 года!

С этого началась наша дружба. Так я встретился с братом Бранхамом и впоследствии работал вместе с ним.

Мне довелось наблюдать так много проявлений Божественного исцеления. Например, не было необычным видеть людей, изъеденных раком, которые тут же поднимались с раскладушек и полностью выздоравливали. Однажды в молитвенном ряду находилась психически больная девочка, и к ней мгновенно вернулся рассудок, когда брат Бранхам возложил на неё руки.

Происходили и многие другие сверхъестественные события. Помню, как однажды я сидел на платформе, и Билли Поль подошёл ко мне и сказал:

— Брат Вейл, папа терпеть не может эти провода, идущие от микрофонов, потому что он боится запутаться в них. Пожалуйста, сядь сзади него и осторожно отодвигай провода так, чтобы он не запутался в них.

— Конечно, я сделаю это, — ответил я.

Итак, я сел в метре от него, придерживая провод.

Во время проповеди брата Бранхама Папаша Босворт, сидевший рядом со мной, потянул за карман моего пиджака и сказал:

— Брат Вейл, я в течение 40 лет молился о том, чтобы служение Христа вернулось на эту землю, и вот оно проявляется в этом человеке.

Через несколько минут после этого брата Бранхама переполнило воодушевление, он неожиданно взял стул и трижды повернулся на одном месте. В то же мгновение провод три раза обвил его тело; потом он поставил стул на пол и продолжил проповедь.

Я сижу там, держу этот провод и думаю: “Как же мне теперь распутать его?” Итак, я немного дёрнул провод, и он упал прямо на его лодыжки. Это было похоже на путы для связывания лошадей. Если бы брат Бранхам только двинулся, он бы с шумом упал. Единственное, что я мог сделать в этой ситуации, это молиться и внимательно наблюдать, а следил я за ним пристальным ястребиным взглядом!

Вдруг этот провод оказался на полу прямо по одну сторону его ног. Я понятия не имею, что произошло с проводом: испарился он или «растворился в воздухе». Для меня это было таким же чудом, как сотворение белок или что-либо подобное. Я никогда в жизни не видел ничего такого.

Произошло ещё одно сверхъестественное событие, которое потрясло меня, и оно записано на плёнке. Собрания, проходившие в городе Уотерлу, штат Айова, в 1958 году, были очень напряжёнными.

Во время одного из вечерних служений я сидел на платформе, и брат Бранхам сказал в проповеди: “Я говорю как Божий слуга по Посланию от Ангела, Который помазал и доказал людям, что Иисус здесь, и что Послание верно...”

И в тот же момент я услышал громкий звук, как будто кто-то обеими руками беспорядочно ударил по клавишам органа.

Я резко встал, чтобы дать девушке знак перестать играть на органе. Но у нас там вообще не было органа; стояло фортепиано, и девушка, игравшая на нём, уже ушла с платформы. Это было звучание Святого Духа, проносившегося по аудитории, и можно было видеть, как фалды пиджака брата Бранхама развевались от дуновения настоящего ветра, который появился там. На плёнке это похоже на шум товарного поезда. Но для меня, сидевшего прямо там, это было похоже на звук, издаваемый в результате беспорядочной игры на органе.

Я помню один случай, когда Бог подверг брата Бранхама настоящей проверке. В тот вечер на собрание пришли молодые парень и девушка, они стали обниматься, целоваться и глупо вести себя прямо во время служения. Лицо брата Бранхама стало мертвенно-бледным, и, стоя за кафедрой, он пошатывался от напряжения.

Мне кажется, что никогда в жизни я не молился так усердно, как в тот раз. Я чувствовал, что вот-вот должна была произойти развязка. Я сказал про себя: «О Боже, если они будут умерщвлены, тогда всё пропало, его служению конец». Такое происшествие взбудоражило бы людей, выплеснулась бы уйма эмоций, но никто этого не понял бы. Да это вообще было бы уму не постижимо.

Затем брат Бранхам вдруг расслабился и сказал:

— Я дарую вам вашу жизнь.

Я был очень рад такой концовке!

Как мы узнали позже, в тот момент брату Бранхаму была дана власть над жизнью и смертью тех молодых людей.

Главное, чем я смог помочь брату Бранхаму, было редактирование его книги “Изложение Семи Периодов Церкви”. Анна Джин Прайс, которой он сначала предложил редактировать её, очень вежливо сказала ему, что она недостаточно хорошо знает Библейское Учение, чтобы грамматически оформить перенесение проповедей в книжную форму. Когда он дал мне записи проповедей, и я прочитал их, я сказал ему: “Брат Бранхам, мы должны включить сюда необходимые основы Библейского Учения, потому что когда ты упоминаешь о семени змея, кто вообще поймёт, что ты имеешь в виду? Когда ты говоришь о предопределении, то сколько людей имеют свои понятия об этом?”

Он сказал, что согласен с этим, и так работа над книгой началась. Если возникало что-нибудь, касающееся Библейского Учения, мы обсуждали это до тех пор, пока формулировка текста не соответствовала его пониманию.

Мне (как пятидесятнику) было очень трудно понять одну тему: что крещение Святым Духом и возрождение (новое рождение) являются одним и тем же. Нужно прослушать очень много плёнок, чтобы это полностью прояснилось. В тот момент такого разочарованного человека, как я, вам ещё не доводилось бы видеть, но, в конце концов, я уяснил это после четырёхчасового собеседования с братом Бранхамом. Вот бы записать это на видео!

Нужно было проделать огромную работу, и мы трудились над усовершенствованием текста почти три года, так как брат Бранхам хотел включить в книгу гораздо больше информации по Библейскому Учению, чем первоначально упоминалось в серии проповедей «Откровение Иисуса Христа».

После того, как работа над книгой была завершена, он сказал мне: «Раз уж мы закончили эту книгу, то теперь давай начнём работу над Печатями». Откровение Семи Печатей он считал кульминационным моментом всего своего Послания. В конечном счёте, он хотел подробно изложить Учение по всей книге Откровения глава за главой.

Книжка “Пророк двадцатого века” была написана экспромтом, однако брат Бранхам на самом деле одобрил весь текст, находящийся в ней. Всё, что в ней написано, расположено именно так, как он этого хотел, потому что я вместе с ним очень тщательно проверил её.

Я не провёл с братом Бранхамом достаточно времени, чтобы из первых уст услышать все повествования о сверхъестественных событиях, которые произошли в его жизни, и многие из этих событий так и не были записаны. Это точно, как сказано в Библии: если описать все чудеса, которые совершил Иисус, библиотеки мира не смогли бы вместить всех книг.

В ноябре 1963 года мы были в Нью-Йорке. Брат Бранхам только что вернулся из охотничьей поездки в штате Колорадо. Это была именно та поездка, когда по его слову прекратилась снежная буря.

Войдя в его номер в мотеле, я понял, что с ним нечто произошло. Я не мог определить, что именно, но это было видно на его лице. Немного погодя он рассказал мне об этой буре. Затем он добавил: «С тех пор у меня нет никакого чувства вины». И это нечто такое, чего вы не услышите на плёнках, но это можно было увидеть на его лице.

Должен сказать, что мои отношения с братом Бранхамом строились, в основном, вокруг его служения, а не на его личности или чём-то другом. Однажды я сказал ему: «Брат Бранхам, я бы даже не соизволил перейти на другую сторону улицы, чтобы посмотреть, как кто-либо ещё воскрешает мёртвых». Мне уже порядком надоели те самозванцы, которые ходили по домам вдов, вымогая у них деньги и тому подобное.

Зная брата Бранхама и его безукоризненный характер, я был уверен, что мог полностью положиться на него. Я никогда не видел человека, подобного ему; даже Босворт и тот не шёл в сравнение с ним. Босворт был великой личностью. Он был таким безупречным Христианином, и он досконально знал Библию. И я бы сказал, что Папаша Босворт был единственным человеком, достойным нести чемоданы брата Бранхама.

Просто не существовало никого, подобного ему.

Алекс и Хэйзел Шеферд (19.05.1917 г. и 12.12.1925 г.) местожительство Джефферсонвилл, штат Индиана
Они видели чудесные события, происходившие у них на глазах, и когда они решили остаться рядом с человеком, который, по их мнению был Божьим слугой, тогда чудеса стали происходить в их жизнях. Сестра Шеферд умерла 29 мая 2006 г.

Хэйзел ― Что бы мы делали, если бы не было брата Бранхама? Мы не знали ничего, кроме деноминаций. Я была членом Церкви Христа, и это были самые несдержанные люди в мире. Я выросла в этой церкви.

Я услышала о нём гораздо раньше, чем увидела его. Я выросла в городе Хазард, штат Кентукки, и когда мне было 17 или 18 лет, большие заводы направляли своих работников повсюду пытаясь найти людей, искавших работу и готовых переехать в другое место. Я приехала в Чарльзтаун, штат Индиана, чтобы работать на заводе Дюпон. Тогда шла война и нас автобусом забирали и возили в Джефферсонвилл, нам нашли комнатку, в которой можно было жить.

Как оказалось, комнатка, которую нашли для нас, находилась всего через два дома от места, где жила мать брата Бранхама на Мапл Стрит. Конечно же, в то время я ничего не знала о брате Бранхаме, но я помню, как однажды вечером группа молодых людей вместе со мной вышли на крыльцо, чтобы пообщаться, а хозяйка предупредила нас: «Ведите себя тихо, сын госпожи Бранхам ― служитель, и там он беседует с людьми».

Но я не встречала его лично до тех пор, пока не вышла замуж, и пока мы в 1953 году не переехали в Джефферсонвилл из города Фэйрвью, штат Кентукки, только после этого я пришла в Скинию, затем брат Бранхам крестил меня.

Придя туда с братом и сестрой Слотер, я принимала крещение в старом банном халате сестры Слотер. Никакое другое событие в мире не сравнится с этим переживанием.

Алекс ― Я вырос в церкви пятидесятников. Мой папа был пятидесятническим проповедником в горной местности. Моя сестра рассказала мне о брате Бранхаме. После того, как мы услышали его проповедь, мы стали искать возможность быть рядом с ним. Я хотел находиться там, где бы он мог протянуть руку и прикоснуться ко мне, если бы произошла какая-нибудь неприятность. Поэтому мы переехали в Джефферсонвилл.

Однажды я находился в церкви и был болен. Билли Поль подошёл и спросил:

― Вы больны?

― Да, я действительно серьёзно заболел ― ответил я.

― Пойдём со мной. ― Он провёл меня к брату Бранхаму. Тот сидел в комнатке рядом с платформой, взял меня за руку и осмотрел меня сверху донизу. Казалось, что он видит меня насквозь, в течение нескольких секунд он молчал. Затем он сказал: «Я не вижу ничего греховного в вашей жизни». Для меня эти слова были дороже всего.

Хэйзел ― мы почти 10 лет прожили по адресу: дом 218 по улице Парк Плэйс; это было неподалёку от дома брата Бранхама на Эвинг Лэйн. Он проезжал мимо нас на машине, иногда мы сидели у входа в наш дом с несколькими гостями, пришедших украдкой посмотреть на него, когда он подъезжал к своему дому.

После того, как я рассказала ему о своём сне, он однажды пришёл навестить нас. Перед этим я весь день шила и мои волосы были в беспорядке; я выглядела как бродяга. Когда в дверь постучали, Дора подошла к двери и сказала: «Мама, к нам пришёл брат Бранхам». Было уже семь часов вечера, и он получил письмо, которое я написала ему по поводу моего сна. Он сказал, что хочет истолковать мне мой сон.

Брат Бранхам рассказывал о моём сне, когда проповедовал послание «Богохульные имена», но я не понимала истолкование этого сна до тех пор, пока не прослушала эту плёнку.

Однажды я находилась в молитвенном ряду, так как у меня было опущение желчного пузыря. Врачи сказали, что его ничем нельзя возвратить на прежнее место. Я прошла через молитвенный ряд, и ощутила сильное Присутствие Господа и неповторимое ощущение лёгкости. Спустя три дня я стояла перед раковиной на кухне и почувствовала, как нечто поднялось в моём животе. Мой желчный пузырь поднялся и занял своё место.

Алекс ― Все спрашивают о том моменте, когда я, находясь в баптистерии позади брата Бранхама 18 июля 1965 года, был вызван во время прохождения молитвенного ряда. У меня всегда было такое чувство, что я должен уступить место в святилище тем, кто проехал большое расстояние, чтобы побывать на служении, поэтому я нашёл местечко за шторами на платформе. Там был ещё один человек ― брат Фрэнк Нельсон, и он стоял с другой стороны баптистерия, поглядывая на брата Бранхама через шторы. Я со склонённой головой стоял у задней стены. Когда брат Бранхам сказал: «Человек, находящийся в баптистерии, стоящий позади меня с болезнью желудка, Иисус Христос делает тебя здоровым», ― брат Нельсон повернулся и указал пальцем на меня, и я почувствовал, как нечто прикоснулось ко мне, будто меня окатили ведром холодной воды. Я знал, что прямо в этот момент я был исцелён.

После служения я пошёл и купил много гамбургеров «Белый Замок». Я попросил продавщицу добавить в них побольше лука, поскольку я только что был исцелён!

Хэйзел ― Наш средний сын, Джуниор, сломал позвоночник в трёх местах. Врачи сделали ему корсет и без него он не мог ходить. Я пыталась побудить его пройти через молитвенный ряд, но он не хотел.

Однажды перед началом служения брат Бранхам шёл через святилище. Я сидела рядом с проходом и потянула его за рубашку. Я рассказала ему о моём сыне и сказала:

― Он сидит прямо там.

― Он христианин? ― спросил брат Бранхам.

Я ответила, что он христианин. Он подошёл и помолился за Джуниора. Я видела, как Джуниор кивал головой, но так и не узнала, что именно брат Бранхам сказал ему.

На следующий день я выбросила корсет в мусор.

― Мама, я не могу ходить без него. ― сказал Джуниор.

― Ты должен ходить, так как его больше нет. Я выбросила его в мусор. У тебя должно быть достаточно веры, потому что за тебя помолились, ты должен поверить. ― ответила я. Чтобы так поступить, у меня должна быть вера за него. Господь исцелил его спину.

Алекс ― Мы нуждались в брате Бранхаме. Когда мы заболевали или что-нибудь беспокоило нас, мы сообщали брату Бранхаму, и если он находился неподалёку, на этом всё заканчивалось. Он удалял источники беспокойства. Именно так это и происходило.

Хэйзел ― Наш сын Джонни служил в армии, и ему выдали документы, согласно которым его отправляли во Вьетнам.

Конверт с предписанием лежал на столе нераскрытым, и он собирался уезжать. Брат Бранхам говорил нам: «Когда вы молитесь, заявляйте права на свою семью».

Я помолилась: «Боже, Ты можешь исцелять и Ты можешь отменить эти предписания. Во Имя Иисуса, отмени их».

Он отменил их, и Джонни сняли с того самолёта. Они уже заходили в самолёт, когда его вызвали из строя и сообщили, что его предписание изменено, и вместо Вьетнама его отправили в Германию.

Если бы я не услышала об этом от брата Бранхама, я бы не знала, как поступить в этом случае. Господь совершал чудеса в нашей семье. Мы даже не можем оценить всё, что Он совершил.

Алекс ― Он был замечательным человеком. Это был единственный человек из всех, кого я встретил в своей жизни, в котором было невозможно найти какой-либо недостаток. Вы не смогли бы найти в нём какой-нибудь изъян. Большинство людей не понимает, какие изумительные события происходили здесь. Он был самым смирённым и искренним человеком, которого я когда-либо знал.

«Никогда не думайте, что один человек выше другого. Никак нет, не имеет значения, кто он такой. Или это небольшой старина, оставляющий свои следы на улице, или же он ― Билли Грэм, это не имеет значения, кто он, если он ― Божий слуга, почитайте каждого из них одинаково. Не ставьте одного выше другого и не делайте себе кумиров. У нас этого не должно быть; не делайте этого. И не почитайте одного человека выше другого. Мы все находимся на одном уровне.» Уилльям Бранхам

Милдред Билер (21.05.1918 г.) местожительство Флойд Нобс, штат Индиана
Её муж был одним из первых, кто записывал проповеди Уилльяма Бранхама на плёнку и сделал их доступными для людей. Евангелист Эстл Билер умер 10 октября 1987г.

Долгое время Эстл служил в армии, где он потерял руку. После возвращения со Второй мировой войны он какое-то время владел ледовым катком, и в финансовом отношении дела у него шли хорошо. Его родители были довольны им, но ложась спать, он плакал в подушку, так как не мог найти то, что искал, находясь из-за этого под сильным осуждением.

В 1948 году мы поженились и жили в городе Ходженвилл, штат Кентукки. Эстл пошёл в методистскую церковь в том городе и поговорил со служителем, но там он не нашёл ответа на свои вопросы. Однажды ему позвонила его сестра, жившая в городе Луисвилл, и сказала: «Ты должен приехать сюда и послушать, как проповедует этот человек небольшого роста о том, чего мы никогда раньше не слышали».

Когда мы приехали в среднюю школу, где проводилось служение, аудитория была заполнена людьми, и мы с трудом нашли свободные места на балконе. Мы находились там более часа, но за 20 минут до того, как брат Бранхам начал проповедовать, во всей аудитории воцарилась полная тишина. Все сидели тихо в глубоком почтении. Позднее Эстл сказал, что это напугало его, так как он никогда раньше не переживал подобных ощущений. Он сказал: «Это было нечто, как бы придавившее нас к стульям, в то время как вы находились в полном неведении о том, что должно произойти».

Брат Бранхам вышел на сцену и проповедовал Послание, и Эстл сказал, что после первых десяти минут проповеди он понял, что это было именно то, чего он искал всю жизнь.

Когда начался молитвенный ряд, на платформу привели мальчика, страдающего детским церебральным параличом. Брат Бранхам сказал аудитории: «Склоните головы, закройте глаза и будьте по-настоящему почтительными». После молитвы он попросил людей поднять головы и сказал мальчику: «Подойди ко мне, сынок». Его короткая слабая нога ещё не действовала, но в тот момент, когда пальцы ноги коснулись пола, эта нога выпрямилась, стала увеличиваться и он через всю сцену побежал к брату Бранхаму.

Мы плакали как дети, так как именно в тот момент осознали, что это было нечто настоящее.

После этого Эстл без тени сомнения поверил, что Послание, проповедуемое братом Бранхамом является истинным Посланием Часа, и он всю свою жизнь следовал Посланию брата Бранхама.

После этого мы посещали все его собрания, на которые только могли попасть. В 1950 году мы переехали в город Кларксвилл (неподалёку от Джефферсонвилла), мой муж купил пару хороших магнитофонов для записи и хороший микрофон, и начал записывать Послания, которые брат Бранхам проповедовал в Скинии.

Я думаю, что он был одним из первых, кто стал делать записи служений на плёнку, затем другие люди стали делать записи служений для себя. Эстл ездил на некоторые собрания в Чикаго, в Южную Каролину и даже в Аризону, записывая их на плёнку. Он делал оригиналы записей, а затем дома делал копии этих записей и рассылал их другим людям. Вспоминаю, как четыре магнитофона стояли на ящике, сделанном из кедра, и одновременно делали копии записей служения. Он брал с людей только за стоимость чистых плёнок. Это продолжалось до тех пор, пока братья Джин и Лео не начали официально делать записи проповедей.

Когда брат Бранхам проповедовал в Скинии, к нам отовсюду приезжали люди и останавливались у нас, я каждое воскресенье готовила много еды. Иногда мне казалось, что я нажарила столько цыплят и приготовила столько подливы, как никто другой в мире. Мне нравилось делать это, и если мы этим хоть кому-нибудь помогли, тогда всё было не зря.

Мы нечасто бывали в доме Бранхамов, но иногда ходили к ним в гости и они также несколько раз приходили к нам в гости.

Однажды мы пришли в гости к Бранхамам на ужин и сестра Меда пожарила цыплёнка. Она попросила меня приготовить подливу, но пожарив цыплёнка, она вылила весь жир со сковороды и вымыла её.

― А где жир, который выжарился из цыплёнка? ― спросила я.

― Я вылила его и вымыла сковороду. ― ответила Меда.

― Так вот, именно из него я и делаю подливу! ― пояснила я. Так что я сделала подливу на кулинарном жире «Криско», но она была не такой вкусной. Я всегда делаю подливу из того жира, который остаётся после жарения цыплёнка. Не думаю, что для них подлива была обычной едой.

В те дни по воскресеньям мы обедали в городе, а потом просто сидели и беседовали. Думаю, что между Эстлом и братом Бранхамом было взаимопонимание. Я знаю, что брат Бранхам называл Эстла одним из своих «близких друзей» и говорил о нём на плёнке очень добрые слова.

У Эстла было своеобразное выражение, которым он характеризовал брата Бранхама. Он говорил: «Он выглядел не лучше куска мыла после двухдневной стирки, он казался обычным человеком, но превзошёл всех великих людей, которых я видел в своей жизни».

У брата Бранхама было очень много последователей, когда он только начал ездить и проводить много служений исцелений по всему миру. Но потом, когда он стал уделять больше внимания проповедованию Учения, именно тогда большое количество людей покинуло его, потому что они следовали только за служением исцеления. На самом деле людей раздражала строгость Слова. Только Бог по Своей Благодати знает, кто примет Слово, так как много званых, но мало избранных.

После того, как брат Бранхам был отозван со сцены действия, мы стали проводить молитвенные собрания дома, слушая плёнки, изучая Послание и читая его книги. Я думаю, что многие люди так делали и делают до сих пор.

Моррис Ангрен (11.08.1919 г.) местожительство Саутхэвен, штат Миссури
Певец, который по просьбе Уилльяма Бранхама пел на многих собраниях. Пастор Скинии Благодати.

Впервые я увидел брата Бранхама на служении в 1950 году в городе Камден, штат Арканзас. В то время мы посещали баптистскую церковь, и я узнал о нём, когда слушал запись его служения, я подумал: «Это нечто другое». На одной из плёнок он говорил о семени змея и это обострило моё любопытство. Я хотел послушать его, моя мать поддержала моё намерение и мы с моей женой Вивьен поехали в Камден.

До того, как он вышел проповедовать, кто-то попросил меня подняться на платформу и спеть. Я спел песню «С небес спустился». Затем я сел на платформе вместе с большим количеством служителей, которых я не знал. Я спросил у человека, сидящего рядом со мной о людях, которые там были и узнал, что там присутствовали Ф. Ф. Босворт с семьёй, а также Реймонд Т. Ричи с семьёй. Всё это происходило вскоре после того, как была сделана фотография того Света в аудитории Хьюстона. Должно быть, одно это привлекло на служение такое количество людей. Сначала вышел Гордон Линдсей и говорил примерно полчаса, затем вышел брат Бранхам.

Говард вывел его на платформу, и когда он начал говорить, первым человеком, которого он поприветствовал, был сторож! Я подумал: «Не является ли это хорошим примером воспитанности для служителей, сидящих на платформе?»

Он говорил примерно пятнадцать минут, и говорил очень тихо, так что нам приходилось подносить руку к уху, чтобы расслышать его. Во время прохождения молитвенного ряда вперёд вышло четыре или пять человек, которых он брал за руку и говорил им, что с ними было не в порядке. Затем он указал пальцем на человека, сидевшего перед нами. Это была женщина, которой он сказал: «Леди, вам не нужна молитвенная карточка. Вы стояли на кухне перед раковиной и мыли посуду». Он сказал ей, какого цвета фартук был на ней и продолжил: «Вы уронили чашку и она разбилась, и из-за этого вы нервничали». Она подняла руки и подтвердила, что это было истиной. Мы, конечно же, почувствовали это.

Когда я сопоставил всё это, я осознал, что он был провидцем. Могу сказать, что он нечто видел, и это было истиной, так как я видел реакцию этой женщины. Прежде всего он был провидцем, а позднее я понял, что он был и пророком. Но тогда я был убеждён, что он был провидцем, и я не изменил своего мнения.

Итак, мы начали следовать за его служением по сообщениям, печатавшимся в журнале «Голос Исцеления».

В брате Бранхаме была такая особенность: если у вас в разуме был вопрос, у него уже был ответ на него. Он оригинальным способом вплетал в свою проповедь ответ на ваш вопрос. В то время, как он говорил это, он смотрел на вас и вы знали, что это предназначалось именно для вас.

Это был тот ответ, который вы желали получить, но он был также и частью проповеди. Я уверен, что он делал это и для других людей, и это была одна из его особенностей.

Я говорил с ним о большой пирамиде, поскольку я изучал её с 40-х годов, собирая книги на эту тему, ещё до того, как я узнал о брате Бранхаме. Я много раз слушал лекции на эту тему. Я рассказал ему, что дата его рождения соответствует местоположению большой ступени на пирамиде, согласно тому, как они измеряют пирамиду из расчёта, что один дюйм [2,5 сантиметра] соответствует одному году. На одном из собраний он сказал, что он искал город, и этот город был Невестой. Брат Бранхам также учил, что Невеста ― это Новый Иерусалим.

Второй раз я беседовал с братом Бранхамом в городе Финикс, штат Аризона в 1964 году. Он встретился со мной, с моим братом Робертом и с его женой Милли в комнате мотеля, где он остановился. Перед этим он обращался к съезду предпринимателей полного Евангелия в гостинице Рамада Инн, на котором присутствовало около 3 000 человек. Он говорил о крещении Святым Духом и я видел, что служители качали головами, в то время как он давал им истолкование этого. Брат Бранхам учил, что принятие Манны в нашем периоде и есть получение крещения Святым Духом, а говорение на языках не являлось доказательством крещения. Они упустили это.

Несколько раз брат Бранхам просил меня спеть перед тем, как он выходил за кафедру. Я много раз пел на концертах, поэтому совершенно не нервничал, когда пел для него.

Однажды я пел в Скинии соло из оперы Генделя «Мессия», это было вступительная ария «Утешьтесь». Многие в собрании не были знакомы с классической музыкой, поэтому Билли Поль дал небольшие комментарии. Я чувствовал, что это очень подходило к служению, так как это было пророчество из 40 главы Исайи об Иоанне Крестителе.

Я всегда пел песни, которые имели отношение к Слову, и брат Бранхам знал это. В июне 1964 года в Скинии в Джефферсонвилле я спел «С небес спустился».

Церковь была переполнена людьми; люди сидели на подоконниках, а многие стояли снаружи. Когда я поднялся, чтобы спеть, кто-то тут же сел на моё место. Я увидел это, поэтому после того, как я допел, я вышел в боковую дверь через баптистерий. Брат Бранхам ожидал в маленькой комнате и его записная книжка была открыта. Он сказал: «То, что ты спел, является темой моей проповеди в это утро». Он проповедовал послание «Бог, снимающий с Себя покров», и показал мне свои записи. Он использовал маленькие значки, что-то вроде условных обозначений, по которым он ориентировался во время проповеди.

Расскажу вам один случай, произошедший в кафе «Голубой Кабан», где очень многие люди собирались после служений. Брат Бранхам подошёл к тому месту, где я стоял в одиночестве, и взял меня за руку. Мне показалось, что тень покрыла его лицо, и он сказал: «Бездна бездну призывает». Я сразу же ощутил, как нечто начало двигаться у меня по руке и по всему телу. Я почувствовал необычную теплоту и ощущение невесомости в теле и понял, что это был Ангел, представляющий Христа. Позднее я осознал, что я был исцелён от язвы желудка, потому что после того случая у меня больше не было с этим никаких проблем. Я верю, что в то же время я был крещён Святым Духом, потому что с того момента моя жизнь изменилась.

Я жил в городе Талса, штат Оклахома, где в течение двух лет занимал должность президента Библейского колледжа города Талса. Однажды у меня зазвонил телефон ― брат Бранхам хотел помолиться за меня. У меня был так называемый ангионевротический отёк, из-за которого иногда распухали кончики пальцев рук или ног и губы. Временами мне становилось лучше, но затем болезнь возвращалась. После того, как он помолился за меня в тот раз, он сказал, что в течение моей жизни за мной следовали две тени, которые пытались поглотить меня, и это служило причиной болезней. Он говорил о сфере духовных понятий, в которых я слабо разбирался, и он объяснил мне это.

Так как у каждого из нас есть свободный моральный выбор, брат Бранхам не делал ничего, чтобы руководить вами. В то же время он, зная, что я собирался в заграничную поездку, по-своему готовил меня, не указывая прямо, что я должен сделать. Он убеждал меня продолжать петь и нести Ковчег. Только левиты, служители, могли нести Ковчег, так что это означало, что у меня будет служение.

Брат Бранхам также порекомендовал мне быть пастором здесь в городе Мемфис. Другие люди попытались основать церкви в этой местности, но они потерпели неудачу.

У него был свой способ восстановления ваших сил. Он мог войти в духовную сферу и узнать ваш характер. Он не просто знал имена людей, но, обладая Божьим видением, он распознавал натуру каждого и мог описать её в двух словах. Всё это относится к дару пророка.

В Пасхальное воскресенье 1965 года брат Бранхам проповедовал в Скинии. Перед началом служения Билли Поль подошёл к кафедре и объявил, что брат Бранхам хотел бы увидеть у себя в кабинете всю семью Ангренов. На собрании мы сидели в разных местах, и нас человек 15 или 20 собралось в его кабинете. У брата Бранхама было видение, и он хотел передать нам его содержание. В этом видении он увидел моего отца, который держал в руках серебряную тарелку, а на ней лежали маленькие карточки, на которых были записаны все наши имена, имена внуков и других родственников. Он поведал, что мой отец сказал ему в видении: «Брат Бранхам, я отдаю вам всех их».

Брат Бранхам сказал, что он видел это видение два раза, и именно это он и хотел рассказать нам. Я не знаю, созывал ли он когда-либо другую большую семью, но нашу семью он позвал. Брат Бранхам также сказал, что семьи верующих движутся в группе, подобно хорошему табуну лошадей или стаду крупного рогатого скота.

Моя мама была человеком большой веры. Папа был тихим, немногословным человеком, и он принял Послание позже матери. Однажды, когда они с братом Бранхамом пошли пообедать, он сказал папе: «Брат Ангрен, я видел как вы, держась за руку с сестрой Ангрен, гуляете в Тысячелетнем Царстве».

Папа сказал: «А, она не захочет, чтобы я оказался там». (Вот таким был мой папа.)

Но брат Бранхам возразил: «О да, она захочет!»

Последний раз я говорил с братом Бранхамом в августе 1965 года. Это было одно из его последних собраний в Джефферсонвилле, и после служения мы поехали в Ютика Пайк, где я увидел его автомобиль-универсал цвета созревшей пшеницы, стоявший около магазина самообслуживания. Сестра Меда зашла в магазин за покупками. Я припарковался, подошёл к его машине со стороны водителя и стал разговаривать с братом Бранхамом. Затем я неожиданно оказался на другой стороне автомобиля, и я видел, как брат Бранхам резко опустился на своё место и тень покрыла его лицо. Тогда я понял, что Бог собирался нечто мне сказать. Брат Бранхам сказал: «Когда скот мычит, он поёт». Он ещё раз побудил меня продолжать петь и нести Ковчег.

Всё дело в том, что я вообще не обходил машину, чтобы оказаться на другой стороне. Только после всего случившегося я подумал: «Как я там оказался?» Когда всё это закончилось, я понял, что Бог поместил меня туда. Он хотел, чтобы я находился справа от пророка. Вы знаете, когда в дело вступает Бог, лучше не находиться с левой стороны. Он переместил меня туда. Именно это Он сделал с Филиппом, и я думаю, что так или иначе всё, что происходило в Библии, произошло в служении нашего пророка.

Куда бы я ни поехал, люди просят, чтобы я рассказывал о брате Бранхаме. У людей такое чувство, что я был его близким товарищем. Я не был слишком близок с ним, но часто наши пути пересекались, и он всегда говорил мне нечто значительное.

Брат Бранхам был назореем, он никогда не пил алкоголь и не курил, он был отделён для служения как назорей. Если исследовать все события его жизни, все они свидетельствуют о его духовном даре и призвании. У него были глубоко посаженные глаза, пронизывавшие и видевшие вас насквозь. Я считаю, что он был простым человеком и, говоря о его натуре, полагаю, что у него был меланхолический темперамент. По моему мнению он был очень чувствительным человеком. Он был создан таким. Он постоянно жил в двух мирах, большую часть времени находился в другом мире, и нам трудно это понять, но через его дар мы немного познакомились с тем миром. У него была очень поразительная чувствительность. Ему не нужно было пытаться быть смирённым, это было частью его существа.

Помазание Духа, пребывавшее на нём, полностью отличало его от всех остальных людей. Люди чувствовали это.

Иногда задумываешься: «Предопределил ли Бог человека, как готовый сосуд, через который Он сможет совершить всё это, или же Он подготавливал человека, через которого Он мог совершить всё это?»

Оба утвердительных ответа на эти вопросы могут быть истиной.

Клео Эванс (31.03.1921 г.) местожительство Тусон, штат Аризона
Она и её муж Уэлч были близкими друзьями Уилльяма Бранхама и переживали сверхъестественные события в течение многих лет пребывания рядом с ним и его служением. Уэлч Эванс умер 12 октября 1975 г.

В 1950 году, когда пробуждение набирало силу, многие люди присылали нам журналы, в которых сообщалось, куда поедет определённый проповедник. Мы жаждали получить большего от Господа, и в поисках этого мы ездили повсюду. Всё происходило именно так.

Однажды мой муж Уэлч пришёл на обед и просматривал почту. Он взял один журнал, на последней странице которого была напечатана фотография брата Бранхама и Орала Робертса. Думаю, что на этой фотографии был Гордон Линдсей и один из братьев брата Бранхама. Уэлч указал на брата Бранхама и сказал:

― Вот этого человека я хочу послушать.

― Почему именно его? ― спросила я.

― Посмотри на его глаза.

Я посмотрела и тут же поняла, что он отличался от других.

Однажды в понедельник утром мы услышали по радио, что в этот вечер почтенный Уилльям Бранхам начинал пробуждение в городе Чаттануга, штат Теннесси. Мы жили в Тифтоне, штат Джорджия, примерно в 480 километрах к югу оттуда. Уэлч сказал: «Вставай, одевай детей, мы поедем туда».

Уэлч поехал на бензозаправку и купил всё необходимое, а я собрала детей, чтобы поехать в город Кливленд, штат Теннесси, где жила моя сестра, у которой мы могли заночевать. Я сказала:

― Я приготовлю завтрак.

― Нет, мы позавтракаем по дороге. ― возразил он. Мы сразу же выехали и в тот же вечер сидели в той аудитории.

Знаете, мы слышали многих проповедников в разных местах. Я не принадлежала ни к какой церкви, а Уэлч был членом Церкви Бога. Мы ездили слушать проповеди Орала Робертса, в то время это было лучшее, что мы смогли найти. Мы просто посещали его конференции, но никому не отдавали предпочтения. Так происходило до того, пока мы не услышали брата Бранхама.

Когда брат Бранхам вышел на платформу, казалось, что мы оказались в другом мире. Мы никогда не были на подобных собраниях. В нём было нечто особенное, но я не могла понять, что именно. Я не знала, что нашему поколению следовало ожидать пророка. Я вообще не знала этого. Я читала Библию, но в Ней было так много всего, чего я не понимала. Я просто читала Её.

В тот вечер в Чаттануге он начал вызывать людей и говорить им, что с ними было не в порядке; мой родственник, который пошёл с нами на служение, сказал: «Я знаю, что брат Бранхам сказал об этом человеке правильно, потому что я знаком с тем парнем и я знаю, что с ним не в порядке».

С того времени мы больше не хотели слушать никого, кроме этого пророка. В настоящее время я не имею ничего против других проповедников. Мы всегда оставались с Уилльямом Бранхамом.

Кажется, что эти 15 лет с 1950 по 1965 пролетели слишком быстро.

Несмотря на то, что у нас были его плёнки, и мы постоянно их слушали, только во второй половине 1955 года мы стали постоянно ездить в Джефферсонвилл, чтобы присутствовать на его проповедях. Каждый раз, когда брат Бранхам собирался проповедовать, Билли Поль звонил нам и сообщал об этом, тогда мы ехали на служения.

До встречи с ним в Филадельфии в 1957 году, мы не общались с пророком лично.

Однажды мы обедали вместе с ним, с сестрой Медой и с маленьким Иосифом. В ресторане перед нами на стене висела впечатляющая картина, на которой было изображено живописное озеро, а вокруг него были деревья, и брат Бранхам начав беседу, сказал: «Неплохо было бы съездить туда на рыбалку». Тогда Уэлч воодушевился и они стали говорить о рыбалке.

Вскоре брат Бранхам стал рассказывать о парнях, которые пошли на рыбалку, и что они прятали рыбу на глубине от инспектора по охране дикой природы. Я обратила внимание, что Уэлч покраснел, и подумала: «А что вообще происходит?»

Я ничего об этом не знала, так как Уэлч никогда мне об этом не рассказывал. Но оказалось, что Уэлч с двумя сыновьями и ещё с одним парнем пошли на рыбалку и поймали много рыбы (больше разрешённого законом количества), и спрятали её на глубине озера от инспектора по охране дикой природы. Когда они видели как он к ним приближался, они прятали рыбу, а после того, как он удалялся, снова вытаскивали её. Думаю, что они делали это трижды. Брат Бранхам рассказал всё именно так, как это там и произошло!

В конце концов Уэлч сказал: «Да, брат Бранхам, я виноват».

После этого брат Бранхам спросил Уэлча, возьмёт ли он его как-нибудь на рыбалку, и позднее они вместе поехали на рыбалку.

Уэлч хотел подыскать брату Бранхаму хорошее место, когда он придёт на рыбалку, поэтому он взял с собой своего брата, чтобы тот подыскал наилучшее место. Место это было чудесное, но там повсюду было много змей, крокодилов и прочей живности.

Это было действительно хорошее место для рыбалки, и они поехали туда несмотря на то, что не так давно брата Уэлча укусила змея.

Я не знала всего, что произошло на рыбалке. Уэлч позвонил мне и сказал, что они возвращаются с рыбалки, и что брат Бранхам хочет побыть у нас. Он попросил меня приготовить обед к тому времени, как они подъедут к дому. Брат Бранхам рассказал мне, что когда он попытался вытащить из воды большого окуня, Уэлч, который уже снял обувь и подкатил штанины, сказал: «Брат Бранхам, я достану его для тебя». Он побежал по мелководью, и в этот момент его укусила карликовая гремучая змея.

Брат Бранхам помолился за него, и у него не было никаких проблем из-за этого укуса.

Брат Бранхам заночевал у нас. Проснувшись утром, он вошёл на кухню, где мы заканчивали приготовление завтрака. Линда и Мари (две мои старшие дочери) хотели послушать его, и мне пришлось готовить самой. Я сказала:

― Линда, сделай это.

― Мари, ты сделай это ― отвечала она.

Мне самой пришлось всё приготовить, так как они слушали брата Бранхама. Когда он находился у нас дома и сидел за столом, это было незабываемо.

Однажды он сказал, что мои дети ― лучшие в мире. Это было в 1961 году, когда он проповедовал в Тифтоне и остановился у нас дома. Думаю, что сейчас у людей есть плёнка с посланием «Твой Дом», где он говорил о том, как мои дети сидят и в свои юные годы слушают проповедника. Он похвалил их. Думаю, что если у меня никогда не будет большей награды, то она у меня уже есть, так как он сказал мне, что я воспитала хороших детей. Оставаясь дома, я заботилась о детях и о доме.

Мы приехали в Тусон за шесть недель до того, как были раскрыты Печати. Уэлч попросил нашего друга отключить в доме газ и телефон на то время, пока нас не будет дома, только газ и телефон. Вместо этого тот отключил всё ― газ, телефон, электричество и воду, но мы об этом не знали. У меня в морозильнике на крыльце с задней стороны дома хранилось мясо разных сортов. Там было полно свинины, говядины, индейка, перепёлки, овощи, фрукты и тому подобное.

Мы провели в Тусоне шесть недель, и когда собрались уезжать, Уэлч сказал: «Давай пойдём и перед отъездом увидимся с братом Бранхамом». Мы пошли к ним домой и потом вместе с ним и с сестрой Бранхам пошли поужинать, а после ужина мы вместе поехали на автомашине.

Брат Бранхам спросил Уэлча:

― Как ты думаешь, в это время в Джорджии рыба будет клевать?

― О да, это ― хорошее время. ― ответил Уэлч.

После этого я сказала: «Брат Бранхам, когда вы приедете к нам, у Уэлча в морозильнике есть белка, на которой написано ваше имя». Он и Уэлч сидели на передних сидениях, а мы с сестрой Бранхам сидели на заднем сидении. Когда я сказала это, он повернулся и посмотрел на меня как-то необычно, но не сказал ни слова. Раньше он говорил нам, что белки были его любимой пищей. Вы знаете, в белках не так много мяса, но Уэлч хорошенько разделал её, завернул и написал на ней имя брата Бранхама. Во всяком случае у нас дома в морозильнике их было довольно много. Но то, как он посмотрел на меня, побудило меня задуматься о том, что я сказала не так.

Когда мы вернулись в Тифтон, мы пошли в дом моей матери, чтобы взять у неё ключ от нашего дома, её дом находился неподалёку от нашего заднего двора, и она сказала нам, что в течение шести недель у нас было отключено электричество. Конечно же мы поняли, что после этого в морозильнике ничего хорошего не осталось. Когда мы подошли к заднему входу, где находился морозильник, Уэлч с фонариком в руках собрался открыть дверь и сказал: «Не приближайтесь». Он ожидал, что запах будет ужасным. Но когда он открыл дверцу морозильника, там ничего не пропало. Даже лёд в маленьких ёмкостях, находившийся на самом верху, не растаял. Произошло самое настоящее чудо.

Моя мама просто не могла этого понять. Она сказала: «Уэлч, у тебя должно быть к этому морозильнику подключён другой провод, который проходит где-то под домом, потому что в течение шести недель всё электричество было отключено». Она попросила Линду пойти и принести её новый радиоприёмник, чтобы проверить, заиграет он в доме или нет, так как она была совершенно уверена в том, что где-то была подключена другая линия. Они принесли радиоприёмник, но он не заработал. Она сказала: «Я просто не могу в это поверить. Это чудо».

Я думаю, что нечто произошло, когда я сказала брату Бранхаму о том, что у нас дома в морозильнике лежит белка, на которой написано его имя, потому что в тот момент, когда он повернулся и посмотрел на меня, можно было нечто почувствовать.

В 1964 году наш сын Джимми погиб в автомобильной аварии. Ему было 18 лет.

В то время брата Бранхама не было в городе, и мы тут же позвонили Билли Полю. Немного позже брат Бранхам позвонил Уэлчу и сказал ему, что Господь не открыл ему ничего по поводу того, куда ушёл Джимми, но как только он услышал об автомобильной аварии, он тотчас же обследовал все «местности потерянных» и не смог найти его. Затем брат Бранхам сказал Уэлчу, что он решил вернуться и посмотреть на место автоаварии. Он сказал Уэлчу, что, вероятно, Джимми сидел на переднем пассажирском сидении, потому что в тот момент, когда машина врезалась в грузовик, он увидел, что от правой передней части машины поднялся свет и направился прямо к Богу. Он сказал: «Брат Эванс, если ты хочешь узнать, где сейчас находится Джимми, то сейчас он разговаривает с моей дочерью Шарон Роуз». Он продолжил: «Если бы ты смог поговорить с Джимми и спросил бы его, он бы сказал: Папа, я не хочу возвращаться, просто оставь меня здесь».

Затем брат Бранхам попросил Уэлча собрать всю нашу семью и выяснить, что ещё они хотели бы узнать от него. На следующее утро брат Бранхам вновь позвонил и поговорил с Уэлчем, и кажется, что именно с того момента у нас появился мир, превосходящий всякое понимание.

Через три дня после похорон мы приехали в Тусон. Нам просто необходимо было уехать. Сначала мы остановились в доме Норманов. Сестра Норман предложила мне позвонить сестре Бранхам и поговорить с ней. Она сказала: «Я позвоню, а ты поговоришь с ней».

Она набрала номер и передала мне трубку. Я поговорила с сестрой Бранхам и она сказала: «Сестра Эванс, сейчас Билла нет дома, но он хочет увидеть всех вас».

Не прошло и минуты, как мы услышали, что в дверь сестры Норман постучали ― это пришёл брат Бранхам. Он сразу же заговорил о Джимми. Я хотела бы иметь запись того, что он тогда сказал, но думаю, что это не было Божьей волей для нас. Он сказал, что Джимми не хочет возвращаться. Потом он добавил: «Когда вы в следующий раз увидите Джимми, ему будет казаться, что с момента вашей последней встречи прошло всего лишь три минуты».

С начала февраля 1965 года мы жили в Тусоне, где у Уэлча была станция технического обслуживания автомобилей на Парк Авеню, всего лишь в трёх кварталах от того места, где жил брат Бранхам. Однажды утром Уэлч ушёл на станцию, а мы с Ронни повезли в школу Марту Джун (нашу младшую дочь). День был чудесный и на небе не было ни облачка.

Мы отвезли её и поехали на станцию, вдруг Ронни сказал: «Мама, посмотри на горы. Посмотри на облака». Я посмотрела, и справа от того места, называемого скала Указательного Пальца, находилось скопление облаков янтарного света. Мы наблюдали за ними, и временами с одной стороны было пять облаков, а с другой два. Затем они поменялись местами.

Это очень странное явление продолжалось 45 минут, и мы сидели и наблюдали за ним. Ронни сказал:

― Я знаю, где сейчас находится брат Бранхам. Он должен быть именно там наверху.

― Ты знаешь, только Бог может совершать это. ― заметила я. Это было просто ни с чем не сравнимо. Я никогда в жизни не видела ничего подобного.

Брат Бранхам рассказывает о том, что мы видели это, и это записано на плёнке, там он говорит, что именно в тот момент и на том месте Господь говорил ему о браке и разводе.

Последний раз я разговаривала с братом Бранхамом на станции технического обслуживания за день до того, как семья Бранхамов поехала в Джефферсонвилл 18 декабря. Он подошёл к машине, где я сидела с Линдой и сказал: «Мне нравится путешествовать, но не в это время. Вы знаете, что дороги мокрые и скользкие. Спустя какое-то время я куплю новую автомашину, и потребуется определённое время, чтобы обкатать её, а затем я вернусь». Он ещё какое-то время говорил с нами, а потом сказал: «Я дважды женат, и для меня лучше один день прожить женатым, чем 300 дней одиноким».

На следующий день, как известно, брат Бранхам со своей семьёй поехал в Джефферсонвилл. Вечером мы с Уэлчем подъехали к их дому, и я никогда этого не забуду, как он, не говоря ни слова, остановился. Вдруг я без всякой причины безудержно заплакала. Я не знала, что это было; нечто просто нашло на меня. Мы немного там постояли, затем возвратились домой.

Как только мы вошли в дом, Линда сказала нам, что брат Бранхам попал в автоаварию, и нам сообщили, что он был в очень тяжёлом состоянии. Как только она сообщила нам это, Уэлч сказал: «Собирай чемоданы; мы едем в Амарилло».

Я помню, что в ту ночь луна была красной, как кровь. В Амарилло мы сняли квартиру через дорогу от больницы.

Там собралось много людей, все они хотели войти и увидеть брата Бранхама. Я даже не думала о том, чтобы войти и увидеть его, но однажды поздно вечером я сидела в комнате ожидания, когда из палаты вышла медсестра, взглянула на меня и спросила: «Вы хотите войти и увидеть почтенного Бранхама?»

Я подумала, что она обращается не ко мне, но когда я оглянулась, то увидела, что кроме меня в комнате никого не было. Я ответила: «Да». Она дала мне халат, и я подошла к его кровати. Он лежал на вытяжении, на его голову была наложена повязка. Я положила одну руку на его руку, а другую ему на плечо. Я стояла там, ничего не говоря. Слёзы текли ручьём, так что весь халат промок. Я молча стояла там.

Я побыла там какое-то время, затем пришла медсестра и сказала, что снаружи находятся много людей, которые хотят увидеть его. Она сказала, что если я захочу вернуться снова, нужно сказать ей об этом, но я так и не попросила её.

Перед отъездом из Тусона брат Бранхам сказал: «Я увижусь с вами на Рождество, а может и раньше». Мы увидели его на Рождество, но не так, как он думал.

Я хотела бы сказать, что с кем бы ни общался Брат Бранхам ― с фермерами, служителями или врачами; возвращался ли он из поездки на охоту, был ли он одет в джинсы, или находился в костюме на платформе, казалось, что для любого человека ― не только для его друзей, но также и для незнакомых людей он был интересен и притягателен. Люди восхищались тем, как он обращался с ними и как вёл себя. Не представляю, как человек, пообщавшись с братом Бранхамом, мог не полюбить его.

Мэйбл Бранхам (26.07.1921 г.) местожительство Джефферсонвилл, штат Индиана
Вместе с лучшей подругой Медой она была свидетелем необыкновенного события, произошедшего в июне 1933 года в начале Спринг Стрит в Джефферсонвилле.

Мы с Медой дружили с самого детства. У нас была разница в возрасте всего два года и мы обе росли в ужасной нищете. Несмотря на то, что семья Меды переезжала из дома в дом, обычно они уезжали не дальше шести кварталов от дома на Фултон Стрит, в котором я выросла. Он находится на небольшом расстоянии от того места, где я живу сейчас.

Несмотя на то, что нас воспитывали по-разному, мы были близки. Моя семья не посещала церковь, но в 12-летнем возрасте я присутствовала на крещении в 1933 году, когда там появился Столп Огня. Я не могу вспомнить тот день подробно, так как тогда я была ещё маленькой. Но думаю, что может быть я – единственная из находившихся там, когда произошло это сверхъестественное событие, кто ещё жив. Когда мне исполнилось 16 лет, брат Бранхам крестил меня на том же самом месте.

Думаю, что я стала ходить в Скинию потому, что туда ходила Меда. В те времена всё было по-другому. Тогда там был земляной пол и на одной стороне стояла печь-буржуйка. В церковь постоянно посещало, может быть, человек 50. Матушка Брой, мать Меды, была сторожем, а два её брата, Арнольд и Руди, играли в группе прославления – на гитаре и, по-моему, на скрипке. На Рождество у нас ежегодно стояла ёлка и была сценка, брат Билл раздавал детям по конфете или по апельсину. То были счастливые времена.

Я помню Хоуп и то, как брат Билл сочетался с ней. Она была очень тихая, серьёзная, немного выше его. Вообще-то, они с Медой во многом были похожи. Меда долгое время заботилась об их детях, и всем нам тогда было трудно понять, почему Хоуп и Шарон Роуз ушли на встречу с Господом.

На самом деле я не удивилась, кода узнала, что брат Билл и Меда обручились. Примерно в это же время я стала встречаться с Доком, братом Билла.

Мы с Медой присутствовали на свадьбе друг друга. Нам обеим пришлось одалживать платье для этого торжества, и у нас обеих не было денег на фотографии, цветы и торжественный приём. В таком же положении находились все остальные, кого мы знали! Бракосочетание Меды и брата Билла происходило в доме брата Карпентера в Нью Олбани в октябре 1941 года. Мы с Доком поженились в январе 1942 года. Брат Билл сочетал нас в спальне своего дома, что через дорогу от Скинии в доме № 922 по Восьмой улице. У них было всего две комнаты – спальня и кухня, и он сочетал нас в спальне. Кроме брата Билла, Меды, Дока и меня там присутствовал маленький Билли Пол.

Сразу же после того, как мы поженились, мы с Доком переехали жить в дом напротив Скинии на Пенн стрит. Мы с Медой все эти годы оставались лучшими подругами и много времени проводили вместе. Брату Биллу нравилось, когда мы с ней вдвоём пели песню «Следы на песках времени», а Док пел «Лодку жизни». Теперь я не могу слушать эти песни без слёз.

Док также помогал в Скинии. В течение многих лет он был ведущим пения, пока не заболел, и тогда ему сделали операцию. Он умер в мае 1975 года.

Думаю, что в то время немногие люди в самом деле осознавали, что брат Билл был пророком. Мы просто знали, что он был более чем особенным человеком. Когда он начал ездить и проповедовать в других местах, мы с Доком также ездили на собрания, которые он проводил в штате Огайо и в той местности. Мы видели, как очень многие люди исцелялись и происходило много чудесных событий.

Из его родных братьев только Говард, Донни и Док посещали его собрания.

Думаю, что брат Билл совершенно отличался от своих братьев. Он не отдалялся от них, но его особое призвание в жизни, и то, что он был служителем, отделяло его от них. Он всегда был готов помочь любому из членов своей семьи, когда в этом возникала нужда.

Никогда не забуду тот день, когда моя дочь Донна выходила замуж. Она была моей единственной дочерью, и я очень переживала из-за неё. Я сидела на крыльце, когда брат Билл пришёл к нам домой. Он собирался поговорить со мной и сел рядом. Он сказал: «Мэйб, ты ведь знаешь, они даны нам только на короткое время». Кажется, что после этого я успокоилась. Это верно, они просто даны нам на короткое время.

Я конечно же была счастлива, что была свидетелем и смогла увидеть всё это и знать обо всех сверхъестественных событиях, которые Бог раскрыл нам через брата Билла.

Я не хотела оставаться здесь после смерти Дока, но Он знает, зачем я нужна Ему здесь. Я благодарна Господу за то, что Он так благ ко мне.

«И сегодня у меня было небольшое семейное собрание, с моим братом и остальными. Мамы не стало. Обычно мы собирались в её доме, а теперь ездим к Делорес. Мы сегодня днём там замечательно провели время... мы пели песни, играли гимны и всё такое.» Уилльям Бранхам. 14 июля 1964 г.

Карл Уилер (30 сентября 1921 г.) местожительство Тусон, штат Аризона
Он был свидетелем события в охотничьем лагере в штате Колорадо, которое напоминает чудо, описанное в Евангелии от Марка 4:39.

Я родился и вырос на расстоянии примерно десяти километров от города Нью Олбани, штат Индиана, ниже по реке, в месте, называемом ферма у реки. Нас обзывали речными крысами, потому что каждый раз, когда шёл дождь и вода в реке прибывала, мы убегали оттуда. Я жил там до 1966 года, пока мы не уехали на запад.

Может быть вы уже не помните то время, когда играли знаменитые оркестры ― Бенни Гудмана и Гая Ломбардо. Мне нравилось хорошо одеваться и танцевать вальсы, и, конечно же, это не исключало немного выпивки. Затем однажды я встретил мою будущую жену и Господь тотчас же изменил меня. Она в своей жизни не делала ничего неправильного. С тех пор прекратились выпивка и танцы прекратились. Это было моим поворотным пунктом, и я начал ходить в методистскую церковь, где она была учителем воскресной школы.

Затем мне в руки попала книга, написанная Гордоном Линдсейем о брате Бранхаме «Человек, посланный Богом». Прочитав её, я подумал: «Я приложу все усилия, чтобы встретиться с ним», не подозревая о том, что он жил всего лишь на расстоянии нескольких миль от меня в Джефферсонвилле. Вскоре я узнал об этом. Первое собрание, на которое мне удалось попасть, проходило в средней школе города Джефферсонвилл. Небольшая платформа была установлена посередине спортивного зала. Я поспешил занять свободное место. В тот вечер брат Бранхам брал людей за руку и проявлял свой дар. Конечно же, я находился не так близко, чтобы увидеть изменение цвета на его руке, вызванное действием этого дара. Я сравнил дар, который был у него, с даром, который был у Моисея, и был поистине увлечён этим. С первого раза, как только я его увидел, я осознал, что все исцеления были истинными и сверхъестественными.

После этого я взял двух дочерей Джеки и Маделин и поехал с ними в Скинию Бранхама. Я всегда искал сверхъестественного и нашёл это у брата Бранхама.

На самом деле я не встречался с ним лично до собрания в палаточном лагере Эктон в 1955 году. Мы с женой пошли туда, где Билли Поль раздавал молитвенные карточки. Я всегда садился подальше от брата Бранхама. Не то, чтобы я его боялся, но я делал это из-за почтения и уважения, которое я испытывал к нему, поэтому я держался как бы в тени. Меня волновало только то, что он будет говорить. (Тогда я ещё хорошо слышал.)

Мы сидели где-то во втором или третьем ряду от конца зала, Билли Поль подошёл и предложил мне молитвенную карточку. Я не хотел её брать, но мой друг сказал: «Карл, возьми эту молитвенную карточку». Когда он стал вызывать людей, меня вызвали и я оказался третьим или четвёртым. Это немного напугало меня.

До этого я обращался к врачу, так как думал, что у меня рак кишечника. Я встал в молитвенный ряд, и когда поднялся на платформу, брат Бранхам сказал мне именно то, что раньше мне сказал врач. Я думаю, что он сказал: «С вами всё будет в порядке» или что-то вроде этого; не помню дословно. Потом он сказал: «Но на самом деле вы пришли не за этим. Вы пришли сюда за крещением Святым Духом». Он помолился за меня и для меня это было сверхъестественным переживанием. Думаю, что на какое-то время я отключился. Мои мысли какое-то время были неясными.

Несколько лет спустя брат Невилл подошёл ко мне и предложил мне стать дьяконом. Я ответил: «Я не хотел бы». Затем ко мне подошёл Билли Поль и сказал: «Папа хочет срочно увидеться с тобой».

Я зашёл к нему в комнату, находившуюся в задней части церкви.

― В чём дело, брат Уилер? Разве у вас есть сомнения? ― спросил он.

― Нет, всё в порядке. ― ответил я.

― В чём же дело?

― Ну, есть люди, которые больше подходят на должность дьякона, чем я.

― Кто же?

Я назвал несколько имён, и он сказал, что они не согласятся быть дьяконами.

― Ну, брат Бранхам, я даже не могу молиться на людях. ― настаивал я.

― Хорошо, попроси, чтобы тебя не вызывали для этого. ― парировал он.

Так всё это и происходило. Сидя на стуле, он решил помолиться за меня, поэтому я встал на колени и он помолился за меня. Я оставался дьяконом в течение пяти или шести лет, пока брат Бранхам не уехал оттуда.

Охота с ним в штате Колорадо была чудесным переживанием для меня. Он объяснил всем неопытным охотникам о том, в каком направлении следует идти, и я пошёл туда и убил оленя. На следующий день в лагерь прибыли егеря и сказали, что в эту местность надвигается сильная снежная буря.

Они предупредили, что нам нужно уезжать, и что они уже оповестили всех охотников, чтобы те уезжали, пока у них ещё есть возможность.

Брат Бранхам собрал всю нашу группу и спросил, как нам поступить. Мы сказали, что хотели бы остаться и переждать эту бурю здесь. Брат Бранхам сказал: «Когда упадёт первая снежинка, все очень быстро возвращайтесь в лагерь, потому что за короткое время может выпасть очень много снега, так что вы не сможете выбраться оттуда».

Несмотря на то, что у меня уже был убитый олень, я решил сходить в определённое место, и поднялся примерно на три четверти расстояния до вершины горы. Когда пошёл снег, я тут же спустился в лагерь, как он и сказал. Когда я возвратился в лагерь, солнце неожиданно вышло из-за туч, что меня сильно поразило. До этого небо было полностью затянуто тучами, но они очень быстро разошлись. Тогда я ещё не знал, что пророк проговорил следующие слова: «Солнце, свети; тучи, возвращайтесь туда, откуда вы появились». Это было великое чудо, свидетелем которого я был.

Я всегда был рад просто слушать то, о чём он говорил. У меня никогда не возникало побуждения подойти и обнять его или сделать что-то подобное этому. Я всегда смотрел на него с почтением. Для меня он был больше, чем пророк.

Я присутствовал в Скинии, когда брат Бранхам проповедовал о церковных периодах, когда Сам Бог опустился на глазах у всех присутствующих и подтвердил этого пророка. Для меня появившийся Свет был сверхъестественным.

Я много раз присутствовал в Скинии, когда брат Бранхам выходил на платформу и говорил: «Вы все знаете, Кого я ожидаю». Затем он говорил: «Теперь Он здесь, я беру под свой контроль каждый дух, находящийся здесь». После этих слов всегда происходила сильная духовная встряска.

Полагаю, что он превозносил Иисуса Христа превыше всех остальных, кого я когда-либо слышал или знал. Я никогда не смотрел на него как на Бога, хотя многие так поступали. Я слышал, как брат Бранхам сказал, что он отказался бы от своего служения, если бы они не сделали этого. Но я обращаюсь к прообразу Моисея. Бог поставил Аарона пророком, а Моисей был ему вместо Бога, и таким образом я вижу это.

Хелен Даунинг (30.11.1921) местожительство Мемфис, штат Теннесси
Начиная с самого начала исцелительных кампаний, она и её мать распознали, что на брате Бранхаме пребывала Рука Божья, и они преданно следовали за его служением.

Впервые я услышала проповеди брата Бранхама в 1947 году. Он находился в церкви Ричарда Т. Рида в городе Джонсборо, штат Арканзас, и эти служения транслировались по радио. Он проповедовал о Божественном исцелении, и я рассказала о нём моей матери. Она очень заинтересовалась и сказала: «Я позвоню ему».

Она позвонила и брат Бранхам сам поднял трубку, это было настолько неожиданно, что я не сомневаюсь в том, что это было Божьим действием. Он пригласил нас на собрания, и мы поехали в Джонсборо.

Мы верили в Божественное исцеление, и хотя в то время уже были другие евангелисты, проповедовавшие исцеление, никто из них никогда не мог сравниться с братом Бранхамом. Его кампании привлекали большие толпы людей, и многие из них были исцелены. Мы пробыли в Джонсборо несколько дней, находясь под сильным впечатлением.

Узнав, что брат Бранхам также проповедует в своём родном городе Джефферсонвилле, штат Индиана, мы с матерью решили поехать туда и побыть на служении. Мы посетили вечернее собрание в среду, на котором присутствовало всего несколько человек, поскольку была середина зимы и было очень холодно. В Скинии стояла печка-буржуйка, находившаяся с правой стороны святилища ближе к платформе, и брат Бранхам попросил всех сесть вокруг печки, а сам стал учить Посланию. Мы были очень рады, что нам довелось послушать его проповедующим в своей церкви.

В то время секретарём брата Бранхама была сестра Кокс, и она писала письма, извещая меня о том, где будут проводиться его собрания. Мы с матерью хотели посетить как можно больше его собраний. Он отличался от любого евангелиста и служителя, проповедующего исцеление, о которых мы слышали и мы просто наслаждались этими собраниями. Он был очень смирённым и искренним. Мы понимали, что таким необычным образом Бог использовал брата Бранхама.

В 1953 году Ричард Рид позвонил мне и сказал, что брат Бранхам ещё раз собирается посетить его церковь, Скинию Библейского Часа, и попросил, чтобы я приехала и играла на фортепиано. Моя сестра Вера также приехала и играла на вибрафоне на тех собраниях, которые продолжались пять или шесть дней.

В течение многих лет у меня была привилегия играть на многих собраниях брата Бранхама.

Также я несколько раз была исцелена от различных заболеваний. Однажды я находилась в молитвенном ряду, и он взял меня за руку, сказав: «У тебя то, о чём ты думаешь, но Господь исцелил тебя». Я считала, что у меня был туберкулёз и я была исцелена, после этого у меня больше не было никаких симптомов болезни.

Мы всегда наслаждались этими собраниями. Мы знали, что в нём было нечто такое, что отличало его, и также были очень благословлены, присутствуя на его служениях Библейского Учения.

Когда он перешёл к проповедованию Истин Библии, мы верили каждому его слову, хотя это было непривычно. Мы знали, что он был Божьим пророком для этого поколения, и мы сразу это поняли. Он пришёл для того, чтобы вызвать Невесту, мы благодарим за это Господа и счастливы, что находимся в числе Невесты.

Было время, когда некоторые в церкви решили, что никто другой кроме пророка больше не должен проповедовать. Мы знали, что и в этом месте нам нужен человек, который сможет направлять и руководить нами. Раньше служение нёс мой брат Моррис Ангрен, поэтому я спросила:

― Брат Бранхам, некоторые колеблются, ходить ли им на местные собрания и слушать проповеди, или как поступить.

― Послушай, сестра Даунинг, брат Моррис является пастырем вашего поместного стада. Ты ходи на собрания. ― ответил он.

Тогда мы стали ходить в церковь, находящуюся здесь.

В июле 1963 года мы с матерью ехали в Джефферсонвилл, и как только проехали город Парис, штат Теннесси, внезапно машина выехала на полосу встречного движения. Навстречу мне мчались другие машины, и я помню только как я сказала: «О Иисус!», и наша машина резко повернула в другую сторону и съехала с трассы вниз по крутому склону. Когда машина, наконец-то, остановилась, у меня не было даже ушиба, но из-за неровной дороги мама немного ушибла грудь. Я сказала: «Мама, я поднимусь на шоссе и попробую кого-нибудь остановить».

Я вернулась на шоссе и помолилась: «Господь, пошли нам того, кто остановится», и первая ехавшая машина остановилась. В ней сидел мужчина, которому я рассказала о несчастном случае и попросила отвезти нас обратно в Парис. Он спросил, где находится машина, так как оттуда он не мог её увидеть, и я ответила: «Она находится внизу среди деревьев, и в ней сидит мама».

Он помог моей матери сесть в его машину и отвёз нас на одну из станций технического обслуживания в городе Парис. Управляющий спросил, получили ли мы телесные повреждения, мы сказали, что повреждений у нас нет. Потом он позвонил в полицию, и они для проверки нашей машины прислали патрульную машину. Они перезвонили ему и спросили:

― Никто не получил повреждений?

― Нет, они сидят здесь. ― ответил он.

― Я не знаю, как они вообще выбрались оттуда. ― заметил офицер.

Я позвонила брату Билли Полю и рассказала ему о матери, так как она плохо себя чувствовала, и он сказал: «Сестра Хелен, сейчас я пойду к папе домой и попрошу его помолиться за вашу мать, а потом перезвоню вам».

Была уже полночь, но несмотря на это он пошёл и разбудил брата Бранхама и рассказал ему о несчастном случае, и он тут же помолился. Он сказал Билли Полю: «Скажи им: Думаю, что с ней всё будет в порядке».

Когда Билли Поль позвонил мне и сообщил об этом, я сказала: «Чудесно. Мама, с тобой всё в порядке, поэтому поехали дальше». В час ночи мы успели сесть на поезд и поехали в Джефферсонвилл.

Утром брат Бранхам проповедовал на тему Что вопиёшь, Говори!, и в качестве примера он рассказал о произошедшем с нами несчастном случае, и как Бог был милостив к нам. В то утро мой брат Моррис спел песню «С небес спустился», и брат Бранхам отметил, что для моего брата эта песня в это утро имела большее значение, чем днём раньше, потому что Бог Небес был милостив к его дорогой матери и сестре.

Мы все были очень вдохновлены этими служениями. Господь был очень благ к нам. Через несколько дней мы узнали, что наша машина не подлежала восстановлению.

Мы были знакомы со всей семьёй Бранхамов и много раз ходили в ресторан вместе с ними. Мне очень нравилось посещать сестру Бранхам. Она была таким чудесным человеком, и я была о ней очень высокого мнения.

Однажды мы с мамой были в гостях у сестры Бранхам, когда брат Бранхам вернулся домой из поездки на охоту. У меня была общая слабость и когда я простужалась, из-за отёка мои глаза почти закрывались.

У мамы был вопрос к брату Бранхаму о моём младшем брате Ричарде, который хотел жениться, будучи очень молодым. Это её сильно беспокоило.

Войдя через заднюю дверь, брат Бранхам сказал: «Вы знаете, если бы я прожил свою жизнь ещё раз, я бы женился молодым и проповедовал бы Евангелие». Это было первое, что он сказал прямо с порога! Мама даже не успела спросить его, а он тут же ответил на её вопрос, так как он знал, о чём она думала. Он помолился о моих глазах, но я исцелилась не сразу, только позднее я получила исцеление. Спустя несколько месяцев мои глаза были полностью здоровы.

Брат Бранхам был таким смирённым и искренним, и зная, каким великим было его служение и призвание, временами мы чувствовали себя недостойными находиться рядом с ним. Он заполнил место в нашем сердце, которое пустовало. Мы очень любили его и его семью, и знали, что они также любили нас. Его невозможно полностью описать, но мы не сомневались, что он был предопределённым человеком на тот час.

Вернон Манн (21.06.1923 г.) местожительство Тусон, штат Аризона
Дьякон и помощник пастора в Скинии Бранхама, получивший неожиданное приглашение на охоту в Колорадо и оказавшийся в числе свидетелей сверхъестественного действия Божьего.

Мой брат и его жена в 1947 году работали на оборонном заводе к востоку от Джефферсонвилла. Он рассказал мне о проповеднике по имени Билли Бранхам, который открывал людям то, что с ними не в порядке, затем он молился за них и они выздоравливали.

― Как ты думаешь, каким образом ему удаётся делать это? ― спросил я.

― Я не знаю. ― ответил он.

Итак, я пропустил это мимо ушей и не обратил на это внимания. Я занимался другими делами.

В 1950 году моя жена Джорджия и я получили спасение на собраниях евангелиста Джека Шуллера и стали посещать методистскую церковь Меин Стрит в городе Нью Олбани, штат Индиана. Нашим пастором был брат Лим Джонсон.

Примерно в это же время в руки тётушки моей жены попала книга Гордона Линдсэя «Человек, посланный Богом». Однажды в воскресенье мы пришли к ней пообедать, и единственным моим желанием было сесть и прочитать эту книгу. Там также находился Карл Уилер, мой сосед и родственник, и мы с ним по очереди читали эту книгу. Эта книга настолько воодушевила нас, что в мае того же года мы впервые поехали в Скинию Бранхама.

В 1952 году, а также в 1953 году наш пастор, брат Лим (на плёнке брат Бранхам называет его «брат Лам») приглашал брата Бранхама приехать и провести служения в методистской церкви Меин Стрит. Эти проповеди не были записаны на плёнку, но я помню, что в один из вечеров он проповедовал на тему Возьми то, что у тебя в руке и отхлестай дьявола! Он говорил о Семигаре с палкой для скота в руке, о Самсоне с ослиной челюстью в руке и о Давиде с пращой в руке и с гладкими камешками. Это было вдохновляюще. Однажды вечером в церковь набилось столько людей, что брат Бранхам не смог войти через дверь, и ему пришлось пролезть через окно подвального помещения, и таким образом пробираться к кафедре.

В 1954 году мы присутствовали на служении в Скинии и брат Бранхам попросил выйти вперёд тех, кто хотел бы получить водное крещение. Сиденье подо мной стало таким горячим, что я больше не мог усидеть; мне пришлось встать. Брат Орман Невилл, который позднее стал пастором Скинии, и я были крещены в один вечер.

Спустя какое-то время после крещения я вышел из методистской церкви и мы открыли небольшую миссию в Нью Облани. Мы назывались «евангельские методисты» и крестили людей в Имя Господа Иисуса Христа, и методистская церковь не очень-то контролировала нас. Эту миссию посещало около 30 человек, но когда брат Бранхам находился в Скинии, мы отменяли свои служения и стремились поехать туда, чтобы послушать его. В декабре 1962 года, сразу после того, как брат Бранхам проповедовал Послание «Господа, не является ли это знамением конца?» мы окончательно закрыли двери миссии, чтобы регулярно посещать Скинию. Мы не хотели ничего пропустить.

Брат Бранхам всегда был близким другом брата и сестры Джордж Райт, и он часто говорил об их детях ― брате Шелби, сестре Хэтти и сестре Эдит. В 1955 году я поехал в гости к Райтам на день рождения Эдит и там уже были брат Бранхам с братом Бэнксом Вудом и с братом Джуниором Джексоном. Они уже поужинали и посуда была вымыта. Сестра Райт накрыла чистую посуду скатертью, как делали люди старшего поколения.

Брат Бранхам сидел и какое-то время разговаривал с сестрой Эдит, затем он немного поговорил со всеми нами. У малышки Эдит, чьи руки и ноги были парализованы и совсем не действовали, даже не было инвалидной коляски. У них была тележка, как в магазине самообслуживания, с подушкой внутри, в ней они передвигали её; большую часть времени она проводила в большом кресле.

У Райтов был очень скромный деревенский дом. У них не было водопровода; нужно было взять ведро, пойти к ручью, набрать воды и принести домой. Когда я сидел там, я подумал: «Боже мой, этот человек ездил в Индию, в Европу, в Южную Африку и в другие страны; он рассказывает о короле Англии, о мэре города Дурбана, о конгрессмене Соединённых Штатов, а потом приходит в этот маленький домик, чтобы встретиться со своими друзьями!»

Если бы мы только смогли иметь хоть немножко этого духа внутри себя и быть настолько же смирёнными, как далеко мы смогли бы продвинуться. У меня есть выражение, которым я характеризовал его. Я ни в коем случае не хочу, чтобы это прозвучало непочтительно, но я всегда называл его «личностью простых людей». Когда думаешь о Джордже Райте и об остальных, у них не было мирских богатств. Несмотря на то, что он общался со многими влиятельными людьми, он оставался всё тем же братом Бранхамом. Именно по этой причине я говорю, что он был «личностью простых людей». Для него простые люди значили ровно столько же, как и самые значительные.

В октябре 1963 года я был непосредственным свидетелем волнующего переживания, которое произошло с братом Бранхамом во время охоты в горах штата Колорадо. Сложилась цепочка необычных событий, в результате которых я оказался в этой поездке на охоту. Всё началось с того, что я за 195 долларов купил старый грузовик-пикап Шевроле 1950 года выпуска.

Брат Бэнкс Вуд пригласил брата Карла Уилера присоединиться к нему и его сыну Давиду, а также к брату Уэлчу Эвансу и его сыну Ронни в поездке на охоту на оленей и лосей неподалёку от Креммлинга, штат Колорадо. Когда они приехали туда, к ним присоединился брат Бранхам и брат Билли Поль, приехавшие туда из Тусона.

Я купил этот старенький пикап и предложил брату Карлу подвезти его и все его вещи к дому брата Вуда, откуда они собирались выехать 16 октября. Когда мы приехали туда, брат Вуд предложил: «Брат Манн, нам нужен ещё один грузовичок, почему бы вам не поехать с нами?» Сначала я отказался, потому что был не ахти каким охотником, но брат Вуд повторил своё предложение, и, в конце концов, я согласился, даже не предполагая, что мне предстоит охотиться с братом Бранхамом.

У меня было очень мало времени, чтобы собрать всё необходимое. Я взял бидон для хранения свиного жира и положил в него свою одежду. Я не такой уж охотник, поэтому вместо ружья я взял удочку, затем положил туда спальный мешок, купленный в универмаге К-Март за 9 долларов 95 центов. Не задерживаясь, я вовремя подъехал к дому брата Вуда и вскоре шесть мужчин отправились на охоту.

Креммлинг ― это всего лишь пара небольших строений ― универсальный магазин и автозаправочная станция ― и площадка шириной 60 метров, но казалось, что там просто забыли построить дома! Мы зашли купить продукты, а когда вышли ― увидели брата Бранхама и Билли Поля, идущих к нам навстречу. Затем мы все направились в горы, где решили разбить лагерь.

Как только мы поставили лагерь, брат Бранхам объяснил нам порядок и безопасность пребывания. Он не хотел, чтобы произошёл несчастный случай. Ниже того места, где мы стояли, на расстоянии примерно одной мили, расположились ещё несколько братьев.

Все показывали ему свои ружья, и когда он подошёл ко мне, я сказал:

― Ладно, у меня всё по-другому. Я взял с собой удочку.

― О, брат Манн, это замечательно. ― ответил он. ― Я знаю, где ты сможешь поймать рыбу. Поднимайся к ручью Уитли, там есть небольшие запруды, сделанные бобрами, где ты сможешь поймать форель, только оставайся скрытым для форели. Прячься за ивовыми кустами и забрасывай удочку».

На следующий день я пошёл в то место, о котором он говорил, и там действительно была форель. В тот день я поймал семь или восемь рыб. Я подумал, что это было только хорошим началом, но на следующий день так похолодало, что замёрзла даже вода в бобровых запрудах.

К понедельнику температура понизилась ещё больше, и ночью во вторник она опустилась ниже нуля. В ту ночь мы с братом Карлом извлекли очень ценный урок: никогда не покупай дешёвый спальный мешок.

Когда на следующее утро я пошёл к маленькому ручью набрать ведро воды, то мне пришлось пробивать лёд. Пока я донёс воду до лагеря, она успела замёрзнуть. В лагерь приехал егерь и предупредил нас о надвигающейся буре и о том, чтобы мы были готовы к этому, поэтому брат Бранхам собрал всех и спросил нас о нашем решении. Решение было единогласным ― остаться. Брат Бранхам и я вернулись в Креммлинг, чтобы сделать запас продуктов, он также хотел позвонить сестре Бранхам, так как в тот день была годовщина их свадьбы.

На следующее утро он всех предупредил: «Похоже, сегодня будет буря. Если пойдёт снег или дождь, или дождь со снегом, сразу же возвращайтесь в лагерь. Эта снежная буря закружит вас так, что вы даже не будете знать, где находитесь».

Все пообещали, что так и сделают, и разошлись каждый в своём направлении. Брат Бранхам пошёл по направлению к горе Коррал Пикс, а я пошёл на другую гору, которая находилась недалеко от лагеря.

К половине девятого уже можно было увидеть, что буря начиналась. Чёрные тучи нависли очень низко и вскоре пошёл дождь со снегом, сопровождаемый сильными порывами ветра. Верные своему обещанию, охотники возвратились в лагерь, все кроме брата Бранхама. Минут тридцать мы ожидали, но прежде чем мы начали беспокоиться по поводу его отсутствия, неожиданно засияло солнце и день снова стал замечательным.

Около 11 часов утра брат Бранхам не спеша вышел из леса. Улыбаясь, он сказал нам: «Только что произошло нечто, о чём я задавался вопросом всю мою жизнь». Когда мы стали спрашивать его, он отрицательно покачал головой и сказал: «Я расскажу вам об этом позднее». Мы узнали об этом только 10 ноября, когда он проповедовал в Джефферсонвилле послание «Тот, Который в вас», там, на горе Бог всего творения повелел брату Бранхаму осудить бурю, после этого Он смог насладиться дружеским общением, гуляя вместе со Своим пророком по пустынной местности.

Когда брат Кэппс оставил пост одного из помощников пастора Скинии, дьяконы попросили меня занять его место. Я пообещал им, что постараюсь сделать всё, что смогу. Я открывал служения, иногда руководил песенным поклонением и до 1970 года иногда проводил занятия в воскресной школе.

Некоторые люди спрашивали меня, испытывал ли я страх, помогая вести служения в Скинии, когда там находился брат Бранхам. Могу ответить на это ― я вообще не боялся, так как его присутствие успокаивало вас. Он всегда доброжелательно приветствовал вас и говорил: «Благословит вас Бог».

Знаете, независимо от того, был бы я католическим священником или бродягой на улице, думаю, что он приветствовал бы меня одинаково. Просто он был таким человеком. Ваше общественное положение ничего для него не значило, потому что для брата Бранхама не существовало большого «Я» и маленьких «вы».

Рядом с ним люди не чувствовали себя нежеланными. Думаю, что у брата Бранхама были те же черты характера, как и у Иисуса.

Он был естественным и простым. Нам не нужно было доставать словарь, чтобы понять, что он сказал, так как всё было сказано доходчиво. Сегодня многое из сказанного им так усложнили ― один говорит, что он имел в виду то, другой это или ещё что-то. Примите это так, как он сказал.

На следующий день после автоаварии вблизи Амарилло было воскресенье, и мы пошли в церковь. Все находились в молитве; никто ничего не говорил. Это было печальное напряжённое служение. Мы просто верили, что всё будет в порядке.

Брат Хиккерсон, брат Уилер и я решили поехать в Амарилло, поэтому мы выехали туда в понедельник утром. Когда мы приехали во вторник утром, мы встретили в мотеле брата Билли Поля и сестру Лойс. Положение было очень серьёзным. Когда мы зашли в гараж, куда отбуксировали автомобиль-универсал брата Бранхама, там находились должностные лица, расследовавшие обстоятельства автоаварии. Они сказали: «Это очень необычный человек. Он был так зажат в двери при этой аварии, что мы с трудом смогли вытащить его. Пытаясь освободить его, мы причинили ему боль, он закричал, потом повернулся к нам и сказал: «Извините». Он извинился за это».

В больнице собралось человек сорок, и большую часть времени мы провели в комнате для ожидания. Каждые три часа несколько человек могли войти в его палату. Я только однажды зашёл к нему.

А в пятницу, в канун рождества, в 5 часов 29 минут вечера он умер. Брат Пэрри Грин пришёл и попросил брата Уилера, брата Хиккерсона, брата Эванса, брата Блэра, брата Джона Мартина, брата Эрла Мартина и меня пройти в палату. Мы стали вокруг его кровати и спели «Верь, только верь». После чего мы ушли.

Место на кладбище, где он похоронен, уникально. Если вы посмотрите на это место сверху, то оно находится как бы на пересечении дорог, которые раньше вели с востока на запад, и с севера на юг. Его похоронили на пересечении в центре, где эти дороги образуют крест. Это тоже символично.

Розелла Гриффин Мартин (22.09.1923 г.) местожительство Джаспер, штат Техас
Находясь перед мужем Божьим, она получила освобождение и стала трофеем Вечной Божьей благодати.

11 июля 1952 года брат Бранхам помолился за меня. Мы с матерью приехали на служение в муниципальный центр в городе Хаммонд, штат Индиана, находившийся на расстоянии примерно 64 километров от моего дома в городе Джолиет, штат Иллинойс. Когда мы вошли внутрь, все присутствовавшие пели и восхваляли Бога, а я подумала: «Они уж слишком здесь шумят». Затем приятный молодой человек, как я узнала позднее, это был брат Билли Поль Бранхам, подошёл ко мне и спросил:

‒ Сестра, вам нужна молитвенная карточка?

Я подумала: «А что это вообще такое?»

‒ Думаю, что нужна ‒ ответила я и он дал мне карточку номер J 27.

Брат Бранхам проповедовал Послание «Приходите, посмотрите на Человека», и я никогда раньше не слышала, чтобы кто-нибудь говорил таким образом, касаясь Личности Иисуса. Слушая его, я осознала, что если только смогу встать перед этим мужем Божьим, я буду исцелена.

Когда настало время начать молитвенный ряд, они попросили выйти вперёд тех, у кого молитвенные карточки были с номера J 25 по J 50. Когда я стояла там, нечто сказало мне: «Ты же не хочешь выходить туда, ведь они поднимут тебя на смех и так далее, когда всё собрание узнает, что с тобой не в порядке». Но я уже была готова получить освобождение. Хотя я не знала ни одного стиха Писания об исцелении, я подумала, что Богу, создавшему вселенную и все её творения, а также меня, не составит большого труда исцелить моё тело.

Стоя перед братом Бранхамом, я ощутила Божье Присутствие, меня охватил страх. До этого я была в методистской и в баптистской церквях, но там мне никогда ничего не говорили о молитвенных рядах. Я не представляла, что меня ожидает. Когда брат Бранхам обратился ко мне, он сказал, что видит надо мной тёмную тень. Затем он сказал: «Вы – алкоголичка».

После окончания школы я стала работать в офисе. После работы для меня было обычным делом вместе с другими девушками употреблять алкогольные коктейли. Мне казалось, что для остальных алкоголь не был проблемой. Но со мной всё произошло по-другому. Вскоре это всецело завладело мною.

Я выпивала очень много, хотя не вела аморальный образ жизни. Я осознавала, что моей жизнью овладело нечто, чем я не могла управлять. Я боялась потерять рассудок и оказаться в полной зависимости от этого, а моим желанием было освободиться от этого и быть счастливой. Из-за страха, овладевавшего мною, я не выключала ночник. К 1949 году в возрасте 25 лет я уже была законченной хронической алкоголичкой, и, казалось, что для меня всё было кончено.

Мои родители старались помочь мне, но они не понимали, через что я проходила и не знали, что им делать, так как ни один из них никогда не употреблял алкоголь. Моя мать купила мне шубу, чтобы я не замёрзла зимой, если упаду на улице. Я разорвала швы карманов и прятала бутылки с алкоголем за подкладку. Родители потратили на моё лечение много денег, но несмотря на это пять лучших врачей нашего города единодушно отказались от меня. Так как у меня не было аппетита, мне вводили витамины, чтобы поддержать во мне жизнь. И в таком состоянии я часто приезжала в больницу и находилась там, пока им не надоедало видеть меня. Из-за болезни и слабости я потеряла хорошую работу и уже не могла работать. Из-за дрожи в руках, сопровождающей алкоголизм, на которую было неприятно смотреть, мои соседи насмехались надо мной. Из-за постоянной тяги к алкоголю и безуспешных попыток освободиться от неё, находясь в отчаянии, я шагнула навстречу машине, ехавшей со скоростью примерно 120 километров в час. Она промелькнула в нескольких сантиметрах от меня, и мысленно я всё ещё слышу скрип тормозов этой машины.

Несмотря ни на что, моя мать не отказывалась от меня. Мой папа сказал, что скорее всего я никогда не избавлюсь от этого, но она ответила: «Сама она может быть не изменится, но Бог способен изменить её». Когда я находилась в самом худшем состоянии, моя мать видела меня в видении с Библией в руках. Она верила, что Бог показал ей это видение, и держалась за него больше, чем за то, что ей говорили врачи. В своих молитвах она просила Бога не только о моём исцелении и спасении, но и о том, чтобы Он использовал меня после моего спасения.

Я вступила в общество «Анонимные алкоголики», и оставалась трезвой в течение девяти месяцев. Каждый день я становилась на колени около своей кровати и молилась: «Боже, пожалуйста, сохрани меня трезвой в течение этого дня». Я оставалась трезвой, но я не была освобождённой. Сильное влечение по-прежнему оставалось, то стремление, которое, как утверждали «Анонимные алкоголики», останется у вас до конца жизни. Только Христос может исцелить алкоголика.

Другом моей матери был христианин, водитель автобуса в Джолиете. Он был известен как человек, который не позволит вам выйти из автобуса, прежде чем не поговорит с вами, и я стеснялась садиться к нему в автобус.

Однажды после работы я села в его автобус и он попросил меня: «Розелла, я уверен, что ты передашь маме, что в Хаммонде, штат Индиана находится человек Божий. Не забудь об этом». Через два дня я уже стояла перед братом Бранхамом на платформе и он своими пророческими глазами видел меня покрытой темной тенью.

‒ Вы – алкоголичка. ‒ сказал он.

‒ Это так. ‒ подтвердила я.

Он попросил присутствующих склонить головы, возложил свою руку мне на голову и в Имя Господа Иисуса Христа осудил демона алкоголя в моей жизни.

И в тот же момент я была освобождена! Впервые в моей жизни я была свободна. Вне всяких сомнений. Это было чудесно. Я была уверена, что была исцелена. Я знала это, я знала это, я знала это. Я была проблемой для всех и каждого. Я была освобождена в течение одной секунды, стоя перед мужем Божьим, принимающим Бога по Его Слову. Всё закончилось. Иисус Христос обещал, что Он даст нам силу побеждать врага. «Кого Сын освободит, те истинно свободны будут».

Когда я уходила с платформы, ко мне подошла одна леди и сказала:

‒ О дорогая, мне так жаль тебя.

‒ Не жалейте меня, я только что была исцелена и прекрасно себя чувствую. ‒ ответила я, удивлённо взглянув на неё.

Это было истиной. Её глаза были красными от слёз, и я спросила, в чём её проблема. Она рассказала мне, что её дочь танцует в ночном клубе и находится в наркотической зависимости. Она попросила меня позвонить ей и поговорить с ней и дала мне её номер телефона. Её звали Хелен Проктор.

Вернувшись домой после собрания я в ту же ночь сказала: «Господи, прости мне все грехи, которые я совершила в моей жизни. Спаси меня, Господь», ‒ и Господь чудесным образом явил мне Свою спасающую благодать. Затем произошло нечто, что, кажется, изошло изнутри моего существа. Я почувствовала, как настоящая Я вышла из моей оболочки и поднялась почти до потолка, затем постепенно уменьшилась до прежних размеров и вновь вошла в моё смертное тело. Я была до смерти напугана. Я подумала, что умираю. То была настоящая живая я, и в то же время я видела себя лежавшей в кровати.

Вскоре я поехала к брату Бранхаму и попросила его объяснить, что же это было. Он улыбнулся и ответил: «Сестра Розелла, это была твоя теофания».

На следующее утро после моего исцеления я впервые за долгое время могла нормально позавтракать. Весь мир для меня казался другим; даже трава казалась зеленее. Я сказала матери, что чувствую сильное побуждение позвонить Хелен Проктор, той девушке, телефонный номер которой мне дали на собрании. Я разговаривала с ней 45 минут и пригласила её прийти на служения.

Я поехала на собрание и в тот вечер впервые встретилась с Хелен. У неё была молитвенная карточка и также, как это произошло со мной прошлым вечером, номер её карточки назвали, и, также как и я, она испугалась. Я сказала ей: «Забудь обо всём и только верь Иисусу». Представьте себе, я была спасена только прошлым вечером, а действовала так, как будто я знала, в чём было дело!

Она была последней в ряду, и когда брат Бранхам помолился за неё, Иисус также исцелил её. Как же мы обе были счастливы, слёзы текли у нас по щекам, так как мы знали, что нас освободила Сила Божья. Как замечательно служить Христу!

Позднее Хелен вышла замуж за евангелиста и вместе с ним ездила по всей стране, свидетельствуя и приводя души к Иисусу Христу.

В один из вечеров с нами на собрание приехал мужчина, который был алкоголиком. Он и мой папа получили молитвенные карточки, но номер карточки моего папы не назвали. Номер того мужчины назвали. Я склонила голову и попросила Бога исцелить моего папу и спасти его, а также исцелить того алкоголика, как Он исцелил меня. Когда он встал в молитвенный ряд, брат Бранхам повернулся и сказал: «Девушка, стоящая на балконе, неделю назад была исцелена от того же, чем страдаете вы. Сейчас она молится за вас, а также молится за кого-то ещё. Это её папа. Пусть он встанет. Возложите руки на его голову и пусть он получит свой слух и своё спасение». На следующий день на папиной подушке осталась капля крови, а его слух восстановился. Позже я привела папу к Господу.

С тех пор я планировала мой отпуск так, чтобы посещать собрания брата Бранхама. Я ездила в Индианаполис, Чикаго, Огайо и даже в Калифорнию.

Один из продавцов на работе, относясь ко мне с насмешкой, спрашивал:

‒ Что ты будешь слушать, Розелла? Оперу?

‒ Нет, я слушаю проповеди. ‒ отвечала я.

Они как бы жалели меня, но я считала, что на самом деле жалеть нужно их! Я просто продолжала ходить на собрания, стараясь их не пропускать.

Все эти собрания были настолько замечательными и я так благодарна, что брат Бранхам, заботясь о людях, ездил по многим городам. Он был таким доброжелательным человеком, что даже в серьёзных ситуациях (когда ему приходилось говорить людям о глубоких вещах), он преподносил их в доступной форме. Для меня он всегда был больше, чем человек; он был Божьим посланником.

Впервые я принимала причастие в Скинии Бранхама, и я решила, что возьму хлеб, но вина пить не буду. Выйдя вперёд, я посмотрела на брата Бранхама, и он сказал: «Сестра Розелла, всё будет в порядке». Я взяла и хлеб и вино, и с тех пор поступаю так на каждом служении причастия. То, что я принимаю на причастии вино и не испытываю влечения к выпивке, доказывает, что я исцелена.

Через несколько дней после того, как я вышла замуж, я рассказала моему мужу Джину о Господе, и он заплакал.

‒ Розелла, я хочу, чтобы ты привела меня к Иисусу Христу. ‒ попросил он.

‒ Хорошо ‒ ответила я и привела его к Иисусу.

Мой муж подарил мне Библию и написал в ней: «Моей дорогой любящей жене Розелле. Я дарю тебе это написанное Слово нашего Господа Иисуса Христа потому, что я люблю тебя и ты всегда рядом, когда я нуждаюсь в тебе».

В каждой Библии, которая была у меня, я подчёркиваю 17 стих 5 главы второго Послания к Коринфянам: «Итак, кто во Христе, тот новая тварь; древнее прошло, теперь все новое».

Я всегда буду помнить, что брат Бранхам привёл меня к Иисусу. Он сказал мне: «Никогда не прекращай свидетельствовать об Иисусе Христе», и я в течение 50 лет свидетельствовала на служениях в церквях, в тюрьмах, в миссиях, в ночлежках для наркоманов и бродяг, в больницах, своим соседям и незнакомым людям на улице.

Когда брат Бранхам молился за меня, он спросил, буду ли я служить Иисусу всю мою жизнь. Я ответила: «Да», ‒ и я действительно стараюсь делать это! Для меня нет большей радости, чем завоёвывать души для Господа. За то, что Он сделал для меня, я буду превозносить и любить Его не только здесь, но также, когда попаду в свой Вечный Дом.

Мэри Норман (19.11.1923 г.) местожительство Тусон, штат Аризона
Она и её муж были верными друзьями, которые подготовили путь для переезда Уилльяма Бранхама в Тусон. Джин Норман умер 29 декабря 2002 года.

Моему отцу было шесть лет, когда он со своими родителями переехал из Германии в штат Айова, где они основали ферму. Его семья не была верующей, но Бог каким-то образом коснулся этого мальчика Своей рукой, и он помнит, как в детском возрасте он стоял на коленях на кукурузном поле в Айове и просил Бога открыть ему Истину.

Как сказал брат Бранхам: «Мы очень обязаны тем, кто проложил путь перед нами», ‒ и я хочу воздать должное нашему папе Харму Виртсу, который перенёс много страданий, был бескомпромиссным, твёрдым в своих убеждениях, и который направил наши стопы на путь, принёсший многочисленные благословения его детям и внукам.

Когда мне было восемь лет, умерла моя мать, и позднее мой папа женился на женщине, которая слышала о пятидесятническом движении. Некоторые мои ранние воспоминания связаны с тем, что мой папа, будучи адвентистом седьмого дня, читал, изучал, и постоянно говорил о своей вере.

С раннего возраста мне нравилось сидеть со взрослыми и слушать всё, о чём они говорили. Я стала рано читать Библию и говорила: «Если это происходило тогда, почему же это не происходит теперь?». Я не могла понять, почему эти чудеса не происходят сегодня. Поэтому, когда пришёл брат Бранхам, я была готова принять это служение.

В 1949 году мой папа поехал на палаточное собрание в северной Миннесоте на озере Женева и, находясь там, он услышал о брате Бранхаме от студентов Библейской школы в Миннеаполисе. Когда он рассказал моему мужу Джину и мне о том, что он услышал, мы пожелали получить больше информации об этом и вскоре подписались на журнал «Голос исцеления».

В 1950 году мы прочитали в журнале, что брат Бранхам собирался проводить палаточное служение в Миннеаполисе, и мы очень обрадовались. Мы с Джином старались попасть на каждое его собрание. Там я сняла на 8-миллиметровую киноплёнку первый фильм о брате Бранхаме, когда он после проповеди выходил из палатки. Именно на том собрании брат Бранхам сказал, что Ангел Господень сообщил ему о том, что у него родится сын, и он назовёт его Иосифом.

Следующей остановкой для палаточных собраний был город Кливленд, штат Огайо. У нас с Джином как раз был отпуск, и мы вместе с нашей 18-месячной дочерью Нормой поехали в Кливленд, чтобы побывать и на этих собраниях.

Мы всегда старались приезжать пораньше, Джин занимал нам места с тем, чтобы я с Нормой как можно больше времени проводила на улице. В том возрасте она не могла долгое время сидеть спокойно. В субботу днём я была на улице, когда туда подъехал брат Бранхам, и у меня с собой была кинокамера. Я видела, как он вместе с матерью и братом выходил из машины, и я стала тут же снимать это на плёнку. Он приостановился и стал говорить о скором пришествии Господа. Мои фильмы получились довольно приличными и они порадовали верящих в Послание по всему миру.

Пока я снимала кинокамерой, наша маленькая девочка не стояла на месте. Норма куда-то убежала от меня, и я нигде не могла её найти. Палатка стояла прямо на берегу озера Эри. У воды стояло ограждение высотой примерно 60 сантиметров, и я пробежала вдоль этого ограждения, чтобы удостовериться, что она не перелезла через него. Я обошла и вокруг палатки, но её там не оказалось, поэтому я вошла внутрь, чтобы сообщить Джину о том, что Норма потерялась. Когда я зашла, она стояла на платформе и у присутствующих спросили, не ищет ли кто «маленькую потерявшуюся девочку». Брат Бранхам смотрел на зал и улыбался, а Джин уже шёл туда, чтобы забрать её.

Мы посещали многие собрания и брали с собой магнитофон для записи этих собраний для себя, так как тогда у нас была такая возможность. Эти первые бобинные магнитофоны записывали только на одной скорости, и на каждой стороне бобины помещалась только получасовая запись. Обычно, чтобы записать одно служение, требовалось больше одной бобины, а новые бобины были очень дорогими, по семь или по восемь долларов за штуку. Поэтому мы прослушивали их по несколько раз, а потом вновь записывали на них новые проповеди на последующих служениях, о чём я теперь сожалею. Если бы мы тогда осознавали всю их важность, мы бы так не поступили, несмотря на их стоимость. Хочу подчеркнуть, что в течение очень долгого времени эти плёнки были нашей духовной Пищей.

Во время служения брата Бранхама мы стали хорошими друзьями с братом Фредом Сотманом и его семьёй из Саскачевана, Канада. Мы вместе посещали собрания в городе Принц Альберт в августе 1956 года, там мы провели много времени с братом Бранхамом и его семьёй. Джин вместе с братьями поехал на рыбалку, которую организовал брат Фред, а когда мужчины уехали, я провела три или четыре дня с сестрой Бранхам. Мы ходили по магазинам и хорошо провели время.

В следующем году брат Фред профинансировал собрание в Эдмонтоне, и хотя мы не смогли побывать там, нечто проговорило к нашим сердцам. Ведь мы также можем профинансировать собрание в нашей местности! Тогда мы жили на расстоянии 32 километров к западу от Уотерлу, штат Айова.

Я очень хорошо помню это время. Мы только что переехали в наш дом и у нас ещё не было телефона, поэтому в воскресенье мы пошли в магазин, стоящий на углу, чтобы с телефона, находившегося там, позвонить брату Бранхаму. Как раз в то время он вернулся из церкви и ответил на наш звонок. Да, он согласился приехать, и попросил нас только сообщить ему время проведения собраний. Вы могли бы представить себе такое?

Брат Ли Вейл, который в то время был управляющим его кампаний, приехал и встретился со служителями той местности, с которыми он договорился о проведении 10-дневных собраний в январе 1958 года на ипподроме в Уотерлу, штат Айова. Всем церквям, находящимся в той местности, были разосланы приглашения. В местных газетах были размещены объявления о собраниях, и об этом также сообщалось по радио. В итоге эти собрания посетило около пяти тысяч человек.

Во время одного из собраний, после проповедования Послания «Единство союза», как раз перед тем, как брат Бранхам готовился к молитве за больных, произошло нечто потрясающее. Он сказал: «Я молю, Боже, чтобы Ты пробудил эту группу людей и великим, мощным порывом ниспослал на них свыше Святой Дух».

В течение нескольких мгновений после того, как он помолился, это произошло! Сильный гул пронёсся по зданию. Для меня это прозвучало подобно тому, как грохочет покрытая железом крыша при сильном ветре, а это было огромное помещение. Он сказал: «Только что по этой платформе пронёсся ветер, когда Святой Дух проходил здесь, потому что это совершено именно изречённым Словом Божьим».

Сначала я не знала, что думать об этом пронёсшемся грохоте. Брат Ли Вейл в тот момент находился на платформе, и он сказал, что это дуновение приблизилось к нему и ощутимо коснулось его пальто. Теперь я верю, что для брата Бранхама и для нас эти собрания стали поворотным моментом, так как по завершении этих собраний у брата Бранхама было видение, в котором ему говорилось, что когда он увидит, как подъездная дорожка к его дому в Джефферсонвилле будет разрушена, ему необходимо будет уезжать на запад.

Примечательное событие произошло на завтраке для служителей, который состоялся утром в воскресенье перед началом собраний. Брат Бранхам говорил на тему «Я не воспротивился небесному видению», и служители были настолько непочтительными к нему, что большинство из них покинули помещение. Спустя несколько недель, в Чаттануге, штат Теннесси, рассказывая об этом случае, брат Бранхам сказал: «Мне лучше было бы завтракать с группой колдунов... Да избавит нас Бог от всего этого».

По завершению того завтрака брат Бранхам сказал моему мужу: «Брат Джин, подойди сюда и встань рядом со мной», ‒ и вместе они стояли у дверей и пожимали уходившим руки. Затем, по пути в мотель, он сказал Джину: «Это место находится под осуждением. На твоём месте я бы уехал отсюда и поселился на западе».

Вот и всё, что было сказано; этот вопрос был решён и больше не обсуждался. Мы начали планировать отъезд. До первого августа мы провели аукцион, продали наш бизнес и поехали на запад с тремя нашими маленькими дочками – Нормой, Мэри и Бекки – и со всем тем, что влезло в нашу машину и в двухосный прицеп. Мы не знали точно, куда едем, но, слушая плёнки, знали, что брату Бранхаму нравился штат Аризона.

Вначале мы остановились в Гранд Каньоне и прожили там в маленьком домике 10 дней. Затем мы поехали на юг, в Финикс, где мы на две недели сняли комнату и каждый день ездили осматривать близлежащие города. Мы не были знакомы ни с одним человеком во всём штате.

Однажды мы поехали в Мексику, в город Ногалес, и на обратном пути остановились на заправочной станции в Тусоне. Именно там мы услышали о каньоне Сабино, о прекрасном оазисе, расположенном всего лишь в нескольких километрах от города. Мы провели там всё послеобеденное время, и это место так нам понравилось, что мы решили жить именно там, поэтому мы вернулись в Финикс и собрали свои вещи. Тусон стал нашим новым местом жительства.

Возвращаясь с вещами, мы ехали по Оракл роуд и увидели местечко, называвшееся «мотель Миннесота». Наши предки ‒ выходцы из штата Миннесота, поэтому мы решили, что это место ничуть не хуже других. Мы заехали туда и за 75 долларов в месяц сняли небольшой домик в глубине мотеля. Владельцы мотеля приехали из штата Миннесота, и, узнав, что мы собираемся прожить в мотеле целый месяц, попросили нас присмотреть за мотелем, пока они съездят в Миннеаполис. Мы согласились, и они поехали туда, но во время их пребывания там, глава семьи умер. Поэтому нам пришлось присматривать за мотелем около двух лет. Нас это устраивало, так как когда брат и сестра Бранхам приехали навестить нас, у нас было место, где они смогли остановиться. Это было просто великолепно.

Брат Бранхам просил нас позвонить ему, как только мы устроимся в Тусоне, и рассказать ему о том, где и как мы жили. И первое, о чём он спросил нас: «Ваши дети уже пошли в воскресную школу?» На следующее воскресенье мы уже пошли в воскресную школу.

Мы пошли в церковь Ассамблей Божьих (которая находилась в том же здании, где сейчас находится церковь Пэрри Грина), и там мы встретили брата Тони и сестру Квини Стромей, которые позднее стали близкими друзьями брата Бранхама. Они были первыми, с кем мы познакомились в том городе.

К церкви делали новую пристройку, а Джин тогда ещё не работал, и он предложил им свою помощь. У боковой двери, куда входили служители, Джин сделал порог, и забивая гвозди, он молился о том, чтобы брат Бранхам однажды вошёл в эту дверь. В феврале 1961 года брат Бранхам перешагнул через этот порог и проповедовал на двух служениях в церкви, которая тогда называлась Центральная ассамблея, а сейчас ‒ Скиния Тусона.

Помню, как однажды брат и сестра Бранхам после собраний в долине Сан-Фернандо в Калифорнии, по пути домой остановились у нас. Мы хорошо провели время общения. Вечером я спросила, хотели бы они посмотреть фильмы, которые я сняла в Миннеаполисе в 1950 году. Он был очень удивлён, повернулся и сказал: «Прошлой ночью мне приснился сон о том, что сегодня я увижу Говарда». Его брат Говард умер прошлой осенью. Он сказал, что Господь видимо дал ему этот сон, чтобы, когда он увидит Говарда на экране, для него это не было бы сильным потрясением.

В 1960 году, прослушав проповедь «Отверженный Царь», я позвонила брату Бранхаму и спросила его, не будет ли он возражать, если я напечатаю и опубликую часть проповеди, где он рассказывал о своих переживаниях за завесой времени. Он ответил, что мы можем это сделать, и мы так и поступили. Мы озаглавили брошюру «За завесой времени», и я помню, что нам удалось напечатать 10 000 экземпляров всего лишь за 166 долларов! Мы взяли с собой большую часть этих брошюр, когда поехали в Джефферсонвилл на серию проповедей по церковным периодам. Затем, раздав все брошюры, мы снова напечатали их. До открытия издательства «Изречённое Слово» не было напечатано ни одной из его проповедей, поэтому, думаю, это было первое напечатанное Послание.

В декабре 1960 года после серии проповедей по церковным периодам, перед отъездом брат Бранхам пригласил нас к себе домой. Мы не хотели обременять брата Бранхама своими проблемами во время общения. Он знал, что мы переживали трудное время, когда многие верующие считали, что мы должны были переехать жить в Джефферсонвилл, а не в Тусон. В действительности некоторые из них называли нас «Лотами», упрекая нас в том, что мы поехали не туда, где находился Авраам, и нас обзывали «Лот в пустыне».

В тот день он сказал нам: «Вы ‒ как часть моей семьи. Если бы вы и были частью моей семьи, я не думал бы о вас больше, чем сейчас». После этих слов у нас вообще не осталось никаких вопросов. Он сказал: «На вашем месте я бы также переехал на запад». А мы так и поступили.

Однажды мы были в церкви, где показывали фильм о холокосте [массовом уничтожении евреев фашистами]. Мы не осознавали, какое впечатление он произведёт на Мэри, которой тогда было восемь или девять лет, она была очень потрясена этим фильмом. После этого она не смогла заснуть ночью и мне пришлось лечь спать вместе с ней. Она спрашивала: «Если Бог существует, как Он мог допустить всё это?»

Летом 1962 года брат Бранхам проводил собрания в Калифорнии ‒ в Саут Гейт, Санта Марии и Грасс Вэлли. Мы посетили все собрания и собирались ехать домой, но он попросил нас перед отъездом заехать к нему в мотель.

Когда мы приехали, я рассказала брату Бранхаму о том, как сильно тот фильм потряс Мэри. Она играла неподалёку со своей сверстницей Саррой, дочерью брата Бранхама, и он позвал её. Он поговорил с ней немного, потом обнял её и помолился за неё. Он сказал: «Хорошо, теперь иди и играй». Повернувшись к Джину и ко мне, он сказал: «Теперь с ней всё будет хорошо. Когда я молился за неё, нечто похожее на голову буйвола, оставило её». Излишне говорить, что после этого с Мэри всё было в полном порядке.

Позднее я слушала послание «Демонология», там он рассказывал о различных демонах и о том, как они выглядят. Он сказал: «Демон эпилепсии выглядит как висящая черепаха с круглыми лапами». Я также помню, что он рассказывал об одной леди-христианке, в прошлом танцовщице, которая по глупости оказалась на танцевальной площадке, и когда он помолился за неё, её покинуло нечто, похожее на летучую мышь.

Позднее, на завтраке в Шривпорте, который проводился во время серии собраний, брат Бранхам написал записку и попросил Билли Поля передать её нам, в то время как мы сидели за столиком. Он хотел встретиться с нами за обедом и поговорить о своём переезде в Тусон. Мы пошли на обед, и именно тогда он попросил нас подыскать для него дом в Тусоне.

Невероятно, но у нас не было никаких указаний по поводу того, какой именно дом нужен брату Бранхаму и его семье для проживания. Мы не знали о его пожеланиях по поводу того, сколько в доме должно быть спален или какую сумму нужно заплатить за дом. Я думаю, что он знал, что мы были простыми старомодными людьми, и мы основывались на нашем наилучшем суждении. Я думаю, что он и сестра Бранхам были довольны тем, что мы нашли для них.

Было прекрасно, что они проживали там. Они приехали 4 января в пятницу вечером. Когда мы приехали увидеться с ними, брат Бранхам стоял в углу гостиной и говорил. Он был чем-то обеспокоен и сказал: «Вот-вот должно произойти нечто великое». Он сделал пару шагов, поднял руки и сказал: «И я утверждаю, что вот-вот должно произойти нечто действительно великое». Это было непосредственно перед раскрытием Печатей.

Сестра Бранхам хотела, чтобы я сопровождала её и поехала с ней на приём к врачу, так как она говорила, что очень нервничает и не сможет запомнить всё, что он ей скажет.

Это было за день до дня Благодарения, в это время брат Бранхам находился в Шривпорте. Когда врач прикоснулся к её боку и не обнаружил опухоли, он сказал: «Я не могу вам этого объяснить, госпожа Бранхам, но этой опухоли там уже нет». Это было сказано именно так, как брат Бранхам сказал об этом в проповеди «Обратите взгляд к Иисусу». Я была там вместе с ней и слышала, что сказал врач. Опухоль исчезла.

На следующий день, в день Благодарения сестра Бранхам с Саррой и Иосифом приехали к нам в гости. Сестра Бранхам была по-настоящему счастлива. Я никогда не видела её такой спокойной и умиротворённой, она была обновлённым человеком. Как чудесно было видеть её такой. У неё всегда было так много забот и она постоянно находилась в напряжении, но в тот день она была поистине счастлива.

Когда брат и сестра Бранхам были вместе, это были лучшие друзья. Она была особенным человеком. Она любила посмеяться, и весело проводить время. Ему нравилось поддразнивать её. Она также была мудрой и обладала хорошей интуицией. Она не занималась всякой чепухой. Она была духовной и неунывающей. Она говорила, что когда брата Бранхама не было дома, она всегда плохо спала, точнее ложилась и всю ночь смотрела на часы. Но когда он приезжал домой, она спала как убитая, навёрстывая упущенное.

Для нас было большой честью находиться рядом с ними. К этому нельзя было привыкнуть. Он любил общение и много раз звонил и говорил: «Давайте сегодня вечером поужинаем в кафетерии Фёрра». Конечно же, мы любили это общение! Мы всегда ожидали, когда он позвонит нам, и он очевидно понимал, что мы не решимся позвонить ему.

Однажды, пообедав вне дома, мы подъехали к нашему дому и какое-то время беседовали в машине. Он рассказал, что в этот день у него был разговор с одним человеком из Калифорнии, которого беспокоило то, что он не платил свою десятину.

Джин работал в бизнесе по производству конфет, и он всегда платил десятины один раз в год. Когда брат Бранхам говорил, я ни слова не сказала, но задалась вопросом, правильно ли мы поступаем, платя десятины один раз в год. Он вдруг обернулся ко мне и сказал: «Всё в порядке, сестра Норман, если вы платите десятину один раз в году».

Вот как это происходило, когда вы находились рядом с ним. Вы не могли знать, что произойдёт в следующий момент. Господь просто показал ему то, о чём я думала! Я не представляю, что бы с вами произошло, если ваша совесть была нечистой.

Мой зубной врач жил в Мексике, недалеко от границы с США в городе Ногалес. Зная, что в тот день я должна была посетить зубного врача, брат Бранхам позвонил мне и сказал, что он с сестрой Бранхам хотели бы поехать с Джином и со мной и отвезти нас туда и обратно. Это произошло через неделю после исцеления сестры Бранхам. Он хотел как-то отблагодарить и сделать нам что-то приятное за то, что мы отвезли Меду к врачу. Вот таким он и был. Вы не смогли бы сделать для него больше, чем он для вас.

Люди спрашивали меня: «Когда вы впервые увидели его, вы распознали, что он пророк?»

Я отвечаю: «Да, он был намного больше, чем пророк. Мы никогда в этом не сомневались. Вот поэтому мы приехали сюда на основании его слова и у нас даже не возникло и мысли о том, чтобы поехать в какое-нибудь другое место».

Часть ǀǀ

Содержание:

Паулина Палмер
Джен Мэй
Холин “Хик” Хиккерсон
Ал и Минни Петерсон
Делорес Бранхам Файлер
Дон Радделл
Эрл Уилльямс
Руфь Самнер
Дуглас МакХъюз
Чарльз Кокс

Паулина Палмер (23.04.1924 г.) месотожительство Байрон, штат Джорджия
Собрания в Мейконе, штат Джорджия, которые финансировал её муж Джек, стали переломным моментом для многих людей, распознавших Уилльяма Бранхама как пророка Божьего. Джек Палмер умер 29 июля 2005г.

В 1951 году мы посещали церковь Собрание святости, но не находили там Истину. Мой муж Джек однажды позвонил в церковь брата Моора в Шривпорт и узнав, что брат Бранхам собирался приехать туда на собрания, он с моим двоюродным братом решили поехать туда и выяснить, в чём заключается его служение.

Джек посещал собрания Орала Робертса и видел, как примерно 500 человек каждый вечер проходили через молитвенный ряд, но не мог понять, почему брат Бранхам молился за вечер всего лишь за 15 человек, (конечно же, позднее он понял это). Когда он сидел на собрании в Шривпорте, он услышал отчётливый голос, сказавший: «Сын, ты видишь Нечто настоящее».

Вернувшись домой, Джек сказал, что мы выходим из деноминации и с тех пор мы начали ездить на собрания Брата Бранхама.

В 1953 году мы поехали в город Таллахасси, штат Флорида, чтобы побывать на исцелительных кампаниях Бранхама. Вместе с нами поехала ещё одна семья с маленькой девочкой, и мы планировали поехать и посмотреть также на Капитолий, но в последний момент передумали и решили до начала служения поехать походить по магазинам. Мы поехали по улице и, не проехав квартала, увидели Христианский книжный магазин, в котором было выставлено большое количество красивых картин. В то время как мы стояли и любовались картинами, я посмотрела в другую сторону и воскликнула: «Брат и сестра Бранхам!» Он поприветствовал наших детей и сказал им, что он надеется, что в будущем они станут миссионерами. Затем, находясь на улице, он говорил с нами более часа. Джек спросил его о возможности приезда в Мейкон для проведения там собрания, он ответил, что с радостью приедет.

Мы приехали на собрание пораньше и сели поближе к платформе. Когда брат Бранхам встал за кафедру, он посмотрел на Джека и спросил: «Господин Бакстер уже поговорил с вами?» Джек отрицательно покачал головой. Он повернулся к Эрну Бакстеру и сказал: «Позвоните В.Д. Палмеру».

Позднее брат Бакстер позвонил, и они с Джеком запланировали проведение собраний в Мейконе, но из-за ряда обстоятельств они состоялись только через два года.

Когда брат Бранхам приехал в Мейкон в 1955 году, было, наверное, также жарко, как сейчас. Он поехал верхом за город и увидел, как урожай и всё живое погибало из-за отсутствия дождя. Поэтому он помолился о дожде и вскоре пошёл дождь.

Собрания проходили на стадионе под открытым небом, но, как оказалось, дождь не испугал большую толпу людей, пришедших туда. Они пришли в плащах и с полотенцами, чтобы вытереть сидения, но перед началом собрания дождь прекратился.

Я помню маленькую девочку, больную полиомиелитом. Её принёс отец и я видела, как он наклонился и снял фиксирующие устройства с её ног. Он положил их рядом с ней, а сам всё собрание простоял на коленях. Уходя с платформы, Брат Бранхам посмотрел на эту девочку и спросил:

‒ Дорогая, ты хочешь получить исцеление?

‒ Да, господин. ‒ ответила она.

Тогда он попросил её подняться и выйти вперёд, она поднялась и вышла.

На последнем вечернем собрании я стояла в молитвенной очереди за моего сына Байрона, и брат Бранхам сказал мне, что он увидел маленького мальчика с кудрявой головой (в детстве Байрон был кудрявым). Он помолился за него, и тот был исцелён от болезни Брайта [болезнь почек], от которой он страдал в течение шести месяцев.

После этого мы повели Байрона к врачу, и он сказал, что мальчик совершенно здоров, хотя в клинике Майо ему ничем не смогли помочь.

Примерно с 1956 года мы ежегодно покупали брату Бранхаму новый костюм.

Один из них, который мы купили для него в 1960 году перед его поездкой в Кингстон, на Ямайку, был особенно элегантным. Когда мы встретились с ним и сестрой Бранхам, он сказал нам, что одевал этот костюм в течение десяти вечерних собраний. Он сказал:

‒ Когда я снимал его, он был мокрым от пота, я вешал его на вешалку просушить. На следующий вечер я снова одевал его, и никто не догадывался, что у меня не было другого костюма.

‒ Билл, не может быть, чтобы ты одевал его каждый вечер. ‒ возразила сестра Меда.

‒ Да, именно так. Я одевал его все 10 дней!

Брат Билли Пол пожелал купить себе такой же костюм, так как материал был очень красивым, и мы заказали ему костюм, но мы не смогли найти точно такую же ткань. Мы решили, что скорее всего, тот материал был сделан специально для пророка.

В 1959 году во время проведения молитвенного ряда брат Бранхам вызвал меня. Стоя в очереди и ожидая, когда откроется церковь, мы с сестрой Фритцингер разговаривали между собой. Она страдала от тяжёлой болезни печени. Во время проведения молитвенного ряда брат Бранхам назвал меня, и я была исцелена от болезни желчного пузыря, которой страдала в течение шести лет. Затем он сказал, что Свет, находившийся надо мной, переместился к сестре Фритцингер, сидевшей рядом со мной. Мы были исцелены от своих болезней. Было чудесно, что всё это произошло на одном собрании.

Джек 16 лет страдал от невроза желудка. Доходило до того, что он не мог есть даже детское питание. Брат Эстл Билер, который был очень близок к нам, сообщил, что в выходные дни брат Бранхам будет в Скинии, где проведёт незапланированное собрание, поэтому Джек поехал в Джефферсонвилл. Он сидел где-то в средних рядах святилища, и когда брат Бранхам проводил молитвенный ряд, он сказал: «Здесь находится брат Палмер из Мейкона, штат Джорджия. Брат Палмер, вы верите, что я ‒ пророк Божий? Конечно же вы верите. Сейчас невроз желудка оставил вас; вы можете возвращаться домой и смело есть всё».

Он приехал домой и попросил: «Дай мне вигну, лук и кукурузный хлеб». Я подала ему эту пищу, и он съел всё, с тех пор он не нуждался в специальной пище.

Мы много раз бывали на ферме брата Джорджа Райта. Их дочь ‒ инвалид Эдит была приятной и милой. Она называла меня «Паулина» не так отчётливо, как я произносила это, но всё же её можно было понять. Иногда у неё были такие сильные боли, что она просила: «Паулина, помоги мне». Я не знала, чем ей помочь, кроме как помолиться за неё.

Кресло Эдит было в плачевном состоянии, вся обивка протёрлась. Джек и его друг занялись небольшим бизнесом по продаже обивочных тканей для того, чтобы заработать деньги для посещения собраний, поэтому, когда мы поехали в Джефферсонвилл, мы возвратили Эдит её кресло, которое они починили, заменив обивку. От этого она была очень счастлива.

Они также поменяли обивку кресла брата Бранхама, отказавшись брать за это деньги. Перед их отъездом, он передал Джеку письмо и сказал: «Прочитай его, когда отъедешь на 160 километров от Джефферсонвилла». Отъехав на указанное расстояние, Джек открыл конверт, в котором лежали деньги за обивку его кресла.

Я всегда считала, что голос брата Бранхама менялся, когда он находился под помазанием, распознавая мысли людей в молитвенном ряду. Как-то разговаривая с ним, я спросила:

‒ Есть ли различие в интонации голоса, когда говорите вы, и когда говорит Он?

‒ Да, сестра Палмер, это другая интонация голоса.‒ ответил он. Мы слышали Голос Божий.

Присутствуя на его собрании, мы как бы находились в другом мире. Мы не могли дождаться, когда попадём туда. Когда брат Бранхам проповедовал, все сидели в напряжённом ожидании, не зная, что произойдёт в следующий момент. Мы всегда находились в большом ожидании. На самом деле мы были не в состоянии осмыслить сказанное, так как всё происходило очень быстро. Нам было необходимо возвратившись, прослушать плёнки.

Чтобы попасть на собрания (это было до открытия междуштатных шоссе), нам нужно было проехать 12 часов, затем, чтобы занять место, нам нужно было встать до рассвета и отстоять в очереди три-четыре часа. Иногда было холодно и температура опускалась намного ниже нуля, и поэтому, когда мы наконец-то заходили внутрь, в течение нескольких часов мы не могли согреть свои ноги. И всё же нам было необходимо делать это, чтобы занять место, потому что когда открывались двери, Скиния очень быстро заполнялась людьми. Это были незабываемые времена.

Однажды я осталась в Джефферсонвилле у Билеров, когда у брата Бранхама были служения в субботу и воскресенье в течение двух недель подряд. На улице было очень холодно, а у меня был такой насморк, что я использовала бумажные салфетки «Клинекс» упаковку за упаковкой. На той неделе (8 ноября 1961 года) родился маленький Поль, первый внук брата Бранхама. Билли Поль позвонил мне и сообщил о его рождении и я сказала, что когда Джек и Байрон приедут из Джорджии, мы приедем посмотреть на него. В тот вечер мы пошли в больницу, и, находясь там, через стекло смотрели на младенцев, обернувшись, я увидела невысокого человека, идущего по залу. Он шёл с большим трудом, еле волоча ноги. Я сказала: «Посмотрите туда».

Все посмотрели, а это был брат Бранхам. Подшучивая над собой, он сказал нам дрожащим голосом: «Теперь я уж точно старик, поскольку я стал дедушкой». Мне предложили войти и посмотреть на ребёнка, но так как была больна, я отказалась.

На следующее утро, когда брат Бранхам вышел проповедовать, он рассказал о моей болезни и сказал: «Теперь она понимает, как мне приходится в этой долине». С того момента, как мы вошли в церковь на служение, я истратила половину упаковки салфеток «Клинекс», но как только он рассказал о моём заболевании, я больше не использовала ни одной салфетки в течение всего служения, а он проповедовал более двух с половиной часов. Это было изумительно.

Мы были свидетелями одного из самых потрясающих событий ‒ когда брат Вэй был воскрешён из мёртвых. Мы сидели на расстоянии полутора метров от него и видели, как он упал на пол, как его глаза закатились, и он начал синеть. Его жена, профессиональная медсестра, сказала, что у него нет пульса и что он мёртв. Брат Бранхам прервал проповедь и помолился за него, вскоре после этого брат Вэй стал поворачивать голову.

Мы поехали из Джефферсонвилла на собрания в Арканзас. Однажды мы с группой верующих и с братом Вэем сидели в ресторане. Когда его спросили о том переживании, он ответил, что его возмутило что-то из сказанного братом Бранхамом, и именно в этот момент он замертво упал на пол от сердечного приступа. Это произошло в июне 1963 года.

Джек пережил много забавных моментов с братом Бранхамом, особенно когда он поехал на охоту с ним и с большой группой братьев в Колорадо в 1962 году. В то время Джек был почти лысым и над ним часто подшучивали те, у кого на голове была богатая шевелюра. Однажды вечером они сидели у костра и брат Бранхам какое-то время слушал их шутки, затем он сказал Джеку: «Брат Джек, волосы на голове ‒ это женская привилегия, а лысина ‒ это по мужски». Он позволил им подшучивать до какого-то момента, а затем обрезал их шуточки.

Однако после раскрытия Печатей он уже почти не шутил.

Брат Бранхам посвятил Джека на служение прямо у нас дома. В той местности, где мы жили, были некоторые люди, которые хотели получить водное крещение, и когда Джек сказал ему об этом, он повернулся и сказал: «Я посвящаю моего брата на служение». Затем в 1960 году мы основали церковь, и с тех пор она стала нашей основной заботой.

19 декабря 1965 года в 2 часа 30 минут утра нам позвонили и сказали, что брат Бранхам попал в автоаварию недалеко от города Амарилло, штат Техас. Он, сестра Бранхам и Сарра получили серьёзные ранения. Джек купил билет на ближайший самолёт. Он каждый день звонил мне из больницы в Амарилло.

Пока он был в Амарилло, мы получили по почте плёнки с собраний в Калифорнии. Я прослушала плёнки и сказала Джеку по телефону: «На этих плёнках брат Бранхам проповедовал как на своих похоронах». Я поделилась этими впечатлениями с некоторыми людьми в церкви: «Мне кажется, что брат Бранхам умрёт». Один из братьев стал резко осуждать меня за это, но я сказала: «Хорошо, брат, когда ты прослушаешь эти плёнки, ты станешь думать также, как и я».

Каждый вечер братья собирались в церкви и молились, и однажды, когда они молились, позвонил Джек и сообщил, что брат Бранхам умер. Когда Джек позвонил мне и сказал о том, что он умер, я не могла принять, что это действительно произошло, несмотря на то, что я пришла к такой мысли после прослушивания последних записей.

Брат Бранхам был очень дружелюбным и общительным, но в то же время он был сдержанным человеком. Он никогда не хотел причинить вам боль. Даже когда ему приходилось исправлять вас, он говорил это с особой доброжелательностью. Много раз он отвечал на мои невысказанные вопросы, и так происходило со многими другими людьми, которых я знаю. Когда он говорил с вами, вы чувствовали, что он знал вашу жизнь, как прочитанную книжку. Однажды он сказал нам, что ему достаточно поговорить с человеком пять минут и он сможет сказать, есть ли в нём Святой Дух или нет.

Я знала несколько человек, которые боялись находиться рядом с ним. Думаю, что они боялись, что он мог увидеть нечто негативное в их жизни, но я этого не боялась. Я сказала некоторым сёстрам в церкви, что если бы в моей жизни было нечто предосудительное, о чём мне не было известно, то я хотела бы знать об этом. Я больше боялась того, что он мог не увидеть нечто важное для меня и не сказать мне об этом! Я признавала и почитала его пророком. В 1959 году я написала ему письмо, в котором сообщила, что я постигла, что он ‒ пророк.

Мы даже не думали, что каким-то образом будем связаны с его семьёй, но полагаю, что он знал, что однажды наша внучка Ренелл выйдет замуж за его внука Уилльяма.

«Счастье зависит не от того, каким количеством вещей этого мира вы обладаете, но от того, насколько вы удовлетворены той частью, которая предназначена вам.» Уилльям Бранхам

Джен Мэй (19.03.1925 г.) месотожительство Джефферсонвилл, штат Индиана
Как ближайшая соседка, она имела единственную в своём роде возможность наблюдать за жизнью семьи Бранхамов.

Бранхамы переехали на Эвинг лэйн в 1948 году, а мы ‒ в 1949.

Из-за ошибки в изначальном межевании наши дома были построены близко друг к другу, и в течение многих лет между нашими участками не было даже забора. Люди, ожидавшие встречи с почтенным Бранхамом, ходили как по его двору, так и по нашему, осматривая его дом.

Я ‒ медсестра, а мой муж Ральф работал в представительстве компании Шевроле в центре Джефферсонвилла. Наша дочь Викки была сверстницей Сарры и они часто играли вместе. Я вспоминаю то время, когда родилась Сарра и люди, чтобы не беспокоить почтенного Бранхама, его жену и их новорожденного ребёнка, звонили нам домой. А ведь тогда у нас тоже был новорожденный ребёнок!

В то время у нас не было прямого телефона. Все междугородные звонки проходили через оператора, и иногда оператор, зная, что мы ‒ соседи почтенного Бранхама, звонил нам, когда не мог дозвониться на его номер. Мы бежали к нему сообщить, что ему звонят по междугородней линии и он прибегал к нам, чтобы ответить на звонок.

Однажды, когда он собирался уехать за границу, я сделала ему нужную прививку. Когда у него появилась аллергия, требовавшая ежедневных уколов, я научила его как при необходимости делать уколы самому себе.

У него был личный врач, который без ругательств не мог сказать и слова; он был так устроен. Меня всегда интересовало, как он общался с почтенным Бранхамом. Они были знакомы как врач и больной, но мне было любопытно, как же этому врачу удавалось прилично выражаться в присутствии пророка.

У почтенного Бранхама был паричок, который он иногда надевал, и однажды в воскресенье, придя из церкви домой, он не смог его снять. Он пришёл к нам, чтобы выяснить, не смогу ли я ему чем-нибудь помочь. Он встал на колени, нагнувшись над ванной в нашей крошечной ванной комнате, чтобы мы полили на его голову воды и попытались снять парик. Это было забавно, и после этого мы все долго смеялись!

Он был хорошим семьянином; находясь дома, он был очень добр к детям. Выходя на задний двор, он играл с ними, затем отмывал их и шёл купить им по стаканчику мороженого. Он поистине наслаждался временем, проведённым дома с семьёй.

Почтенный Бранхам был и хорошим соседом. Он приносил нам белок, убитых на охоте, а мы делились с его семьёй овощами, выращенными на нашем огороде. Он уважал нашу частную жизнь, и мы делали всё, что могли, чтобы уважать частную жизнь его семьи.

К дому почтенного Бранхама приезжало множество людей, временами они приезжали целыми автобусами, они хотели увидеться с ним, а также желали, чтобы за них помолились, и по другим причинам. Бывало так, что люди приезжали, и если его не было дома, у них не было возможности вернуться в город, чтобы попасть на автобус и вернуться домой. Я приходила с работы домой, а люди сидели на крыльце моего дома, тогда мне приходилось отвозить их в город на автовокзал.

Конечно, я не одобряла приезд такого количества посетителей. Я думаю, что Бранхамы имели право на личную жизнь. Вместе с тем я сочувственно относилась к этим людям, хотя и не имела такой веры, как у них. Я посещаю методистскую церковь.

Бранхамы ‒ хорошие люди, и мы всегда были довольны тем, что они были нашими дружелюбными соседями.

Холлин “Хик” Хиккерсон (7.01.1928 г.) местожительство Джефферсонвилл, штат Индиана
Ему было 30 лет, когда брат Бранхам порекомендовал рассмотреть его кандидатуру на должность дьякона Скинии.

Брат Бэнкс и сестра Руби Вуд однажды пригласили меня пойти и послушать проповедь брата Бранхама. Я жил в штате Кентукки и ходил в небольшую методистскую церковь, где меня готовили на должность ведущего пения и учителя воскресной школы, но я не был полностью уверен, что это для меня. Однажды сестра Вуд сказала: «Поехали, послушаем этого парня, который проповедует в средней школе в Луисвилле».

Это было в начале 50-х годов, и мне было достаточно посетить одно собрание, чтобы оставить методистскую церковь. Когда я увидел, что происходило на его собраниях, я решил остановиться на этом, и после этого уже не хотел знать ничего другого.

В 1954 году Вуды продали свой дом и переехали из Крествуда, штат Кентукки в Джефферсонвилл. Они купили себе дом по соседству с домом брата Бранхама, а я купил их старый дом в Крествуде.

Большую часть моей жизни я работал механиком и жил на расстоянии всего 40 километров от Скинии, так что брат Бранхам много раз приезжал ко мне, чтобы я проверил его машину. Иногда он вместе со мной возился под капотом, протирая крышку блока цилиндров, сапун и так далее. Почти каждый раз перед отъездом он, усевшись в машину, заводил её, затем делал мне знак подойти к нему. Он давал мне определённый совет. У меня в мыслях не оставалось ни одного вопроса, на который я не получил бы ответа.

Когда я искал и молился о дарах Святого Духа, брат Бранхам приехал ко мне домой и, уезжая, он сказал: «Не ищи никаких даров, потому что если ты начнёшь искать их, сатана подсунет тебе какой-нибудь дар». Понимаете, тогда я не был готов к этому. В то время я не мог сказать уверенно, от Бога этот дар или от сатаны.

Он был таким человеком, от которого не хотелось уходить. Он приходил, усаживался в комнате и говорил с вами, и на следующий день вы всё ещё могли ощущать в той комнате Присутствие Духа. Оно не покидало это место. Много раз, когда я оставлял его машину на ночь для ремонта, ночью я садился в его машину и читал его Библию, лежавшую в отделении для перчаток. Мне казалось, что он находится рядом.

Я и Бэнкс [Вуд] часто говорили об этом, и потом решили, что во всём этом было нечто таинственное, чего мы пока не понимали.

Примерно в 1958 году брат Бранхам попросил брата Вуда предложить мне исполнять обязанности дьякона в Скинии. Я считал, что для меня это большая честь, что мне предложили эту должность, но я не чувствовал себя достаточно подготовленным, чтобы быть дьяконом. Но после того, как я узнал, что брат Бранхам хотел, чтобы я занял эту должность, я согласился.

Спустя пару лет, когда мы с женой в воскресенье после обеда ехали в церковь, я, глядя на неё, сказал: «Сегодня я собираюсь сказать брату Бранхаму, что я ухожу с этого поста».

Когда мы приехали в церковь, я пошёл к нему в кабинет и сказал: «Брат Бранхам, я пришёл сказать вам, что я хочу уйти с этого поста».

Он посмотрел на меня и спросил: «Почему?»

Я ответил: «Ну, мне кажется, что я не соответствую должности дьякона. Я не чувствую себя достаточно духовным и у меня нет никакого образования. У вас есть люди, насколько я знаю, которые более образованы и вполне соответствуют этой должности. Я просто хотел бы уйти в сторону и дать вам возможность предложить вместо меня кого-нибудь другого».

Он спросил: «Разве ты знаешь тех, кого я видел за завесой времени?»

Я ответил: «Нет, конечно».

Он сказал: «Ты будешь в их числе. Ты помогал мне, а когда ты это делал, ты помогал им попасть туда». После этого у меня больше не возникало подобной мысли.

У брата моей жены было нервное расстройство и его поместили в больницу в Луисвилле. Однажды мы поехали навестить его, и когда на следующий день мы вновь посетили его, он даже не помнил о том, что мы уже были у него. Он был невменяем и безнадёжен.

Если бы вы в 1958 году заговорили о Божественном исцелении, люди посчитали бы вас безумцем. Но однажды я сказал его врачу: «Я поеду в церковь, где мы молимся за больных, и мне нужно ваше разрешение, чтобы взять его туда».

Он сказал: «Ты знаешь, я тоже верю в это». Я был потрясён. Он сказал: «Я позволю вам взять его туда, если вы пообещаете вернуть его обратно». Я пообещал, что мы так и сделаем, и мы взяли его в церковь, где, как я знал, брат Бранхам будет молиться за больных.

Я с трудом удерживал его там; он был настолько возбуждён, что не мог сидеть спокойно. Брат Бранхам сказал: «Я собираюсь вызвать три человека, которые должны быть не из этой церкви. Это не должны быть люди из местных, потому что все вы уже многое видели. Вы все должны верить».

Я подумал: «Так вот, это совершенно исключает меня». Я был очень огорчён. Я взял свою жену за руку. Она поняла, что я хотел этим сказать. Я просто склонил голову.

Он вызвал одного мужчину спереди, а другого напротив него. Затем он начал медленно покачивать головой взад-вперёд и сказал: «Здесь сзади сидит молодой парень, на котором находится дух огорчения. Вы молились за дорогого вам человека, за брата вашей жены, которого вы привезли сюда из заведения для душевнобольных. У вас есть вера и Господь сделает это для вас». Я почувствовал, будто волосы на моей голове встали.

Я отвёз этого парня в больницу и, примерно через два дня, его выписали, и та болезнь больше никогда его не беспокоила. Господь не только исцелил его, но Он также спас его.

Узнав, что я собираюсь поехать в штат Флорида, брат Бранхам купил мне рыболовные снасти и удочку и приехал в Крествуд, где я работал, чтобы передать их мне. Он сказал: «Вот, у меня есть кое-какие мелочи для тебя». Той удочкой я поймал более 24 килограммов рыбы в Тампа Бэй.

Прошло уже много времени с тех пор, как он подарил мне это, и однажды я сидел на рыбалке и увидел, что на крышке коробки для снастей было написано: Моему другу. Раньше я даже не обращал на это внимания.

В другой раз он привёз мне автоматическое ружьё 22 калибра. Я никогда не ходил на охоту; я даже не знал, как стрелять из ружья. Но как-то раз я был вместе с ним и сказал, что я подумывал о покупке подержанного ружья, чтобы поохотиться на белок. Я показал ему то подержанное ружьё и сказал: «Брат Бранхам, пожалуйста посмотрите на это ружьё и скажите, стоит ли оно этих денег. Я не разбираюсь в ружьях».

Он посмотрел на меня как-то необычно и сказал: «Сейчас не покупай никаких ружей». Я подумал, что может быть я могу ранить себя или произойдёт что-нибудь ещё. Это напугало меня.

Когда я пришёл в церковь в следующее воскресенье, Билли Пол вручил мне совершенно новое ружьё с оптическим прицелом и сказал, что это от его папы. Я ни на что его не променяю.

Однажды брат Бранхам спросил меня: «Как тебя называют на работе?»

Я ответил: «Хик».

Он сказал: «Это уже лучше». Он посмотрел на мою жену и сказал: «Не называйте его именем Холлин, потому что это имя ему не подходит. И сказал: «Я буду называть тебя Хик». Так что теперь все зовут меня Хик.

Я помню один случай, когда Билли Пол, Дэвид Вуд и я в воскресенье днём находились на поле рядом с домом брата Бранхама. Я пошёл к машине и взял перчатку и мяч для бейсбола, и мы, встав треугольником, стали кидать его друг другу. Брат Бранхам выглянув из окна, позвал нас. Он сказал: «Парни, прекратите делать это. По воскресеньям мы не должны этим заниматься».

Я не знал, что поступаю неправильно. Я почувствовал себя настолько неловко, что готов был провалиться сквозь землю. Позднее он рассказал нам, что такого рода поступки по воскресеньям разрушают наше свидетельство.

Я был в Скинии в то утро, когда он пришёл туда и сказал: «Я стою на цыпочках... Если я предстану перед Ним как человек, отказавшийся от исполнения своих обязанностей, я предстану перед Ним как антихрист...».

Мы уехали на собрание в Чикаго, и пока мы были там, люди стали собираться и говорить, что брат Бранхам является Иисусом Христом. Я сказал: «Ни в коем случае. Я не смогу согласиться с этим».

Я знаю некоторых людей, которые так думали. Но когда я сел с ним в машину, он начал говорить об этом и спросил: «А ты знал, что эти люди должны поступать таким образом?»

Я ответил: «Нет, брат Бранхам, конечно же я не знал».

Он поставил три маленьких точки на своей руке и сказал: «Эти два парня снаружи ‒ две крайности. Так вот, этот парень, который находится здесь, что бы я ни делал, я едва ли смогу сдвинуть его с места, но здесь находится парень, которого очень легко сдвинуть. Я должен сделать его настолько похожим на Иисуса, чтобы побудить того первого парня сдвинуться, так что другой парень побежит мимо этого и скажет, что это ‒ Иисус. Но если ты станешь называть меня кем-то другим, кроме твоего брата, грешника, спасённого по благодати, ты делаешь меня антихристом».

Я знал, что брат Бранхам был точно таким же человеком, как я, но я видел как Иисус Христос действовал в нём. Я видел, как он брал людей за руку (когда он делал это, я стоял к нему так близко, как сейчас стою рядом с вами), и потом он узнавал тайны человеческих сердец. Он сделал это мне; он рассказал нечто такое, о чём он никоим образом не смог бы узнать, если только Бог не показал бы это ему. Затем это стало просто распознаванием (без физического контакта) и вот так это происходило. Сотворение. Вот что произошло, когда Бэнкс с братом Бранхамом поехали на охоту в штат Колорадо. Он вернулся и рассказал о том, что там произошло, и я сказал ему: «Бэнкс, ты был свидетелем того же, что произошло, когда Иисус Навин вёл сражение и ему не хватало времени. Он проговорил к светилам и они повиновались ему». Только подумайте, то же самое произошло в наши дни.

Мне 77 лет. Теперь я слышу это Послание в течение уже 54 лет. Теперь, слушая эти плёнки, которые я слушал раньше, они становятся для меня более понятными, чем тогда. Я не могу понять это, и это побуждает меня к особым переживаниям. Я думаю: «Господи, неужели я спал, когда он проповедовал это?» Теперь это становится более понятным.

Если бы этот пророк хотя бы раз сказал то, что не исполнилось бы, я бы сказал: «Забудь обо всём этом». Но он никогда не ошибался; всё, что он говорил, было совершенно безошибочным. Брат Бранхам сказал, что это не может потерпеть провал, потому что это был не он, как человек. Это Бог говорил через него. Я не мог поверить, что он был Иисусом Христом, но я видел, как Иисус Христос действовал в наш день.

Ал и Минни Петерсон (28.05.1929 г. и 4.02.1930 г.) месотожительство Тусон, штат Аризона
Они были свидетелями события, проиллюстрировавшего политику, ставшую позорной частью пробуждения исцеления.

Ал ‒ Во время собраний в Окленде, штат Калифорния, в марте 1957 года проходил завтрак, который финансировало Общество предпринимателей полного Евангелия и на котором главным выступающим был брат Бранхам. Мы с моей женой Минни пришли в числе 400 приглашённых. Я разговаривал с двумя братьями, находясь через дорогу от того места, где брат Бранхам любезно пожимал руку каждому пришедшему. Когда он увидел нас ‒ совершенно незнакомых ему людей, он перешёл через дорогу и также пожал нам руки. Это была вежливость особого рода, которую мы всегда видели в нём. Он никогда не важничал. Сверхъестественное в его жизни было почти непостижимым, и когда мы слышали и видели его, это было похоже на свидетельство о том, что перед нашими глазами кто-то проживал Библию.

Минни ‒ Однажды я сидела на заднем сидении в машине пожилого баптистского служителя с юга, я услышала, как он сказал: «В последние дни придёт Илия и произойдёт великое пробуждение». В то время мне было девять лет, и я никогда не забуду эти слова.

Хотя я слышала, как статьи о брате Бранхаме быстро распространялись по пятидесятническим церквям, моё первое переживание было в 1947 году, когда я посещала Библейский колледж Ассамблей Божьих в Сиэттле, где президентом был брат Генри Несс. Мне не довелось присутствовать на всех собраниях брата Бранхама на северо-западе, но я расскажу о случае, который произошёл в Библейской школе. Каждый день перед уроками все студенты собирались в часовне. Однажды утром, когда все мы поклонялись, очень тихая девушка, которая сидела рядом со мной на уроках английского, закричала громким голосом, заглушая голоса всех остальных. Сначала все подумали, что она была благословлена на кампании брата Бранхама, которую она посещала, но когда поклонение заканчивалось, а её голос становился всё сильнее, один из учителей попросил меня проводить её в другую комнату. После кратковременного пребывания в той комнате мне опять сказали: «Уведите эту девушку». Так что я повела её в отдалённую комнату, где жили две подружки из Италии. Через какое-то время эти девушки начали общаться на итальянском языке, а тихая девушка, которая никогда не говорила на итальянском, начала очень хорошо говорить по-итальянски. Было ясно, что на ней был «дух».

Позднее ученики, посещавшие особые собрания, рассказали мне остальную часть этой истории: когда брат Бранхам сказал всем закрыть глаза, эта девушка не закрыла глаз и злой дух вошёл в неё. Когда же эту девушку вновь привели на собрания и брат Бранхам помолился над ней, она полностью освободилась от этого духа.

Ал ‒ Я впервые услышал проповедь брата Бранхама 20 июля 1952 года. Мы с Минни переехали в Чикаго, где проживали с 1952 по 1957 год. Он проводил собрания неподалёку от Хаммонда, штат Индиана, и я посетил собрание в воскресенье днём, когда брат Бранхам рассказывал историю своей жизни, за этим последовал молитвенный ряд и различение. Меня очень сильно тронула эта история и во время молитвенного ряда я обратил внимание на отсутствие обобщений во время молитвенного ряда. Например, он никогда не говорил: «Так вот, кто-то в этом помещении страдает от болезни желудка», или, ‒ «здесь присутствует женщина с головной болью». Различение проходило без подчёркнутой торжественности и он был точен, подробно описывая того, к кому он обращался и точно рассказывая о том, каковым было состояние этого человека. Например, мы с Минни были свидетелями случая, произошедшего во время проповедования Послания «Как ко мне пришёл ангел». Он обращался к мужчине и его жене, сидевшим перед нами на расстоянии двух рядов, говоря: «Этот Свет находится прямо над той леди. Она страдает от болезни сердца, а у её мужа есть определённые болезни. Я не могу видеть вас отсюда, и вы знаете это, но в переднем кармане вы носите сигары».

Это ставило человека в неудобное положение, однако приходилось осознавать, что никто не ценил этот дар так, как ценили его мы.

11 декабря 1953 года, когда мы посетили конференцию «Голос Исцеления» в Чикаго и сидели справа примерно посередине и видели дверь, которая находилась справа. Перед началом собрания я повернулся вправо и мельком увидел, как брата Бранхама уводили в ту боковую дверь. Мы ждали, потом вышел ведущий пения и сказал: «Просим прощения, но брат Бранхам не может находиться здесь в этот вечер».

Минни ‒ Да, он сказал что-то о том, что его брат заболел.

Ал ‒ Я сам видел его! Я подумал: «Вот это да, все те, кто находится на платформе, не всегда говорят правду». Затем один из служителей поднялcя и сказал: «Так вот, брат Бранхам не может находиться здесь, но сколько из вас рады, что Иисус Христос находится здесь?»

Все ожидали этот дар, но это было не главное. Жизнь и характер брата Бранхама значила для нас намного больше. Он был таким человеком, жизнь которого была примером для нас, как говорил Павел: «Следуйте за мной, как я следую за Христом». Мы не следовали за человеком; мы следовали за Богом, Который был в том человеке. Он поистине представлял нам Христа.

Спустя несколько вечеров брат Бранхам проповедовал в церкви Филадельфия (это была церковь брата Бозе), и он объяснил, что произошло тогда, когда мы видели, как его выводили оттуда. Он пришёл в то помещение, собираясь проповедовать, а вместо этого ему выдвинули ультиматум: Немедленно отмени двухдневные собрания, назначенные в церкви Филадельфия сразу же после окончания конференции «Голос исцеления», или же тебе не позволят выступать на этой конференции. Он решил сдержать обещание, данное брату Бозе. Очевидно, существовала политическая цена, которую надо было заплатить за независимость, к которой стремился брат Бранхам, чтобы принести Божье Послание.

Брат Бранхам проповедовал в Чикаго более 100 раз, и мы были благословлены присутствием на многих из этих собраний. Чем больше собраний мы посещали, тем яснее нам становилось, что брат Бранхам не был заинтересован ни в деньгах, ни в популярности. Смирение, которое он проявлял, и его образ жизни давали нам полную уверенность в том, что это действительно пришло от Бога.

Наша вера укреплялась особым образом, когда мы осознали, что Бог знал о нас всё. Таким было событие, произошедшее 14 января 1955 года в Чикаго. Было объявлено, что он будет проповедовать в церкви Филадельфия. Как оказалось, мы действительно должны были оказаться там.

В то время мы с Минни жили в квартире в северной части Чикаго вместе с матерью Минни, с её родной сестрой, с сестрой и двумя братьями от другого отца и с двумя нашими маленькими детьми. Всего там жило девять человек.

Минни пришла в церковь пораньше, оставив с матерью двух больных детей, и получила от Билли Пола молитвенную карточку. За несколько дней до этого как только я пришёл на работу, мне позвонили и сказали, что Джой, девятилетняя двоюродная сестра Минни, заболела и не может передвигать ноги. Я позвонил нашему другу, который записал её на приём у известного врача, и когда мы вошли в заполненную людьми приёмную, секретарь провёл нас мимо всех этих ожидающих людей прямо в кабинет. Там я услышал отрезвляющие новости непосредственно от врача: он сказал мне что у Джой была температура 104,9 по Фаренгейту и что у неё взяли кровь на анализ. Он сказал, что у неё был ревматизм. Её срочно отвезли на машине скорой помощи в детскую больницу в Бервин, штат Иллинойс.

В тот вечер на собрании брат Бранхам проповедовал на тему Врач Моисей, и после этого был построен молитвенный ряд. Минни стояла третьей в этом ряду, и когда она встала перед ним, он сказал следующие слова: «Леди, я ‒ незнакомец для вас. Вы не знаете меня и я не знаю вас, но Иисус Христос знает нас обоих. Это верно? Вы верите? Вы стоите здесь за кого-то. Это ваша сестра, или ваша сестра по матери. Она ‒ не ваша полнокровная сестра. Это ‒ сестра по матери. Её совсем недавно поразила болезнь. Это... Я думаю, он [врач] сказал... я не понял. Я думаю, что он сказал ревматизм. Это верно? Врач... У вас есть дочь, которая больна. У неё также жар. У вас есть больной сын. Вы хотите, чтобы я помолился за ваши больные зубы, разве не так? Подойдите сюда. Дорогой Бог, создавший небо и землю, пошли на эту женщину Твои благословения, которую я благословляю в Имя Иисуса Христа. Аминь. Теперь вы верите всем сердцем?»

Тогда сверхъестественным образом были раскрыты девять событий. В больнице Джой почувствовала, что через неё прошло ощущение холода и она была полностью исцелена.

Минни ‒ Находясь дома за два или за три дня до этого собрания у меня промелькнула мысль, что я хотела бы, чтобы брат Бранхам помолился о моих зубах. И больше я вообще об этом не думала, даже на том собрании. Я поняла, что Бог заботился о моих мыслях гораздо больше, чем я.

Ал ‒ Когда он сказал Минни, что Джой была ей не родной сестрой, а сестрой по матери, я понял насколько совершенным был этот дар на самом деле. Эта небольшая частичка информации не ускользнула от него, точнее, она не ускользнула от Бога. Невозможно представить то утешение, которое это принесло нам в будущем, когда мы задумывались об истинном значении дара такой точности.

В ранние годы его служения мы не знали, что брат Бранхам был посланником к этому периоду, но мы знали, что он был пророком. Писание исполнялось прямо у нас на глазах. Сегодня мы чувствуем большую благодарность Богу за то, что есть Послание, и что наша жизнь полностью подчинена ему. Интересно, где бы мы были, если бы Бог не послал его. Благодаря Уильяму Бранхаму мы лучше познаём Иисуса Христа.

Делорес Бранхам Файлер (2.11.1929 г.) местожительство Чарльстаун, штат Индиана
Единственная сестра Уильяма Бранхама и самая младшая из десяти детей Бранхамов.

Билл был старшим ребёнком в семье. Когда я родилась, ему было двадцать лет и он назвал меня Фэй Делорес Рамона. Я думаю, что из-за того, что я родилась последней и была единственной девочкой после девяти мальчиков, он назвал меня всеми своими любимыми именами.

Мои самые ранние воспоминания о Билле возвращаются к Рождеству, когда мне было примерно пять лет. Мы были небогаты и наша церковь была совсем молодой. Он раздавал детям апельсины.

Все знают, что мой папа выпивал, но по какой-то причине он присутствовал на том служении. Другие дети поднимались за своими апельсинами, а меня оставляли позади, в самом конце, потому что я была дочкой Бранхамов. Должно быть мой папа был выпивши, потому что он просто поднял меня и поставил впереди остальных, и Билл вручил мне мой апельсин. Я никогда, никогда не забуду того, как мой папа перенёс меня туда, прямо перед всеми детьми, как бы говоря: «Делорес получит свой апельсин прямо сейчас!»

Меня очень оберегали. Мама старалась держать меня подальше от мальчишек и всего остального. Билл крестил меня в реке в Миллтауне, когда мне было около 10 лет. Когда мы были детьми, мы очень отличались от других. Люди всегда насмехались над нами, это меня не очень стесняло, но наша вера отличалась от их верований. Они смеялись над нами. У нас были длинные волосы и люди считали нас просто странными. Это было трудно понять, когда ты ещё ребёнок, но становясь старше, понимаешь, что это не имеет значения. Мы готовимся вернуться туда, откуда пришли.

Мы с Биллом проводили мало времени один на один, мне стыдно говорить об этом. Его часто не было дома. Незадолго до того, как я вышла замуж, Билл сказал: «Я хочу поехать с тобой за город и поговорить». Итак, мы поехали на природу. В то время он проверял высоковольтные линии электропередач для Компании общественного обслуживания. Мы нашли местечко и беседовали, и это было так чудесно. Он напомнил мне, что заключение брака ‒ это не простое дело, а решение на всю жизнь. И он объяснил мне, что юность и красота пройдут, несмотря на то, какое у меня крепкое здоровье и какой красивый сейчас Джуни с копной русых волнистых волос на голове. «Будешь ли ты также думать о нём тогда, как ты думаешь сейчас? Готова ли ты к такого рода решению?», ‒ спросил он меня. Я сказала ему, что я была готова и он помолился за меня.

Должна признать, что я была вспыльчивой. Когда я вышла замуж, Билл сказал: «Её терпения хватит на шесть месяцев». Но это продлилось более 20 лет. Хотя он был очень болен, он совершил свадебную церемонию в Скинии. Это было в 10 часов утра в субботу 11 сентября. Билл стоял там, в белом костюме и на нём было утеплённое нижнее бельё на случай повышения температуры. Он провёл брачную церемонию, но сам был очень болен.

Позднее, когда жизнь шла своим чередом, я стала осознавать, кем был Билл. И теперь, чем старше я становлюсь, тем более я оцениваю то служение, которое он нёс. Именно этого нам в семье не хватало. Казалось, что другие осознавали это раньше нас. Было множество больных людей, и ему было дано так много, чтобы отдать это миру. Мы же просто принимали всё, что Билл говорил нам, потому что мы знали, что он говорил истину.

Мы проводили с Биллом не так много времени, но знали, что если он нам понадобится, мы могли позвонить ему, особенно когда мы болели.

Иногда, если у меня на сердце было нечто, о чём мне крайне необходимо было поговорить с Биллом (а я бы не пошла ни к кому другому, я бы пошла к нему домой). Однажды Меда была в Аризоне, а он был дома один. Он поговорил со мной и помолился со мной. Он сказал: «Сестра, ты знаешь о том Свете, который я постоянно вижу во время молитвы?»

Я ответила: «Да».

Он сказал: «Так вот, прямо сейчас он висит над твоей головой». Это было одним из моих самых драгоценных воспоминаний о Билле. Он стоял там в синих джинсах с ковбойским ремнём. Я никогда этого не забуду. Он стоял, облокотившись на шкаф, скорее всего без рубашки.

Я знаю, что Бекки и Сарра много раз приходили поиграть с моими детьми, потому что в их доме и на подъездной дорожке к дому были больные люди. Трудно было войти к ним в дом, а дети не могли выйти во двор поиграть, они приходили домой к бабушке поиграть на заднем дворе. Они приходили туда и пачкались в пыли, а бабушка не обращала на это внимания. Всё это помогало, когда Билл исполнял свои обязанности. У Меды также не было свободной минутки, в доме постоянно были люди, одни входили, другие выходили.

Мама была типичной старомодной деревенской женщиной. Очень прямая, очень простая, с очень скромными потребностями. У неё не было никаких причуд и она была одной из самых лучшим мам. Она была строга с нами; она пыталась быть строгой даже с мальчиками. Конечно же, ведь ей самой приходилось растить их. Когда папа умер, я была очень маленькой, мне было около семи лет, и маме пришлось вести хозяйство. Она всю свою жизнь тяжело работала. Сначала она кормила моряков на «Лодке Джеффа». Она готовила пищу и стирала на заднем дворе вещи тех, кого называли «морскими волками». Как только большие суда пришвартовывались к причалам «Лодки Джеффа», моряки сходили на берег, чтобы поесть.

Маме нужна была помощь, так что тётушка Мэми приезжала из штата Кентукки и помогала ей. Потом мы переехали на другую улицу в дом побольше ‒ на Мэпл стрит ‒ в котором она прожила до своей смерти. Там она принимала квартирантов в комнатах наверху. Мама и тётя Мэми готовили пищу и стирали вещи. Я убирала в комнатах и мыла посуду. Вот почему до сих пор я говорю, что больше не вымою ни одной тарелки. Я просто не хочу это делать без посудомоечной машины. Во время войны мы также готовили обеды и передавали их рабочим завода по производству порошка.

Было такое время, когда она готовила пищу и стирала вещи для пятнадцати квартирантов одновременно, к тому же её дети жили в этом же доме или иногда заезжали туда.

Мама очень гордилась Биллом. Она точно знала, что он был Божьим пророком, жалела его и скучала по нему. Мы все очень хотели общаться с ним. Если быть честной, мы как бы возмущались, что у нас не было этой возможности. Мы все также гордились тем, что он делал, но мы хотели проводить с ним больше времени. В то же самое время мы знали, что он был очень, очень необычным человеком. Я поняла это, когда была ещё подростком. Как же он мог знать Библию и все остальные учения, которые знали все учёные и высокообразованные люди? Это было дано только для Билла. Не то, чтобы он не изучал этого, но, должно быть, Бог просто открывал ему всё это. Незначительный необразованный человек, как он, выросший в очень бедной семье, не имеющий больших богатств... это всегда просто изумляло нас. Мы всегда очень ценили это.

Мы были потрясены, узнав об автоаварии. Билли Пол позвонил из Амарилло, штат Техас, и сказал: «Если вы хотите увидеть папу живым, вам лучше приехать прямо сейчас». У нас было не так уж много денег, мы зарабатывали на жизнь тяжёлым физическим трудом, но Джуни только что получил зарплату. Он работал каменщиком, я села в машину, поехала к нему на работу и сказала: «Я обязательно должна увидеть Билла». Он сказал: «Я не могу поехать с тобой. Я не хочу оставлять детей, вдруг что случится, а дома не будет никого, чтобы позаботиться о них, но ты можешь ехать».

Я не полетела прямым рейсом. Я смогла попасть на рейс из Луисвилля до Сеинт Луиса. Там была группа солдат, и это был как бы срочный рейс вне расписания. Мне было страшно, но я находилась в таком состоянии потрясения, что оно притупило страх. Когда мы долетели до Сеинт Луиса, там для меня задержали следующий самолёт. Меня вытащили из самолёта, сотрудник аэропорта схватил меня за руку и мы побежали. Было очень холодно. Джуни купил мне на Рождество красивое пальто из красного твида с воротником из голубой лисицы, и я была в нём. Трап уже убрали, и сотрудник аэропорта просто затолкал мой багаж в самолёт и, подняв меня на руки, посадил в самолёт.

Когда я добралась до Амарилло, меня встретили и отвезли в больницу. Через определённый промежуток времени одному человеку разрешали входить в палату, где лежал Билл. Итак, когда пришло время входить следующему, мне сначала сказали, что он был в очень плохом состоянии, и попросили меня сказать им, если меня будет тошнить. На меня надели специальную обувь и халат. Мы вошли туда, он просто лежал там на столе со всеми этими трубками и аппаратами и со всем остальным. Он был накрыт простынёй. Когда я вошла, у меня появилось странное чувство. Я подумала: «Ты просто не можешь болеть; ты просто не можешь уйти из наших жизней». Я стояла там несколько минут, просто смотрела на него, ощущая сильную слабость. Я не знала, что мне делать. Если быть честной, думаю, что я просто оцепенела. Вошла медсестра и вывела меня оттуда. Я вошла в приёмный покой и едва ли могла дышать. Мне было ужасно тяжело. Я сидела там в сильном потрясении, безмолвная и ошеломлённая.

Я провела в Амарилло несколько дней. Ему становилось хуже, наступил сочельник. Он жил только за счёт подключённых к нему аппаратов. Врачи уже сказали Билли Полу, что аппараты просто поддерживают его жизнь. Я знала, что я больше ничего не смогу сделать для Билла, и решила, что мне пора ехать домой к семье.

Я улетела на последнем самолёте. Шёл снег, дул ветер. Когда я позвонила из Сеинт Луиса, он уже умер.

Кажется, что с тех пор в моей жизни не всё было в порядке. Ты теряешь это... не знаю, как это объяснить... то, что он умер. Потом многое было совсем неправильным. Мама и Билл были стойкими. Когда мама умерла, я была полностью опустошена. Но тогда с нами был Билл. Когда же умер Билл, это было просто, ну, конец нашей семьи. Я несколько раз пыталась восстановить семью. Пока был жив Донни, мы собирались вместе и хорошо проводили время. Но уже не было той близости членов семьи. Затем заболел Джесси, и постепенно ушёл. Нельзя сказать, что мы не любили друг друга, мы просто не виделись друг с другом. Семья уже не была семьёй. Генри умер. Теперь они все умерли.

Теперь, когда говоришь, что ты из Скинии Бранхама, люди спрашивают: «А что это такое?» Я говорю, что это церковь моего брата. Затем они входят в интернет и узнают, что это считается культом. Но я думаю, что зная меня (не могу сказать, что я ‒ хороший пример), но зная меня, как дружелюбного человека и то, что я не совершаю странных поступков (вы знаете, как люди думают о том, что творится в культах), может быть, это поможет немножко разобраться с этим вопросом.

Всю мою жизнь я ходила только в Скинию. Теперь у меня есть МП3 плэйер, который мне купили мои дети, и у меня есть все проповеди Билла, которые я слушаю. Я не хожу в церковь, но, насколько я знаю, я и не уходила из церкви. Я доверяю Богу. Он ‒ на первом месте.

Трудно поверить, что пророк Божий мог родиться в семье, подобной нашей. Не то, что мы ‒ плохие люди, но мы ‒ очень бедные люди. Ни у кого из нас нет свидетельства об окончании средней школы. Размышляя, я понимаю, что Бог послал нам Билла, и я осознаю, что Билл был Его посланником и на нём был Его Дух. Может быть, мне не следовало говорить «посланник», но я знаю, что Бог пребывал в Билле. В этом не может быть ошибки. Я буду стоять за это, пока не умру.

Дон Радделл (30.12.1929 г.) местожительство Пекин, штат Индиана
Уилльям Бранхам поддержал его желание открыть сестринскую церковь в Джефферсонвилле. Пастор Скинии Евангелия.

Папа и мама получили спасение во время служений пробуждения в методистской церкви. Вскоре после этого они стали посещать Скинию Бранхама.

В той местности все знали о брате Билле. По работе в Компании общественного обслуживания он ходил пешком из Джефферсонвилла в Скоттсбург в штате Индиана. Это примерно 80 километров, так что он знал многих людей, живущих между этими городами. Уже тогда в нём было нечто, что привлекало к нему людей.

Я вспоминаю, что впервые я увидел брата Билла в гараже Виссинга, куда он поставил машину на ремонт. Где бы он ни находился, он присаживался и рассказывал о различных переживаниях, которые у него были во время охоты, и я просто глотал всё это! Тогда я был просто молодым пареньком, и я всё время держался неподалёку от гаража. Я помню, что у брата Билла был красивый Форд, который он всегда содержал в чистоте и порядке. У него к антенне был прикреплен лисий хвост.

Я начал ходить в Скинию Бранхама после возвращения из армии. Я пообещал Богу, что если Он сохранит меня и я вернусь домой живым, я буду служить Ему. И когда я вернулся, Он напомнил мне о данном Ему обещании. Брат Бранхам знал обо мне от моего папы, и однажды, когда он проводил собрание в Фрэнкпорте штат Кентукки, он заехал к нам домой и взял меня с собой на то собрание. По пути туда и обратно мы с ним беседовали, и благодаря этим переживаниям, его служение стало более реальным для меня.

Брат Бранхам проводил довольно много времени в общении со мной. Я не рыбак, но когда он ехал на рыбалку, он приглашал меня поехать с ним. Я не ловил рыбу; я ехал, чтобы просто пообщаться с ним. Мы ездили дальше водопадов на реке Огайо. Я благодарен брату Бранхаму за то, что он проводил со мной так много времени. Я знал, что в нём было нечто такое, чего не было у других служителей.

После того, как я открыл здесь церковь, брат Бранхам многократно проповедовал у нас. Это могло бы быть гораздо чаще, но из-за этого некоторые из проповедников в городе стали питать негативные чувства, потому что вместо того, чтобы проповедовать в их церквях, он приходил ко мне в церковь. Я подумал: «Хорошо, когда он приезжает домой, ему нужно отдохнуть, и нет необходимости приезжать сюда, чтобы другие братья не завидовали мне». Итак, я приглашал его не так часто. Но он приезжал каждый раз, когда я приглашал его.

Что касается его высказываний обо мне на плёнках, нужно просто знать брата Бранхама. Он несколько раз говорил о том, что я был таким застенчивым и скромным. Но на самом деле я, сказав, может быть, одно предложение, сидел со склонённой головой, не произнося больше ни слова. Я говорил ему: «Я не говорил потому, что я хотел послушать вас».

Когда брат Бранхам был в Джефферсонвилле и проповедовал в Скинии, мы просто закрывали двери нашей церкви и все шли в Скинию послушать его. Конечно же, до того, как церковь была перестроена в 1962 году, там было меньше мест, чем сейчас, и, насколько я могу вспомнить, в те дни мне не приходилось сидеть в Скинии.

Иногда он утверждал, что я ‒ его сын в Евангелии, и он уважал нас за то, что мы были независимой церковью в той части города. Он неоднократно говорил мне: «Брат Дон, я старательно учил тебя познавать Истину, чтобы ты пребывал в Истине». Но он давал мне понять, что он общался со мной, чтобы убедиться, что я проповедовал точно такое же Послание, которое проповедовал он. Он говорил: «Ты всегда проповедуешь то же самое Евангелие, которое проповедую я». У него всегда были наготове приятные слова. Однажды он сказал: «Брат Раделл, у тебя прекрасная группа людей. Сегодня вечером ты сидел там как почтенный старец, принимая всё это».

Так как он очень хорошо меня знал, на собраниях он обычно не вызывал меня для различения. Но было такое время, когда у меня была очень трудная ситуация, и он подошёл ко мне после служения. Обычно, когда заканчивалось служение, он просто подходил к своей машине и уезжал. Но в тот раз он вышел на улицу и огляделся, затем, увидев, где я стоял, он подошёл ко мне и сказал: «Я хочу, чтобы ты выбросил это из головы. Если ты не прекратишь думать обо всём этом, ты точно станешь сумасшедшим». Дело было в том, что я всегда пытался познать Бога в большей степени, чем остальные люди.

Всё это было изумительным для меня. Он старался сделать всё, что только мог, чтобы я получил всё необходимое в полноте и был сбалансированным в Писаниях.

Я всегда уважал брата Бранхама. Я знал, кем он был и каким он был в жизни, и я искренне любил его. Здесь в долине проявлялись всякого рода учения и фанатизм, но стоя перед Богом я могу сказать, что я никогда не становился на их сторону. Я знаю, что Бог был с ним, и всё, что он делал, он делал для славы Божьей.

«Нас можно оценить по тому, как мы проживаем нашу жизнь, и существует высказывание: ваша жизнь свидетельствует громче, чем ваши уста. Итак, поэтому лучше проживать проповедь, чем проповедовать её. Ваша жизнь показывает, какой в вас характер, так как ваша жизнь всегда отражает ваш характер.» Уилльям Бранхам

Эрл Уилльямс (9.01.1930 г.) местожительство Тусон, штат Аризона
У него была возможность посмотреть изнутри на систему организации, которая в течение многих лет обеспечивала платформу для cлужения Уилльяма Бранхама.

Мой папа хромал из-за артрита и поэтому мы уехали из штата Орегон. Его врач сказал, что если он переедет в местность, где климат будет теплее и суше, он сможет прожить ещё четыре или пять лет. Это было в 1945 году.

Мы переехали в штат Аризона, в город Финикс, где тогда проживало около 60 000 человек. Он уходил в пустыню и просто ложился в песок на солнце. Если бы не его артрит, мы бы сюда не переехали, и мы бы не находились в Тусоне. Мне очень жаль, что ему приходилось страдать, но Бог использовал это во благо. Папа умер в 1982 году. Господь поместил его именно там, где Он хотел его видеть. Из-за его положения в Международной Общине Предпринимателей Полного Евангелия (МОППЕ), Господь мог использовать его. Христианские предприниматели были открытой дверью для служения Уильяма Бранхама.

МОППЕ действительно изменилась. Папа стал её членом в начале пятидесятых годов и оставался там ещё в течение десяти лет после смерти брата Бранхама. Он был казначеем международной общины и главой отделения в Финиксе.

Много раз папа являл сильное различение в духе, а временами у него этого не было. Если он во что-то верил, он стоял и готов был сражаться за это до самой смерти. Именно это его отношение к вере связывало добрыми чувствами его и брата Бранхама. Он любил брата Бранхама и любил Послание. Однажды он сказал брату Бранхаму: «Я верю всему, что вы говорите, но я, конечно же, не понимаю этого».

Тот ответил: «Всё в порядке, брат Карл. Просто верьте этому, однажды вы это поймёте».

Я помню, как впервые мы поехали послушать проповедь брата Бранхама. Я и моя жена не были Христианами. Он проповедовал в Мэдисон Сквер Гарден в Финиксе, и он вызвал мою двоюродную сестру. Он сказал: «Здесь находится леди небольшого роста, одетая в красное платье, она сидит там, и у неё болезнь спины. Она не знает, что у неё за болезнь, но это болезнь почек». Это была моя двоюродная сестра, и у неё действительно была эта болезнь.

В тот вечер он сделал одно утверждение, которого я никогда не забуду. Я впервые услышал, как он сказал, что если он умрёт и его пошлют в ад, где находятся все грешники, он всё равно будет точно так же продолжать служить Господу, потому что Он был настолько благ к нему. В тот вечер я сказал моей жене Хелен: «Я бывал во многих церквях и на многих служениях, но здесь есть нечто особое, чего не найдёшь больше нигде. Этот человек служит Богу не потому, что он боится пойти в ад. Он служит Ему из любви».

В 1961 году папа купил билеты для меня и моей жены, и мы поехали на съезд МОППЕ в город Майами Бич, штат Флорида. На этом съезде не было брата Бранхама, но я помню, что одним из выступающих был конгрессмен Апшоу. Я оказался примерно среди 3 000 предпринимателей и все они могли говорить о том, как Господь благословил их. Это было откровением для меня. Я решил, что, возможно, существует нечто, что я должен получить. В результате этого переживания я отдал своё сердце Господу. Хелен сделала то же самое. У нас там было много переживаний с Господом и это изменило наши жизни.

У моих родителей была большая библиотека проповедей евангелистов на бобинах. У папы был большой магнитофон, который он одолжил нам, и когда я был свободен от работы по бурению скважин, я слушал эти плёнки. Там были записи Орала Робертса, Томми Осборна, Томми Хикса и брата Бранхама. Всё закончилось тем, что я перенёс домой все плёнки брата Бранхама. Мы стали рассказывать людям о том, что услышали. Однажды мой папа сказал мне: «У тебя будет духовное несварение желудка. Это достаточно жёсткое проповедование». Но в этом Голосе и в этом Послании было нечто особенное. Мы многого не знали о Христианстве, но там было нечто, что на самом деле было Истиной.

Папа начал проводить съезды в Финиксе в 1961 году, и с самого начала брат Бранхам помогал ему с организацией съездов. Он принимал в них участие каждый год до января 1965 года, и если бы не автомобильная авария, он бы присутствовал там и в 1966 году.

Мы всегда считали, что эти съезды были успешными потому, что он принимал в них участие. Это было единственное отделение, которое присылало деньги в главный офис МОППЕ после окончания съезда. Во всех остальных отделениях, проводивших съезды, главный офис оплачивал расходы по их проведению. Из всех отделений МОППЕ, съезды в Финиксе собирали больше всего людей. Он был большим благословением для местной общины, а также для Невесты Христа в целом.

Проповедники приезжали и поддерживали съезд, но чаще всего это было как бы неискренно. Я думаю, что они просто боялись не поддержать съезд. В Послании и в этом посланнике было нечто особое. Он не побуждал почитать его, но жизнь, которой он жил, и Послание, которое он проповедовал, вызывали почтение. Человек, боящийся Бога, почитал это.

Большинство членов правления МОППЕ не соглашались с братом Бранхамом и его учением, но я никогда не видел, чтобы кто-нибудь из них смог бы указать на что-нибудь неверное в его жизни и Послании. Они испытывали достаточно почтения к нему. Они знали, что в его жизни невозможно было найти повод для критики, и им приходилось это почитать.

Бо́льшая часть посланий, которые сейчас есть у нас, была проповедана в Финиксе. Брат Бранхам приезжал в Финикс за десять дней до открытия съезда и проповедовал перед открытием съезда в различных церквях в той долине. Затем он, как минимум, дважды проповедовал во время проведения съезда, один раз на завтраке предпринимателей в субботу утром, затем он всегда проводил собрание в воскресенье днём. Он не вмешивался в обычные церковные служения, он не делал это. Он не позволял местным служителям планировать его служения в своих церквях вместо обычных служений. В субботу во время завтрака на собрания всегда приходило много людей. В воскресенье днём, также приходило много людей. У брата Бранхама было достаточно терпения по отношению к МОППЕ. Однажды некоторые члены совета директоров сказали, что они желают избавиться от него, потому что он постоянно порицает их женщин. Они сердились, потому что он проповедовал и упоминал об их одежде и макияже. Однажды утром он проповедовал и говорил об одежде и макияже, а там была одна женщина из Лаббока, штат Техас, и она, встав прямо посреди аудитории, размахивала руками и кричала, ведя себя как истеричка. Затем она вышла через боковую дверь. Брат Бранхам не поменял стиль проповедования, а просто склонил голову и сказал: «Господь, сестра находится в замешательстве. Я просто прошу, чтобы Ты послал к ней Твой Святой Дух и вернул её».

Спустя несколько минут она вернулась в аудиторию и смирённо села на своё место. Я подумал: «Какая же власть есть у этого небольшого человека?» Это было поистине необычно.

Члены правления МОППЕ, собравшись в очередной раз, поставили на голосование предложение, что один и тот же проповедник не может выступать более двух раз подряд во время одного съезда. Меня там не было, но папа был там и он прекрасно понимал, что они задумали. Он сказал им: «Я знаю, что вы собираетесь сделать. Вы хотите, чтобы брат Бранхам больше не приезжал на съезд в Финикс. Но я хочу, чтобы вы поняли следующее. Если вы таким образом выставите брата Бранхама из участия в съезде в Финиксе, то я также уйду. Я не хочу находиться здесь. Вы добьётесь своего».

Он имел определённое влияние, так как он, будучи секретарём-казначеем международного отделения, очень успешно избавлял их от долгов, поэтому им приходилось считаться с его мнением. Он сказал: «Я хочу задать всем вам вопрос. Есть ли здесь кто-нибудь, кто может сказать мне, что Уильям Бранхам ‒ не пророк?» Никто ничего не ответил. Он сказал: «Хорошо, я задам вам ещё один вопрос: есть ли в этой стране другой пророк?» Никто ничего не ответил. Он сказал: «Хорошо, мне кажется, что если вы все (члены правления) являетесь духовными руководителями, и если в этой стране есть только один пророк, я думаю, что вы должны слушать его хотя бы один раз в году!»

Когда дело дошло до голосования, они отклонили своё предложение. Это имело ещё одно интересное последствие: когда всё это происходило, брат Бранхам находился в другой части страны. Встретившись с моим папой в следующий раз, он положил руку ему на плечо и сказал: «Брат Карл, я очень ценю то, что вы стояли за меня на том собрании». Он знал, что там происходило.

Став Христианином и помогая папе проводить съезды, я обратил внимание, что на собрания приходили две группы людей. Многие люди приходили, чтобы посмотреть на чудеса, им очень нравилось видеть различения и исцеления. Но была ещё одна группа, их было меньшинство, но вы могли бы отличить их. Они приходили туда не за эмоциями; они приходили послушать то, что он скажет. Они принимали каждое его слово. Я очень ценил их и это ободряло меня. Я думал: «В этом нечто есть, иначе эти люди не были бы так искренни по отношению к Посланию». Это понимание пришло ко мне не сразу.

Однажды в субботу утром, когда брат Бранхам проповедовал в гостинице Рамада, моя мама поехала в заведение для душевнобольных, чтобы взять оттуда свою подругу, которая находилась там из-за нервного расстройства. Она привезла свою подругу на собрание и хотела, чтобы за неё помолились. В этом помещении был узкий коридор, поэтому она взяла пару стульев и поставила их в этом коридоре вне аудитории, где они могли слышать всё, что говорил брат Бранхам. Она ожидала, что, может быть, после завершения служения за эту леди помолятся. Брат Бранхам закончил проповедь Послания и начал вызывать людей и различать их заболевания. Он указал в том направлении, где за стеной сидела мама и сказал: «Сестра Уильямс, вы сидите прямо за этой стеной вместе с той леди, которую вы утром забрали из заведения для душевнобольных и привезли сюда, чтобы за неё помолились. Господь исцелил её». Мама возвратила эту женщину в заведение для душевнобольных без каких-либо видимых изменений, но спустя примерно месяц мама узнала, что она была полностью исцелена.

Я помню тот вечер, когда брат Бранхам проповедовал в Лос-Анжелесе послание «Избрание Невесты». Перед открытием съезда он находился в аудитории Эмбасси и провёл там несколько служений. Затем он приехал в Билтмор и провёл там два или три служения. В тот вечер, вы знаете, какое помазание было на нём в тот вечер, нечто должно было проявиться в нём, чтобы он так бесстрашно проповедовал тем людям.

Просто слушая плёнку вы этого не почувствуете, но во время проповедования люди выходили из аудитории почти непрерывным потоком, покачивая головами. Чтобы стоять там и продолжать нести Слово и проповедовать это Послание, нужен человек с особой решимостью, нужен особый сосуд.

Брат Билли Пол подошёл ко мне в аудитории во время служения и спросил меня, смогу ли я помочь ему провести его папу к машине после окончания служения. Я был действительно счастлив сделать это.

Брат Билли Пол вывел его с платформы, взял его под одну руку, а я взял его под другую руку. Голова брата Бранхама была откинута назад. Казалось, что он стоял на ногах без сознания. Он не волочил ноги, но казалось, что он находился в другом измерении. Он повернулся к брату Билли Полу и спросил: «Пол, что я сказал этим людям? Я не собирался обвинять их».

Брат Билли Пол сказал: «Всё нормально, ты не сказал им ничего плохого. Ты не обвинял их».

Их автомобиль-универсал, на котором они приехали, находился на расстоянии половины квартала от того места. Мы посадили его в машину, и я закрыл дверь. Брат Билли Пол сел за руль, брат Бранхам опустил стекло и сказал: «Брат Эрл, передай Димасу, чтобы он сказал тем людям, что им лучше раскаяться».

Когда я вернулся, все люди в аудитории стояли на коленях. Многие ушли во время проповеди. Они просто не смогли выдержать такое суровое послание.

Меня коснулось то, что он был там последним проповедующим. Согласно расписанию, он не должен был проповедовать в тот вечер. Он должен был проповедовать или утром, или даже накануне того дня. Согласно расписанию он закончил проповедование. Но после его проповеди, не ожидая больше ничего значительного, люди начали уезжать со съезда. Поэтому предприниматели собрались и решили, что им нужно что-нибудь предпринять, чтобы люди не разъехались. Они решили, что если им удастся задержать брата Бранхама на этот вечер, они также удержат большое количество людей, поэтому они пошли и спросили его, сможет ли он в тот вечер проповедовать ещё раз. Он с большим желанием согласился сделать это. Именно в тот вечер он проповедовал «Избрание Невесты».

Это произвело на меня очень сильное впечатление. Он был очень смирённым во всём, что он делал, и он никогда не стремился быть на первых ролях.

Однажды я спросил его: «Брат Бранхам, а что по поводу окаменелостей, которые люди находят в скалах, так как пятидесятники говорили мне, что дьявол положил это туда, чтобы обманывать людей».

Он ответил: «Да, я знаю, что они говорят это. Но это ‒ форма жизни, и они существовали. Мы просто не знаем времени, когда они существовали. В Писании говорится, что Бог создал небо и землю; затем, после этого стиха в Бытие, прошёл определённый промежуток времени до того, как начали вестись исторические записи. Так что они там были».

Я был очень рад услышать это, так как я изучал геологию, и я знал, что у геологов по определённым темам было гораздо больше вопросов, чем ответов.

Я верю, что Послание было не только проповедано, это Послание воплощалось на наших глазах. Это ‒ доказательство того, что Бог может обитать в сердце человека. Не то, что мы все можем быть пророками, но когда Господь станет Абсолютом в наших жизнях, они будут соответствовать Его плану, каким бы он ни был. Мы должны полностью отдаться Ему.

Руфь Самнер (8.08.1932 г.) местожительство Тифтон, штат Джорджия
Месяцы, которые она провела, перенося проповеди Уильяма Бранхама на бумагу в письменном виде, положили начало подоготовке книги «Изложение Семи Периодов Церкви». Её муж Т. С. Самнер умер 19 сентября 1997 года.

В семье нас было восемь детей, и мама умерла, когда мне было около тринадцати лет. Мой папа был проповедником в Церкви Божьей, и до окончания средней школы я жила в сиротском приюте Церкви Божьей в Кливленде, штат Теннесси. Потом я переехала в Тифтон, штат Джорджия. Брат Бранхам говорил о том, что мой папа, брат Коггинс, был болен, и он помолился за него 1 апреля 1962 года. Папа смог попасть на следующее собрание брата Бранхама.

В другой раз, 22 августа 1965 года, папу положили в больницу с инфарктом. Брат Бранхам помолился о его исцелении на утреннем собрании, и в тот же день папу выписали из больницы. Оба эти события записаны на плёнках.

Посещая Церковь Божью в Тифтоне, я встретила моего будущего мужа Т. С. Самнера. Мы посещали много церквей и поняли, что каждая деноминация говорит что-то своё. Мы чувствовали и осознавали, что это было неправильным. Т. С. и я познакомились с братом Уэлчем и сестрой Клео Эванс, которые в то время также жили в Тифтоне, они засвидетельствовали нам о служении брата Бранхама и принесли нам плёнки.

Мы побывали на одном собрании Орала Робертса в Джексонвилле, штат Флорида, и позади нас сидели две леди, рассказавшие о том, как они побывали на собрании брата Бранхама. Мы слушали их рассказ о том, что там происходило, и Т. С. решил в своём сердце узнать, где находится брат Бранхам, посетить его собрания и самому посмотреть на то, что там происходит.

Эта возможность появилась у него в 1955 году, когда брат Бранхам проповедовал в Мейконе, штат Джорджия. Для поездки в Мейкон люди заполнили несколько машин. У Т. С. был двоюродный брат, у которого был магнитофон и он собирался записать служение, так что Т. С. вызвался помочь ему, чтобы сесть как можно поближе к платформе. Пока все ожидали, когда брат Бранхам поднимется на платформу, туда привезли мужчину в инвалидной коляске и оставили его в конце того ряда, где сидел Т. С. Тело этого мужчины было деформировано ‒ согнуто и искривлено ‒ он не мог держать голову прямо. Во время молитвенного ряда брат Бранхам начал вызывать людей из аудитории. Он указал на этого человека и сказал ему кто он такой, откуда он приехал и почему он оказался в таком положении. Затем брат Бранхам объявил о его исцелении и тело этого человека стало распрямляться. Он выпрыгнул из инвалидной коляски и начал бегать взад-вперёд по проходу, толкая перед собой коляску.

Было очевидно, что произошло самое настоящее чудо. Человек, который не мог ходить, не только получил исцеление, но Бог дал ему способность ходить и силы бегать. Известно, что если вы несколько дней пролежите в кровати, у вас не будет никаких сил, а этот человек всю жизнь просидел в этой коляске. Многие люди не видели дальше этих чудес, но Т. С. видел больше этого; он видел, что Бог дал этому человеку способность ходить и бегать. Когда это произошло, он сказал: «Вот оно». После этого он не смотрел по сторонам и не слушал других проповедников. С этого момента он просто хотел знать, где брат Бранхам будет проповедовать в следующий раз.

Мы поехали в Джефферсонвилл на пасхальные служения 29 марта 1959 года. Это была наша первая поездка в Джефферсонвилл. Мы с Т. С. оба хотели быть крещёнными в Имя Господа Иисуса Христа.

Когда мы уезжали в Джефферсонвилл, мать Т. С. была очень больна и лежала в постели. Мы присутствовали на утреннем служении и были оба благословлены, так как брат Бранхам крестил нас.

На вечернем служении Т. С. смог попасть в молитвенный ряд, чтобы помолились за его мать. Брат Бранхам сказал ему: «Думаю, что вы были крещены в это утро, потому что я вижу, что вы сделали нечто хорошее». Затем он сказал: «Я вижу, как между вами и мной появляется женщина. Да, это ваша мать…». Затем он сказал, что она будет здорова.

Когда мы вернулись домой, она встретила нас в дверях кухни. Она готовила завтрак и спрашивала нас о собраниях, она хотела узнать, когда Т. С. попал в молитвенную очередь. Когда они выяснили время, оказалось, что именно в тот момент она была полностью исцелена.

У нас было непреодолимое желание присутствовать на собраниях брата Бранхама. Расстояние между Тифтоном и Джефферсонвиллем составляло 984 километра. И большая его часть ‒ узкая дорога в два ряда. Обычно требовалось 14-16 часов, чтобы доехать туда, но эта поездка стоила затраченных усилий. Мы стремились, по возможности, посетить каждое его собрание. Чтобы ездить на собрания брата Бранхама, мы продали свою ферму и использовали эти деньги только для этого. Мы следовали за ним по всей стране, и в Канаде, и последние деньги от продажи фермы мы использовали, чтобы попасть ещё на одно собрание, которое оказалось его последним собранием в 1965 году в Джефферсонвилле. Господь обеспечил нас достаточной суммой денег на эти поездки.

Однажды Т.С. пришлось съехать с дороги в придорожную канаву, чтобы избежать лобового столкновения с другой машиной. Мой трёхлетний сын Дуайт стоял на сидении и Т. С. протянул руку и схватил его, чтобы предотвратить удар о лобовое стекло. Вследствие этого у Дуайта произошёл вывих бедра, но тогда мы этого не знали. Он мог ползать, но не хотел ходить, а когда мы пытались заставить его ходить, он просто кричал. Так продолжалось около двух месяцев, и Дуайт начал понемногу ходить, но его нога и ступня были вывернуты наружу.

Мы узнали, что брат Бранхам собирается проводить служение в Джефферсонвилле, так что мы поехали туда. Во время молитвенного ряда я подумала, что брат Бранхам вызовет нас, так как он смотрел прямо на нас, но затем он стал смотреть на других людей. Но до того, как мы вернулись домой, мы обратили внимание, что ступня Дуайта стала занимать нормальное положение.

Брат Уэлч и сестра Клео Эванс остались в Джефферсонвилле, чтобы поужинать с братом Бранхамом, и когда они разговаривали за столом, брат Бранхам сказал: «Я вижу маленького мальчика, который был исцелён..». И он начал описывать Дуайта. Брат и сестра Эванс с нетерпением ждали встречи с нами, чтобы рассказать нам об этом.

Мы поехали в Бирмингем, штат Алабама, и в пути наша дочь Латрель заболела. Тогда мы не поняли, что у неё была тяжёлая форма кори. Т. С. сказал Билли Полу о том, что за неё надо помолиться, и брат Бранхам под проливным дождём вышел к нашей машине, сел на заднее сиденье и помолился за неё. На пути в Бирмингем она лежала с очень высокой температурой, которая постоянно повышалась, но на обратном пути мы уже не могли удержать её на месте!

Мы слышали, что брат Бранхам несколько раз выражал своё желание, чтобы те послания, которые он проповедовал о церковных периодах, были напечатаны в форме книги, и у Т. С. появилось бремя помочь сделать это. Если я не ошибаюсь, Т. С. спросил об этом Билли Пола перед тем, как я начала их печатать.

Брат Бранхам как-то упомянул, что на это потребовалось шесть месяцев, и я думаю, что если бы я занималась только этим, то я уложилась бы в это время. Я печатала какую-то часть, потом отдыхала, потом снова возвращалась к этому. Я работала с бобинным магнитофоном, у которого была большая ручка, которую нужно было придавить и повернуть, чтобы включить. Иногда мне приходилось пальцем перематывать плёнку назад, так как у меня не было педали для ног, а также не было электрической печатной машинки. Я прослушивала плёнку, иногда останавливала плёнку, перематывала её назад, чтобы убедиться, что я правильно поняла мысль, затем печатала.

Когда я закончила печатать, понадобился шпагат, чтобы соединить листы. 14 октября 1962 года мы отвезли эти листы в Джефферсонвилл и передали их брату Билли Полу, который затем передал их брату Бранхаму. Он упомянул об этом с кафедры, и даже предлагал заплатить мне за это. Конечно же, мы даже не хотели думать об этом.

Я помню, как крестили брата Джорджа Смита. Выезжая из города, мы проезжали мимо Скинии, и увидели машины, припаркованные на стоянке.

Брат Док и сестра Мэйбл Бранхам стояли на улице, и брат Док сказал: «Заходите. Билл собирается крестить Джорджа».

Там было несколько человек, и мы с сестрой Мэйбл были там единственными женщинами.

Брат Бранхам находился в бассейне без рубашки. Он крестил брата Джорджа и затем извинился за то, что он был без рубашки, сказав, что он не ожидал, что там будут женщины.

Приезжая в Джефферсонвилл в субботу рано утром, мы всегда встречались с бабушкой Бранхам, матерью брата Бранхама. Мы любили общаться с ней. Много раз мы подвозили её в магазин за продуктами, а затем она хотела приготовить пищу, чтобы покормить нас. К ней домой на обед всегда приезжало много людей, поэтому мы перестали заезжать к ней, так как мы не хотели быть бременем для неё. Перестав заезжать к ней, мы даже не подумали, что этим причинили ей боль, и она спросила нас через других людей, чем она обидела нас. Это очень огорчило нас. Мы объяснили, что для неё это является большой нагрузкой. Она сказала: «Вы не обременяете меня. Больше никогда так не поступайте. Приезжайте ко мне домой».

Бабушка Бранхам любила цветы и животных. Я помню, что у неё был длиннохвостый попугай, которого она научила говорить: «Хвала Господу! Билл ‒ проповедник!» Она на самом деле могла научить этих птиц говорить. Когда она умерла, мы пошли в похоронное бюро. Там было много красивых цветов, и брат Бранхам объяснил нам, как сильно она любила цветы. Он сказал: «Нет сомнения, что и сейчас она ходит и наслаждается цветами». Я оглянулась, чтобы увидеть её, когда он сказал это. Я не увидела её, но судя по тому, как он сказал это, он видел её.

Брат Уэлч позвонил нам и рассказал об автоаварии в Техасе. Т. С. не был уверен, ехать ему в Амарилло или нет, и он принял решение остаться дома, чтобы молиться об этом. С того момента как мы узнали о происшествии, Т. С. не выходил из дома. Он находился в спальне в постоянной молитве рядом с телефоном. Мы не знали, что нам делать, если брат Бранхам умрёт. Казалось, что все зависели от него. Он стал для нас всем, и вдруг он уходит от нас. У нас было такое ощущение, что всё рушится на нас. Это было сильное, почти непомерное чувство неизмеримой утраты.

Я думаю, что в 1959 году во дворе брата Бранхама поставили табличку с номером телефона, по которому можно было позвонить, чтобы записаться на собеседование. К нему приходило так много людей, что брат Бранхам практически не отдыхал. Когда стали приезжать толпы людей, брат Бранхам сказал нам: «Я хочу кое-что вам сказать, когда я вижу, как приезжает столько людей, мне хочется взять эту табличку и забросить её как можно дальше». Знать то, что он переживал, тогда это так много значило, и даже сегодня мы можем оценить его труд. У вас могут быть особо близкие друзья. Он был таким другом, и даже гораздо больше.

Дуглас МакХьюз (31.08.1932 г.) местожительство Тусон, штат Аризона
На горе Заката солнца (Сансет) он был исцелён, благодаря пророческому дару, а затем был свидетелем того, как вихрь пронёсся по лагерю, принеся послание о неизбежном разрушении (суде). Пастор Северной общины.

В 1947 году мы даже не знали, что существует Послание, хотя это было выдающимся и изумительным служением. Мне было 15 лет, когда я был обращён в маленькой внеденоминационной пятидесятнической церкви в городе Висалия, штат Калифорния. Мы получили письмо от нашей тёти, посетившей собрания брата Бранхама в Литтл Роке, штат Арканзас, в церкви брата Д. Х. Брауна, и она порекомендовала нам при первой возможности увидеть и услышать этого человека, обязательно сделать это.

Вскоре после этого брат Бранхам приехал в Лос Анжелес, и мы поехали послушать его. Начиная с того первого собрания, состоявшегося в 1947 году, по возможности я старался посетить каждое его собрание.

По моему мнению, он отличался как смирением, так и своей внешностью. Когда он выходил на платформу и говорил: «Добрый вечер, друзья», это отличалось от всего, что я когда-либо слышал до этого. Я был свидетелем многих исцелений на собраниях других проповедников, но дух, пребывающий на брате Бранхаме, который я ощущал, совершенно отличался от других.

Я начал проповедовать, когда мне было 17 лет, и каждый раз, когда я проводил собрания и узнавал, что брат Бранхам будет проезжать неподалёку, я отменял мои служения и ехал послушать его. Тогда я ещё не знал, что в наши дни должен быть пророк.

В начале 1960-х годов я начал получать плёнки с записями служений брата Бранхама. Я услышал, как он сказал о том, что в книге Малахии было обещано, что на сцене действия появится посланник, ангел к Лаодикийскому периоду. Услышав это, я осознал, что он и был этим посланником. Именно в то время я стал понимать, что зазвучало Послание. Это был поворотный пункт в моей жизни.

Не существовало большой разницы в учении, в котором я был воспитан и в том, чему учил брат Бранхам, потому что и он, и наш пастор одинаково проповедовали о Божестве и о водном крещении. Но учение о причастии, которого мы придерживались, противоречило тому, чему учил брат Бранхам. Мы не принимали хлеб и вино; мы верили в то, что называлось духовным причастием.

Я знал, что брат Бранхам учил о том, что вы должны принимать причастие буквально ‒ пить вино и есть бесквасный хлеб ‒ но я не знал основания для этого учения в Писании. Я не знал ответов на все эти зачем, откуда и почему. Мы были научены, что если у вас есть настоящее, зачем вам принимать заменитель. Я спросил брата, который был близок с братом Бранхамом, может ли он объяснить мне всё это, но он не смог объяснить. Я спросил, есть ли у брата Бранхама плёнка, посвящённая этой теме, но казалось, что никто ничего об этом не знал. Это разочаровало меня. Я просто решил ожидать должного времени и попытаться лично поговорить с братом Бранхамом.

В феврале 1964 года в Бейкерсфилде, штат Калифорния, я лично встретился с братом Бранхамом в ресторане, где он обедал с братом Билли Полом. Брат Рой Бордерс, посещавший нашу церковь, в то время был управляющим кампаниями Бранхама, и он представил меня ему. Мы поговорили несколько минут и брат Бранхам пригласил меня поехать с ним и ещё с несколькими братьями на охоту на гору Сансет в Аризоне.

В то время у меня была болезнь глаз, из-за которой у меня постепенно ухудшалось зрение правого глаза. От яркого солнечного света мой правый глаз постоянно слезился, поэтому, 27 февраля, когда я поехал на охоту, мой младший брат Глен также поехал вместе со мной, чтобы вести машину.

Я испытывал почтение к брату Бранхаму; я не хотел быть бременем для него. Когда вы слышите, как брат Бранхам рассказывает этот случай на плёнке, он говорит, что я спросил его: «Брат Бранхам, а вы видите видения здесь», и он отвечает: «Вы задали этот вопрос потому, что у вас заболевание глаза». Так вот, в действительности это происходило в течение трёх дней. Когда же он рассказывает об этом, звучит так, что это был пятиминутный разговор.

Когда я задал ему вопрос о видениях, мы обедали, и он сидел, опершись спиной о скалу. Он рассказывал мне об Ангелах, которые прилетели к нему, когда он находился на этой горе, и о Мече, который появился у него в руке в каньоне Сабино. Выслушав всё это, я спросил: «Хорошо, брат Бранхам, а может ли Бог показать вам видение здесь», ‒ имея в виду то место, где мы сидели. Я просто общался с ним. Возможно, внутри мой дух взывал к нему, но у меня не было намерения обременять его этим.

Это был первый или второй день нашего пребывания там. Мы охотились день или два, и в последний день охоты брат Бранхам сидел за небольшим столиком, регулируя оптический прицел своей винтовки. Он был в очках, а в руке у него была отвёртка. Я стоял неподалёку и снимал на камеру действия братьев, когда я услышал, как брат Бранхам неожиданно обратился ко мне. Он сказал: «Брат Дуг», ‒ и он сказал это другим тембром голоса. Я повернулся, чтобы посмотреть на него, а он в этот момент смотрел прямо на меня. Я понял, что он находился в видении. Он сказал: «Ваша мать примерно моего возраста. Она живет в Калифорнии и у неё небольшие опухоли на пальцах ног». Своей рукой он показал те места, где были опухоли. Он сказал: «Ей назначили хирургическую операцию. Это ТАК ГОВОРИТ ГОСПОДЬ: ей не понадобится эта операция». Спустя пару секунд он сказал: «Я вижу, как врач крупного телосложения осматривает ваши глаза. Он говорит вам, что вы ослепнете на правый глаз. Он сказал вам, что он так долго лечил вас, и что теперь он ничего не может сделать, и что вы потеряете зрение. ТАК ГОВОРИТ ГОСПОДЬ: вы не потеряете зрение».

Трудно представить, как это происходило. Весь лагерь, слушая брата Бранхама, замер при этих словах, всех охватило тихое благоговейное чувство. Но вдруг брат МакАналли, геолог, друг брата Бранхама, вытащил из кармана манок и дунул в него изо всех сил. Все, кто когда-нибудь слышал звук манка, знают какой резкий и визжащий звук они издают, и скажу вам, что этот звук, прозвучавший на фоне полной тишины, потряс всех. Признаюсь, что моей первой мыслью было: «Старина, Бог убьёт тебя сейчас, и нам придётся уносить тебя отсюда». Однако в этот момент брат Бранхам вытащил из кармана рубашки свой манок и дунул в него изо всех сил. Я был потрясён этим ещё больше. Ведь он только что находился в видении, и вот, спустя несколько мгновений, он уже смеётся и дует в манок, разряжая напряжённое состояние. Я подумал: «Господи, что же здесь всё-таки происходит?»

Прошло три или четыре минуты, а я всё ещё пытался понять, что же произошло, когда брат Бранхам встал, взял лопату и подошёл к костру, рядом с валуном. Я продолжал снимать на камеру, когда он стал бросать лопатой влажную землю на угли костра. Внезапно прямо с неба, рядом с той скалой, где располагался лагерь, на землю с пронзительным звуком налетел вихрь, и камни закружились в воздухе. Я осознавал, что происходило нечто сверхъестественное, но не знал, что именно. Не думаю, что мне было страшно из-за того, что со мной что-то случится. Я просто осознавал, что происходило что-то необычное. Это действительно было сверхъестественно.

Я наблюдал за братом Бранхамом, так как хотел увидеть, что же он будет делать. Он просто снял с головы шляпу и смотрел вверх прямо на этот вихрь. Этот вихрь сильно шумел и раскачивал верхушки деревьев. Брат Бранхам сказал, что было три раската грома, но я буду честным с вами, я не слышал трёх раскатов грома. Там был просто сплошной сильный шум. Потом этот вихрь поднялся в небо, откуда он и пришёл.

Брат Бранхам одел шляпу и пошёл туда, где стояла группа братьев. Он вёл себя так, как будто не знал, говорить ли ему о том, что сейчас произошло или нет. На его лице было выражение нерешительности. Единственное, что он сказал тогда: «Вы знаете, однажды Бог проговорил к Иову в вихре». Потом он начал собирать бумажки и другие предметы, разлетевшиеся из-за вихря по лагерю, очищая лагерь, как он всегда делал это.

В тот день он сказал об этом немного больше. Я думаю, что он говорил об этом с братом Роберсоном и с братом Вудом.

Раньше, когда он сидел со мной и рассказывал мне о моей матери и обо мне, Ангел встал между нами и приказал ему отделиться от остальных людей, так как Он должен был сказать ему кое-что. Именно в тот момент он встал и пошёл к скале. В моём разуме я не мог уяснить всё это. Ангел Господа стоял рядом с ним и говорил с ним в то время, как визжали эти манки! Эта мысль просто носилась у меня в разуме, но именно так всё и происходило.

После того, как всё это произошло, состояние моих глаз не изменилось. Я взял ружьё и вышел из лагеря, чтобы поохотиться. Я поднялся в горы, и вдруг осознал, что мои глаза уже не болят. Я носил очень затемнённые солнцезащитные очки, и когда я снял их, я не почувствовал боли в глазах. На мне была надета большая соломенная шляпа, я снял и её, но они всё равно не болели. Я посмотрел на небо; но не почувствовал никакой боли. Там на холме у меня было небольшое личное пробуждение перед тем, как я поспешил вернуться в лагерь. Я с нетерпением хотел рассказать другим о том, что со мной произошло.

Когда я пришёл в лагерь, там не было ни одной души, кому я мог бы засвидетельствовать об этом, но через несколько минут в лагерь пришёл брат Бранхам. Он прислонил своё ружьё к дереву и подошёл прямо к той скале, где я стоял. Он повернулся, как будто хотел погреть руки, дружески толкнул меня локтём в бок и спросил: «Как сейчас поживают твои глаза?» Я рассказал ему о происшедшем исцелении.

Вы всегда осознавали, что находились в присутствии необычного человека, мужа Божьего. Брат Бранхам был таким человеком, который всегда оказывал предпочтение другим.

Он никогда ни с кем не соперничал, всегда давая другим возможность выиграть, пропуская их вперёд. В нём не было никакого притворства. Он был естественным.

Брат Бранхам всегда был порядочным человеком и у него было огромные терпение, любовь и смирение. Конечно же, как муж Божий, он был самим Голосом Божьим. В связи с этим у меня не было никаких сомнений.

Когда мы находились на охоте на горе Сансет, как-то вечером он сказал нам: «Утром мы пойдём в каньон, там мы найдём тех свиней». Пожилой брат МакАналли, геолог, не обременявший брата Бранхама духовными вопросами, из-за чего брату Бранхаму нравилось находиться рядом с ним, сказал: «Брат Бранхам, там нет этих свиней».

Брат Бранхам ответил: «Хорошо, Мак, возможно вы и правы». На следующий день брат МакАналли весь день водил нас в поисках диких гусей, и там мы не видели и следа гусей, не говоря уже о свиньях. На следующее утро мы всё же пошли туда, куда брат Бранхам сказал нам пойти два дня назад, и в течение получаса мы обнаружили целое стадо свиней.

Так вот, он мог бы тогда сказать: «Мак, я знаю, о чём я говорю». Вместо этого он сказал: «Возможно, вы правы». Вот таким он и был.

В другой раз мы сидели у костра и говорили об охоте. Я сидел рядом с братом Бранхамом и вдруг он сказал: «Вы знаете, Саул был злодеем. Он был ужасным человеком. Он преследовал Давида по всей стране, пытаясь убить его. Он не послушался Бога, Бог не имел с ним дела и отвернулся от него. Он нарушил установленный им же закон и пошёл к колдунье, чтобы она погадала для него. Когда был вызван дух Самуила, он сказал: «Для чего ты сделал это? Если бы ты был просто терпеливым, завтра к этому времени ты был бы уже со мной».

Брат Бранхам повернулся ко мне и спросил: «Где находится Саул? Никогда не задавай Богу подобных вопросов».

До этого момента у меня были очень негативные чувства по поводу Саула. Я был пятидесятником и истинным законником. Я даже не думал, что у Саула были хоть какие-то шансы. Он пошёл против Бога, и Бог отобрал у него царство. Согласно моему пониманию, Он не имел с ним никаких отношений. В тот день я не думал о Сауле, поэтому я знаю, что брат Бранхам не читал моих мыслей. Это было нечто такое, что Господь хотел исправить во мне.

Подумать только, я вспоминаю о том, как пророк, муж Божий, однажды спустился с горы, сел рядом со мной и сказал: «Вы видите ту большую скалу вон на той горе? Именно там сегодня утром я получил от Бога очередное Послание». Затем он полез в карман рубашки и достал оттуда маленький потёртый клочок бумаги, на котором было написано Время жатвы. Поразительно, что он, всё время общаясь с Богом, не превозносился, и даже мог делиться этим со мной. Я не достоин этого, конечно нет. Это один из незабываемых и значительных моментов моей жизни, так как я знаю людей, которые пожертвовали бы многим, чтобы побыть с ним пять минут, тогда как мне посчастливилось побыть рядом с ним почти месяц.

Когда в 1965 году брат Бранхам проповедовал «Избрание Невесты», я не смог поехать туда. Я руководил строительной компанией и не мог оставить работу, но моя жена и сестра Хелен Бордерс полетели на самолёте в Лос-Анджелес, чтобы послушать его. Возвратившись, они рассказали мне, о чём он проповедовал. Позднее я услышал от других людей о землетрясении и суде. Люди в самом деле были очень обеспокоены.

Я позвонил брату Билли Полу по телефону в Тусон и спросил его, могу ли я поговорить с братом Бранхамом. Он ответил, что в то время его не было рядом, но что он попросит его перезвонить мне. Вечером того же дня, в 10 часов брат Бранхам позвонил мне. Я сказал: «Я звонил потому, что в своём послании вы сказали о погружении Лос-Анджелеса в океан. Люди возвратились и они обеспокоены. В действительности я не знаю, что им сказать».

Он сказал: «Брат Дуг, я не знаю точно, где вы живёте. Если бы у меня кто-нибудь жил в Лос-Анджелесе, я бы вывез их оттуда, но я не знаю, где вы живёте. Господь ничего не показал мне об этом. Просто скажите в вашей церкви всем оставаться на месте, и если Бог покажет мне что-нибудь об этом или даст видение, или проговорит мне об этом, я позвоню и сообщу это вам».

Я получил плёнки брата Бранхама об этом и услышал, как он сказал: «Калифорния, ты обречена. Когда всё это произойдёт, океан на километровую глубину поглотит всё прямо до озера Солтон Си».

Услышав, как он говорил обо всём этом, я сказал сам себе: «На этих плёнках он проговорил ко мне. Мне не нужно, чтобы он ещё раз говорил со мной об этом по телефону». Мы приняли решение, что уедем отсюда. Не потому, что я боялся землетрясений; мы в течение многих лет жили в зоне землетрясений. Но я не хотел ослушаться пророка. Я решил повесить на нашем доме табличку «Продаётся». Я сказал жене, что я собираюсь уйти с поста в поместной церкви и уволиться с работы. Мы с ней мыслили одинаково.

В последнюю неделю октября я поехал на охоту в штат Колорадо. В первый вечер пребывания в лагере брат Бранхам был в нервном напряжении. У нас был разведён большой костёр и он ходил вокруг и что-то говорил, что он обычно делал, когда нервничал. Вскоре он начал говорить о том, как цивилизация шла с востока на запад, и как грех также прошёл с востока на запад, и как он сконцентрировался на Западном побережье. Там было четыре человека из Калифорнии: Рой Бордерс, Флойд Паттерсон, Маррион Филлипс и я. Брат Бранхам повернулся к нам и сказал:

«Братья, живущие в Калифорнии, уезжайте оттуда как можно быстрее». Я почувствовал себя на седьмом небе, потому что именно это я и собирался сделать.

На следующий день утром мы пошли на охоту и вернулись около полудня. Мы сидели около костра и я сказал: «Брат Бранхам, меня порадовало то, что вы сказали вчера вечером об отъезде из Калифорнии. Удобно ли будет, если я попрошу у вас совета, как лучше это сделать?»

У меня был небольшой трейлер для отдыха длиной 4,5 метра, и он захотел посидеть внутри него и побеседовать. Он попросил меня рассказать о том, что я собирался сделать, и я сказал ему: «Я планирую вернуться домой, продать свою недвижимость, оставить свою должность в церкви, уволиться с работы и уехать из штата».

Он посмотрел на меня и сказал: «Не думаю, что я поступил бы именно таким образом». И я почувствовал, будто я куда-то проваливаюсь. Я находился в сильном смущении, едва удерживаясь, чтобы не заплакать. Я знал, что он сочувствовал мне, и он спросил: «Брат Дуг, ты веришь, что я ‒ Божий пророк?»

Я ответил: «Конечно. Я верю этому всем моим сердцем».

Он спросил: «Сделаешь ли ты то, что я скажу тебе?»

Я ответил: «Всё, что только смогу».

Он сказал: «Поезжай домой и выстави свой дом на продажу. Ничего не говори в церкви, подожди, пока Бог не сделает это для тебя». Если быть честным, на самом деле этот совет не удовлетворил меня. У меня не было ясного понимания того, что мне делать дальше, так как он сказал быть готовым исполнить то, что Бог собирается сделать для меня.

Когда я вернулся домой, я поместил перед домом табличку о продаже дома, и я понимал, что первый человек из церкви, проходящий мимо моего дома, поинтересуется тем, что бы это значило. И действительно, первый же человек, проезжавший мимо моего дома остановился и поинтересовался этим. Я ответил: «Да, я хочу быть готовым к тому, что Бог потребует от меня».

В нашей церкви сложилась такая ситуация, что два человека выплачивали ипотечный кредит за здание церкви, и я понимал, что не могу оставить всё как есть. Я собрал братьев церкви на совет и сказал им, что нам нужно передать управление делами церкви совету попечителей, поскольку это неправильно, что только двое братьев несут бремя выплаты ипотечного кредита. И первый же брат сказал: «Согласно тому, что я услышал в проповеди брата Бранхама, не думаю, что я вообще войду в этот совет. Скорее всего, меня там не будет». Второй сказал то же самое; большинство братьев сказали то же. Только один брат из пятнадцати человек не исключил возможности участия в совете попечителей.

Я понял, что они уже приняли решение, и глядя на меня, спрашивали, что я собираюсь делать. Я сказал: «Я просто хочу быть готовым к тому, что мне повелит Бог».

Если быть честным, мне это высказывание казалось несерьёзным, но именно так пророк сказал мне поступить. Один из братьев сказал: «Если мы не собираемся оставаться здесь, нам не нужно и здание церкви. Давайте выставим его на продажу». В тот же вечер они выставили здание церкви на продажу.

Все, за исключением двух или трёх семей продали свои дома, а мой дом всё ещё оставался не проданным. До того, как брат Бранхам попал в автоаварию, здание церкви было продано, и многие люди из церкви уехали, но мой дом по-прежнему не был продан. Я был последним из нашей церкви, у кого дом оставался не проданным. Он был продан только тогда, когда брат Бранхам находился в больнице в городе Амарилло.

К 15 января 1966 года 75 процентов членов нашей церкви жило в Тусоне.

6 декабря 1965 года в Сан-Бернардино мы с братом Роем Бордерсом завтракали в ресторане гостиницы Холидэй Инн, и брат Бранхам подошёл к нашему столу. Всего два дня назад он проповедовал послание «Восхищение» в городе Юма, штат Аризона в гостинице Рамада инн, и люди, находившиеся там, были очень непочтительными. Это происходило в банкетном зале, и обслуживающий персонал гостиницы находился в другом конце этого зала, усевшись на столы, они курили и гремели тарелками. Даже администратор гостиницы вошла, и сделала брату Бранхаму знак рукой, чтобы он заканчивал как можно быстрее и освобождал зал. Всё это происходило во время его проповеди. Обратите внимание, как на плёнке брат Бранхам говорит: «Возьмите все пожертвования, которые собрали в этот вечер, и оплатите за дополнительное время, что я задержался здесь». И он помолился Отцу таким образом: «Я торопился и говорил ломанной речью. Соедини эти слова и донеси их из моего сердца до сердец этих людей». Он на самом деле нервничал.

В то утро в Сан-Бернардино он сказал: «Если вы не возражаете, я бы посидел и немножко поговорил с вами». Конечно же, это было просто чудесно. Я поставил для него стул и он стал говорить о землетрясении и о том, как газопроводы будут рваться и разваливаться на улицах, как будут происходить короткие замыкания высоковольтных проводов. Он общался с нами два часа.

Перед этой поездкой я видел сон, который, откровенно говоря, меня сильно расстроил. Во сне я видел автомобильную аварию. Это был один из снов, от которых, кажется, невозможно избавиться. Я подумал, что, может быть, это было предупреждением для меня, и я думаю, что в этой поездке я управлял машиной так осторожно, как никогда раньше.

Там за столом брат Бранхам рассказал нам о сне, который видели дочки Эвансов, в этом сне было что-то о том, что его застрелят. Я не помню всех подробностей. Брат Бранхам повернулся, посмотрел на меня и сказал: «Вы знаете, мне нравится, когда мои друзья рассказывают мне свои сны».

Я купил для брата Бранхама бинокль, так как в последней поездке на охоту он упал и разбил свой бинокль. Я попросил брата Билли Пола не покупать ему новый бинокль, потому что мне хотелось купить бинокль для него. Так я и сделал, и я взял этот бинокль в Сан-Бернардино.

После обеда я спросил брата Билли Пола, удобно ли будет, если я приду в комнату брата Бранхама и передам ему бинокль, и он ответил: «Конечно».

Я подошёл к комнате брата Бранхама и он пригласил меня войти. Когда я передал ему бинокль, он попытался заплатить мне за него. Я сказал: «Брат Бранхам, в это утро в ресторане вы сказали, что вам нравится, когда ваши друзья рассказывают вам свои сны. У меня есть сон, о котором я действительно хотел спросить вас».

Я сказал ему: «В этом сне я видел автомобильную аварию, там были машины скорой помощи и мигали красные огни. Затем сцена поменялась, и я видел, как шестеро мужчин несли гроб. Я не знаю этих мужчин и всего остального, это просто было нечто такое, что сильно поразило меня».

Он с минуту помолчал, потом посмотрел на меня и сказал: «Брат Дуг, могу вам сказать, что это духовный сон, но я не могу сказать, что он означает». Так что меня всегда интересовало, относился ли этот сон к нему, ведь всего лишь через двенадцать дней он попал в автомобильную аварию.

На следующее утро мне ещё раз довелось пообщаться с братом Бранхамом. Я сказал ему: «Брат Бранхам, вы сказали, что мы должны исполнять три постановления: водное крещение, причастие и омовение ног. О водном крещении я вижу в Писании, но у меня большие затруднения с поиском мест Писания о том, как они принимали причастие, кроме одного места в 11 главе I Послания к Коринфянам, а в большей части этой главы Павел обращается к тому, что они совершали в прошлом».

Он ответил: «Да, это верно. Это трудновато увидеть. Но вы знаете, что в Писании Слово Божье говорит, что церковь собиралась и преломляла хлеб? Именно это они и делали». Меня всегда учили, что они просто собирались и обедали вместе, но он сказал: «Я верю, что каждый день, когда ранняя церковь собиралась, они принимали причастие. У нас в Скинии в Джефферсоввилле это проводится один раз в месяц, но я верю, что ранняя церковь делала это каждый раз, когда они собирались». Он провёл около двух часов, говоря о причастии, очень терпеливо разбирая подробности.

Выходя из ресторана, мы встретили одного брата, и брат Бранхам сказал: «Вчера один хороший молодой человек пришёл ко мне в комнату и вручил мне бинокль, чтобы я мог видеть дальше. По милости Божьей, я смог дать ему бинокль, «чтобы он также мог видеть отчётливее».

Думаю, что это один из самых запоминающихся моментов, проведённых вместе с ним.

В субботу мы узнали об автомобильной аварии. К полуночи мы с братом Роем Бордерсом уже летели на самолёте из Сан Франциско в Амарилло. Мы добрались туда в 10 часов утра в воскресенье.

Я провёл там два дня, но потом мне пришлось возвратиться домой из-за моей работы. Накануне Рождества я полетел в Финикс, собираясь на следующий день полететь в Амарилло вместе с Эваном и Аланом Моузли на их самолёте. Я находился в доме брата Алана, когда мы узнали, что брат Бранхам скончался. Мы, не зная, что делать дальше, полетели в Амарилло как и запланировали. Нам просто хотелось быть там.

Впервые я услышал о брате Бранхаме и о том, как он охотился в лесу, о белках и об орлах, и так далее. Я, будучи молодым парнем, сидевшим там, подумал: «Господь, я бы отдал всё, чтобы оказаться там с этим человеком». Бог даровал мне такую возможность. Это самое незабываемое событие в моей жизни. Бог исполнил самое заветное желание моего сердца. Подобно как Давид сказал в Псалмах: «Утешайся Господом, и Он исполнит желания сердца твоего».

Находясь рядом с братом Бранхамом, я всегда видел Бога, проявленного в нём.

Чарльз Кокс (25.10.1932 г.) местожительство Элкхорн, штат Кентукки
Друг из Кентукки и товарищ по охоте, который принимал у себя брата Бранхама чтобы он мог отдохнуть и освободиться от постоянного напряжения своего служения.

В августе 1955 года брат Бранхам приехал в Эктон Кэмпграунд, небольшое местечко недалеко от города Кэмпбеллсвилла, штат Кентукки, чтобы провести там три вечерних собрания. Это было старое здание, наподобие амбара с полом из опилок, и оно вмещало, возможно, 700 человек. Каждый вечер оно было заполнено людьми.

Это было в 5 километрах от моего дома, и мы с женой пошли на те собрания, хотя в то время мы не были Христианами. Моя сестра Руби Вуд и её муж Бэнкс жили по соседству с братом Бранхамом в Джефферсонвилле, и они пригласили нас прийти на его собрания и послушать его проповедь.

Я не понимал многого из того, что говорилось, но я осознавал, что в нём был Бог и никто другой. Брат Бранхам вызывал много людей, которые были нам знакомы, и мы знали, что с ними было не в порядке. Там были исцелены два или три человека, больные раком, которых мы знали лично.

Весной следующего года моя жена Нелли поехала в Скинию, где проповедовал брат Бранхам, и она отдала сердце Господу. Я помню тот вечер, когда она, вернувшись после собрания, села мне на колени и сказала: «Дорогой, угадай, что произошло?»

Я ответил: «Что? Я не смогу угадать».

Она сказала: «Сегодня вечером я была спасена».

Я сказал: «Я рад за тебя». Но также добавил: «Скажу тебе одно. Живи этим. Не будь лицемеркой». Тогда я был ещё грешником, но мне никогда не нравились лицемеры, также и сегодня они мне не нравятся.

В мае 1956 года я отдал своё сердце Господу.

Начиная с 1956 года, брат Бранхам каждый год проводил по несколько недель у нас дома. Поздней осенью мы охотились на белок, а в конце зимы ‒ на зайцев. Летом мы ходили на рыбалку. Он безусловно наслаждался тем временем, которое проводил здесь.

Мы с Нелли были очень молоды, когда поженились; ей было 15 лет, а мне 18. В течение трёх лет у нас родились два сына Гарри и Ларри (сегодня они оба служат Господу). У Нелли появилась серьёзная женская болезнь, врач сказал, что ему придётся сделать операцию.

Тогда ей было всего лишь 18 лет, по сути она была ещё очень юной и мы не знали, что делать. Однажды на выходные брат Бэнкс пригласил нас на служения в Джефферсонвилл, поэтому мы поехали и Нелли прошла через молитвенный ряд. Брат Бранхам возложил на неё руки, но он не увидел видения, а если и увидел, то ничего об этом не сказал. Он просто возложил на неё руки в молитвенном ряду без различения и она пошла дальше.

Мы жили на расстоянии 160 километров от Джефферсонвилла и я помню, как подъезжая к нашему дому, я спросил её: «Дорогая, ты веришь, что сегодня Господь тебя исцелил?»

Она ответила: «Да, всем сердцем».

В то время ей приходилось носить корсет, чтобы поддерживать живот и я сказал: «Теперь ты можешь снять корсет и выбросить, потому что больше он тебе не понадобится».

На следующей неделе брат Бранхам приехал к нам поохотиться. Мы жили в сельской местности на ферме, и моя жена готовила еду для него и для брата Бэнкса, приехавшего вместе с ним. Сидя за столом после обеда, он попросил: «Сестра Нелли, пожалуйста, дайте мне стакан воды».

Она встала, чтобы набрать ему стакан воды, а для этого ей нужно было выйти на крыльцо. У нас тогда в доме не было водопроводной воды, но на улице стояла колонка, из которой мы набирали воду. Она набрала воды, принесла её и подала ему. Примерно в это время брат Бэнкс сказал: «Наверное, у меня в туфле гвоздик, и он колет мне ногу».

Я сказал: «Дай мне её и я вытащу его оттуда». Я взял его туфлю и пошёл в мастерскую. Когда я пошёл туда, брат Бранхам последовал за мной. Пока я работал с туфлёй, он сказал мне: «Брат Чарли, недавно, когда сестра Нелли вышла, чтобы набрать мне воды, я видел видение. В нём она носила что-то вроде корсета».

Я сказал: «Да, это так». Я знал, что об этом не знал никто кроме неё, меня и её врача.

Он добавил: «Она носила этот корсет, но не беспокойтесь. Бог исцелил её». И я могу сказать это именно так, как он сказал нам это. Он также сказал мне, что мы станем настоящими друзьями. Я даже не знал, что значит «настоящие друзья», но с течением времени мы стали поистине настоящими друзьями.

Спустя много лет, когда Нелли была на приёме у врача, он сказал ей, что она находится в очень хорошем состоянии для женщины своего возраста.

Я также как и вы знаю, что причиной приезда брата Бранхама в наш дом были не охота и рыбалка, хотя он всегда ими наслаждался. Но ситуация с его призванием была такова, что ему нужно было определённое место для отдыха. Конечно же, он не мог отдохнуть у себя дома, потому что там всегда был постоянный поток людей, которые хотели получить ответы на свои вопросы и чтобы за них помолились. Я ни в коем случае не виню этих людей, потому что, может быть, и я сделал бы то же самое. Но я верю, что это Бог приготовил для него место, где он мог бы отдохнуть.

Много раз, выходя за кафедру, он говорил, что он ездил в Кентукки, и всем было ясно, что он был у нас. Но вы знаете, самым необычным было то, что за всё время, когда брат Бранхам приезжал, за ним никто не ехал, если только он не привозил их с собой. Понимаем мы это или нет, но это само по себе было чудом.

Много раз, когда он приезжал, он был очень утомлённым. Мы не говорили с ним на духовные темы и не задавали Библейских вопросов. Как вы знаете, это сразу же возвращало его в то состояние, от которого он стремился освободиться. Мы всегда говорили на другие темы, обычно об охоте и рыбалке. И когда он чувствовал себя достаточно отдохнувшим, он сам начинал говорить на духовные темы, иногда говоря о Господе по два-три часа подряд. Он брал Библию и объяснял нам что-то из Неё, брал бумагу, рисовал на ней и объяснял нарисованное. Он делал это вечер за вечером.

Когда он был у нас, мы не сделали ни одной фотографии и не записали на плёнку ни одного слова. Я верю, что Бог хотел, чтобы именно так всё и было. Если бы мы фотографировали его, он бы не чувствовал себя достаточно свободным. Если бы мы записывали его беседы на плёнку, он бы не сказал того, что он сказал.

Хотя мы с Нелли оба работали, денег у нас едва ли хватало. Поэтому нетрудно было догадаться, что мы ели, почти каждый вечер мы ели на ужин одно и то же. В один вечер у нас были белки, печенье и подлива; на следующий вечер у нас были подлива, печенье и белки. Ничего другого у нас на самом деле не было, но я думаю, что брату Бранхаму это нравилось, и я думаю, что он искренне говорил, что белки ‒ лучшая пища в мире. Если вы никогда их не ели, то они на самом деле неплохи. Пока он находился у нас, мы охотились каждый день. Я работал на заводе с семи часов утра до трёх часов дня, так что мне нечасто удавалось ходить с ним на охоту по утрам. Но по вечерам я всегда ходил на три-четыре часа. Они с братом Бэнксом ждали меня, я приходил с работы, надевал беличьи штаны, и мы уходили. Возможно, об этом не стоит говорить, но, вы знаете, иногда мы носили те же самые штаны по несколько дней, и брат Бранхам делал то же самое. Мы носили убитых белок на поясном ремне, и штаны так пропитывались беличьей кровью, что брат Бранхам, подшучивая надо мной, говорил: «Брат Чарли, когда будешь ложиться спать сегодня вечером, просто поставь штаны в углу». Они были действительно очень жёсткими, но его штаны были точно такими же.

В штате Кентукки разрешалось стрелять до шести белок в день, и для этого использовали гладкоствольные ружья 22 калибра. Я слышал, как люди говорили: «Брат Бранхам убивал всех белок выстрелом в глаз». Так вот, это неправда. Он не всех белок убивал выстрелом в глаз. Верно, что многих из них он убивал таким образом, но некоторых он убивал выстрелом в тело, и я объясню вам почему.

Однажды, придя с охоты, мы наложили большую кучу белок, готовясь разделать их. Моим детишкам тогда было по три или четыре года, они подошли туда и стали осматривать их по одной. Они говорили: «Эта ‒ хорошая. Эта не считается. Эта ‒ хорошая. Эта не считается».

Брат Бранхам спросил: «А о чём они там говорят?»

Я ответил ему: «Так вот, вы стреляете белке в голову. Вы разрушаете ей мозг, а это их любимое лакомство».

Это расстроило его. Он сказал: «Мальчики, я подстрелю для вас несколько штук. Я добуду хороших». Он так и сделал.

Так вот, для вас прозвучит странновато тот факт, что мы предпочитали беличьи мозги любой другой пище, но перед тем как решать, вы сами должны их попробовать. Мы до сих пор едим беличьи мозги, и они по-прежнему являются нашей любимой пищей.

После того, как мы получили спасение, мы стали постоянно ездить в Джефферсонвилл на служения в Скинию. Однажды один из дьяконов, брат Хикерсон, сказал мне, что брат Бранхам хочет поговорить со мной в своём кабинете о том, чтобы я стал дьяконом в церкви. Когда мы туда пришли, я сказал: «Брат Бранхам, я не могу быть дьяконом. Я живу на расстоянии сотни миль отсюда, и я не смогу всё время быть здесь. Я просто не смогу исполнять эти обязанности».

Он сказал: «Это даст тебе возможность нести для Господа хоть какой-то труд».

Но я сказал: «Нет, брат Бранхам, не думаю, что я должен занимать эту должность». И примерно в это время собрание запело «Верь, только верь», так что ему нужно было выходить за кафедру, но он повернулся, указал на меня пальцем и сказал: «Ты займёшь эту должность».

Так я стал дьяконом. А что бы сделали вы? Я служил там дьяконом в течение 15 лет, потом ещё несколько лет помощником пастора, пока не открылась церковь в Кэмпбеллсвилле.

Почти каждый раз перед возвращением домой брат Бранхам спрашивал: «Брат Чарли, у тебя есть вопросы?»

Я отвечал: «Никак нет». Но когда его не было рядом, я думал: «Как только он вернётся, я спрошу его о том, этом и остальном». И я не знаю, как всё происходило, но перед тем, как у меня появлялась возможность задать ему вопрос, я получал ответы на все мои вопросы. Потом, собираясь уезжать, он снова спрашивал: «У тебя есть вопросы?» Конечно же у меня не было никаких вопросов.

Я всегда говорил, что с ним лично можно было беседовать в церкви, в присутствии множества людей. Я всем сердцем верю этому.

Довольно трудно объяснить, что когда человек стоял перед ним, вся его жизнь была у него как на ладони. Но именно так это и было.

У моей матери на лице был рак. Он поразил её нос и уголок глаза. Он был размером с половину долларовой монеты или немного больше. Осмотрев маму, местные врачи направили её к врачам в Луисвилл. Но и там ей сказали, что они ничем не могут ей помочь и отправили её домой. Она поехала домой к моей сестре Руби Вуд и та пригласила брата Бранхама.

Войдя в комнату, где находилась моя мама, он помолился за неё. Когда он вышел, всем захотелось узнать, что сказал Господь, но брат Бранхам сказал: «Он ничего мне не показал, но я верю, что с ней всё будет в порядке».

После этого мама прожила ещё 30 лет. Она умерла в возрасте 94 лет. Ей не делали пересадок кожи и ничего подобного этому, и когда она умерла, о том, что у неё был рак, можно было узнать только по маленькому шраму на лице размером 6 миллиметров, который было видно, когда с неё снимешь очки.

Когда мой сын Ларри был мальчиком, у него были припадки с судорогами, и теперь мы можем сказать, что у него была эпилепсия. Мы сами были молоды, и сначала не слишком беспокоились по этому поводу. Вы знаете, как дети растут, и по молодости вы не так беспокоитесь о них, как по мере их взросления. Но впоследствии эти припадки стали происходить всё чаще и чаще.

Однажды брат Бранхам был дома у мамы, и мы собирались пойти на охоту. В то время с Ларри всё было в порядке, но брат Бранхам вдруг сказал: «Давайте помолимся за Ларри». Я помню, как он просто склонился на колени рядом со стулом и сказал всего несколько слов, попросив Господа позаботиться о нём и исцелить его. Когда он поднялся, он сказал: «Брат Чарли, думаю, что у него никогда больше не повторится один из этих припадков, но если он повторится, снимите с него рубашку и бросьте её в огонь со словами: «Я делаю это в Имя Господа Иисуса Христа». Теперь Ларри ‒ взрослый человек, и у него больше не было припадков.

Брат Бранхам снова и снова повторял нам следующие три правила: мы не должны охотиться, когда сезон уже закрыт, мы не должны набирать белок сверх разрешённого законом количества, и по воскресеньям мы всегда должны посещать церковные служения. Он говорил: «Ходите в церковь, не пропускайте церковные собрания». Я верю, что и сегодня мы должны следовать этому правилу.

Я помню, когда мы получили спасение и до того, как мы стали постоянно посещать Скинию, мы посещали церковь Бога, которая находилась неподалёку. Конечно же, они разделяли учение троицы. Однажды в воскресенье брат Бранхам, находясь у нас дома, сказал: «Идите в церковь». Он почти силой заставил нас пойти, и сказал: «Если бы у меня был костюм, я бы пошёл вместе с вами». Итак, мы пошли в церковь и оставили брата Бранхама дома.

Вы можете сказать: «Я бы не пошёл». Если бы вы доверяли ему, вы бы пошли.

У нас были небольшие собаки, которые загоняли зайцев, и брат Бранхам всегда заботился о них. Это были хорошие собаки. Однажды моя жена на Олдсмобиле 1957 года выпуска переехала одного щенка. Это был крошечный щенок от небольшой собаки, и она переехала его прямо посередине. Бедняжка, он еле дышал, кровь текла из его носа и ушей.

Мы охотились неподалёку от дома моей матери, и вместо того, чтобы ехать к ветеринару, она положила собаку в машину и приехала туда, где мы были.

Когда она добралась в то место, брат Бранхам уже пришёл с охоты. Моя сестра Руби также была там, и у неё был опыт лечения многих животных. Она сказала: «Брат Бранхам, эта собака умирает. Почему бы вам не пойти и не пристрелить её, так как ей не выжить. У неё раздавлены все внутренности».

Брат Бранхам мягко возразил: «Ладно, сестра Вуд, давайте пока не будем делать это». Все кроме брата Бранхама вошли в дом.

У дома было крыльцо с высокими ступеньками, где-то на расстоянии 45 сантиметров от земли, спустя несколько минут брат Бранхам поднялся на крыльцо и вошёл в дом. И когда он это сделал, эта маленькая собачка последовала за ним и запрыгнула на крыльцо.

Собачка поправилась, а через несколько недель брат Бранхам приехал поохотиться. Я спросил его: «Брат Бранхам, вы помните ту маленькую собачку, за которую вы помолились и Господь исцелил её?»

Он ответил: «Конечно, это был просто красавчик».

Я сказал: «Эта собака пропала примерно неделю назад».

И я никогда не забуду, как брат Бранхам повернулся, и, посмотрев на меня, сказал: «Ну, брат Чарли, я думаю, что эта собака куда-то уползла и там сдохла».

Не думайте, что он не испытывал нас!

Я сказал: «Брат Бранхам, эта собака не умерла. Она бегала здесь всю прошлую неделю. С этой собакой ничего не могло случиться».

Позднее я нашёл ту собаку. Оказалось, что какой-то парень украл её, и в конце концов я просто оставил её ему. Не знаю, поступил бы я также сейчас, но тогда я сделал так. Я просто отпустил его.

Когда брат Бранхам проповедовал серию проповедей о Святом Духе, и вспомните, что он однозначно сказал, что без Него вы не сможете попасть в Восхищение, и многих из нас это повергло в отчаяние. Я помню, как я вышел в поле за нашим домом и просто ходил и молился. Иногда человек до такой степени входит в Присутствие Божье, что он едва ли может ходить.

Брат Бранхам знал, что я ищу Святой Дух, и когда он приехал к нам, он сказал: «Брат Чарли, дело в том, что ты ходишь, взываешь, молишься, а Присутствие Божье уже пребывает над тобой. Но проблема в том что ты думаешь, что Бог далеко, желая, чтобы Он нечто сделал и послал тебе Свой Святой Дух, а Он уже прямо над тобой. Это великое Присутствие, которое ты чувствуешь и есть Святой Дух. Теперь мне нужно уезжать, но я скажу тебе, что если ты не получишь Святой Дух, тогда в следующий мой приезд я пойду вместе с тобой и мы останемся до тех пор, пока ты Его не получишь».

Это меня удовлетворило. Он прислал мне плёнку, и я думаю, что сейчас название этой проповеди изменили, но тогда это послание называлось «Вера ‒ шестое чувство», и пока я слушал эту плёнку, я получил Святой Дух. И моя жена также получила Его.

Я знаю, что брат Бранхам стал совершенно другим человеком после встречи с созвездием семи Ангелов на горе Сансет (Заката солнца). В конце 1964 года мы вдвоём пошли на охоту. Мы подъехали к тому месту, где он любил охотиться, к месту, которое он называл грязная ложбина, и я знал, что там было много белок. Я сказал: «Брат Бранхам, вы поднимайтесь тем путём, а я пойду этим путём. На том пути, куда я пошёл вырубили лес, и я хотел, чтобы когда он пойдёт своим путём, у него была возможность подстрелить белок. Когда мы пришли в тот вечер, думаю, что я убил двух белок, а у брата Бранхама не было ни одной, и это было непохоже на брата Бранхама.

Увидев, что я действительно расстроился, он сказал: «Брат Чарли, я хочу тебе кое-что сказать. Я мог подстрелить их. Они подошли прямо к тому бревну, на котором я сидел, но я не стал стрелять в них».

По моему мнению, у него было гораздо больше любви ко всему живому, чем мы думаем. Это большое отличие, которое я в нём заметил.

В ту последнюю осень, когда он покинул нас, брат Бранхам предчувствовал, что нечто должно было произойти. Он знал, что у него осталось мало времени. В последний раз, когда он был у нас дома, перед тем, как уехать, он два или три раза выходил к машине. Затем он возвратился чтобы помолиться и сказать нам, что делать, а чего не делать.

У него была кепка, которую он любил надевать, когда ходил охотиться на белок, и когда я подошёл к машине со стороны его двери, он снял её с себя и надел мне на голову. Я сказал: «Брат Бранхам, я не хочу вашу кепку».

Но он сказал: «Давай, бери её, брат Чарли, она мне больше не понадобится». Она до сих пор хранится у меня.

Я верю, что я встречу брата Бранхама на этой стороне. Я верю, что Восхищение уже близко. Я поднимался в те места и прошёл через те леса, и провёл какое-то время там, где он любил охотиться. Я ожидаю, что в один из этих дней он придёт по одной из этих тропинок и тогда я узнаю, что перемена моего тела вот-вот произойдёт.

Сегодня я размышляю о брате Бранхаме больше, чем раньше. С каждым днём я люблю его всё сильнее. Я люблю то Послание, которое он принёс, и сегодня я верю, что понимаю намного больше того, что он тогда пытался нам сказать.

Я радуюсь каждому мгновению, которое я провёл с ним. Всё, что я когда-либо видел в нём, было проявлением Бога. И я верю, что в тот день Бог ходил среди нас, но я не верю, что брат Бранхам был Богом. Я также хочу сказать, как высоко я его ценю. Он был яркой личностью, но я не делаю из него Господа Иисуса Христа во плоти. Последние несколько лет были лучшими в моей жизни, и всё это потому, что брат Бранхам учил нас тогда, и это становится всё более значимым. То, что он говорил тогда, и чего мы тогда не понимали, теперь становится намного яснее.

Часть ǀǀǀ

Содержание:

Эрл Мартин
Хелен Бордерс Муллен
Перри Грин
Уилльям Поль Бранхам
Джим Эд Долтон
Лойс Бранхам
Даллас Стейтон
Луиза Новодворски
Арвел Моузер
Джордж Смит
Жаклин Уилер

Эрл Мартин (30.11.1932 г.) местожительство Роял, штат Арканзас
Брат Бранхам дал ему ободрение и руководство в первые годы его служения. Пастор Скинии Вайлдвуд.

В 1947 году врачи сказали, что моей матери оставалось жить всего несколько месяцев. Папа отвёз её в больницу в город Мемфис, штат Теннесси, и у неё обнаружили рак матки. Всё, чем они могли помочь, это сделать ей инъекцию морфия, что в течение нескольких часов снимало боли, и это было всё.

Мы посещали баптистскую церковь, но мама была знакома с некоторыми пятидесятниками. Они рассказывали ей о собраниях, которые они посетили в городе Джонсборо, штат Арканзас, где человек по фамилии Бранхам молился за больных, и те получали исцеление. Она решила поехать туда и увидеть, всё своими глазами. Когда настало её время подойти к брату Бранхаму, он сказал ей, что она стояла за Господа, и что у неё будет ещё один приступ, но он будет последним в её жизни, посвящённой Богу. У неё ещё был приступ, во время которого из неё вышло несколько сгустков крови. После этого она прожила ещё 54 года, и ей было 96 лет, когда она пошла на встречу с Господом.

Когда всё это происходило, мне было 14 лет и я не присутствовал на том собрании, а мой брат Джон поехал с папой и мамой и он видел и слышал много изумительных случаев.

В 1953 году, когда я служил в военно-воздушных силах за границей, я был обращён. Мой брат был обращён в 1954 году, и он сразу же начал проповедовать Евангелие среди объединённых пятидесятников. В то время на миссионерских полях было много людей, таких как Джек Кой и А. А. Аллен, и мы всё чаще и чаще слышали о брате Бранхаме. Джон побывал на его собрании в 1947 году, но пока мы оба не получили спасение, мы, будучи отдалёнными от Бога, не обращали внимания на то, что происходило в те годы.

В 1954 году мы поехали в Чикаго, в церковь брата Бозе, а также на собрания в Технической школе Лэйна. Увидев брата Бранхама и все происходившие сверхъестественные события, я сразу же осознал, что у брата Бранхама было нечто такое, чего не было у других проповедников. Находясь в присутствии брата Бранхама, я переживал такое необычное чувство, которого я никогда раньше не испытывал. Там было полное смирение и сильное Присутствие Божье.

Я помню, что на первом служении, которое я посетил, он помолился за слепую женщину, после чего она начала считать лампы на потолке, освещавшие аудиторию. Там также был мужчина, который всю свою жизнь был глухонемым. Он помолился за этого мужчину, затем, щёлкнув пальцами, начал разговаривать с ним. Конечно же этот человек не мог заговорить сразу же, но брат Бранхам сказал ему: «Скажи мать», и он издал звук, похожий на «мать». Брат Бранхам сказал: «Его нужно научить говорить».

Брат Эстл Билер делал записи служений на плёнку, и мы встретились и поговорили с ним о брате Бранхаме. Когда мы начали слушать плёнки, мы сразу же последовали учению брата Бранхама.

20 января 1957 года состоялась наша первая личная беседа с братом Бранхамом. Мы уже долгое время слушали его плёнки, и мы с Джоном пообещали Господу, что пошлём брату Бранхаму десятины с палаточных собраний, которые мы проводили. За определённое время мы собрали около 500 долларов, но мы не сразу послали их брату Бранхаму. Потом у нас настали трудные времена, и мы потратили часть этих денег, и, конечно же, всё пошло не так, как нужно. Позднее мы послали ему эти деньги, как мы пообещали Господу.

Увидевшись с ним в январе, мы рассказали ему обо всём этом. Он рассмеялся и сказал: «Парни, вы с самого начала должны были знать, как нужно поступить». И он добавил: «Вижу, что у вас были очень хорошие результаты палаточных собраний».

В августе 1959 года мы с женой Мари поехали в Кентукки, чтобы увидеться с Джоном, который жил там в то время, затем мы все вместе отправились на собрания в Чаттанугу, штат Огайо. Во время молитвенного ряда Мари вызвали на платформу, и он сказал: «Здесь находится женщина, и я вижу ребёнка, и это выкидыш, это мёртвый ребёнок». Он сказал, что она одета в жёлтое платье ‒ она сидела сзади в толпе ‒ и он назвал её по имени, говоря: «Она из штата Кентукки, и её фамилия Мартин».

Мы жили в штате Миссури, но перед тем, как приехать в Чаттанугу, мы поехали в штат Кентукки, чтобы сначала навестить Джона. Так вот, если кто-то ищет ошибку, он скажет: «Я знаю, что они не из штата Кентукки; они из штата Миссури». Но дело в том, что мы приехали на собрание непосредственно из штата Кентукки.

Спустя несколько месяцев Мари забеременела, и в декабре мы поехали в Джефферсонвилл на серию проповедей о Святом Духе. Мы с моим братом Джоном попали на собеседование с братом Бранхамом. Я сказал ему: «Брат Бранхам, я уже похоронил двух сыновей младенческого возраста. И я очень сильно хочу, чтобы у меня родился сын». Я никогда не забуду, как он молился со мной и попросил Господа даровать мне сына. Во время молитвы он сказал: «Господь, если Ты замедлишь, пусть он проповедует Евангелие».

Мой первенец Стефан родился в мае, и сегодня он проповедует Евангелие. Мы больше не потеряли ни одного ребёнка, и, вместо одного сына, Господь даровал мне пятерых.

В 1961 году я был пастором церкви в Варделле, штат Миссури, и у нас в церкви был дьякон по имени Уилфорд Фреил. У него были приступы болей в желчном пузыре, и он сильно страдал от боли, но не хотел идти на хирургическую операцию, потому что он верил, что Господь исцелит его. Мы молились за него и ему становилось лучше, а потом у него повторялся приступ боли.

Сотрудник похоронного бюро в нашем городе (он также работал водителем машины скорой помощи) однажды встретил меня и сказал: «Эй, проповедник, почему ты не исцелишь старину господина Фреила? Я дважды или трижды возил его к врачу, и он сильно страдает, и, похоже, скоро умрёт». Этот человек всегда высказывался против Божественного исцеления.

Я использовал фразу, которую говорил Джек Кой, и сказал ему: «Я не могу исцелить даже муху, если у неё болит голова, но я верю, что Господь исцелит брата Фреила, и думаю, что его не будут оперировать».

Он сказал: «Говорю тебе, что если Фреил обойдётся без операции, то я приду в вашу церковь».

Однажды в полночь мне позвонила жена брата Фреила и сквозь слёзы сказала, что врач хочет немедленно его прооперировать. Я не мог смириться с мыслью, что ему придётся перенести операцию, особенно после того, как этот человек бросил вызов Божественному исцелению, поэтому я позвонил брату Бранхаму и поговорил с ним. Я никогда не забуду того, что он мне сказал. Он сказал: «Эрл, это уже не такая серьёзная операция, как было раньше».

Я сказал: «Но брат Бранхам, здесь есть человек, который говорит, что Бог не исцеляет. Я засвидетельствовал ему и я просто верю, что если вы помолитесь за нашего брата, то он выздоровеет».

Он спросил: «Ты веришь этому?»

Я ответил: «Конечно».

Он сказал: «Хорошо, если бы я был врачом, я бы порекомендовал операцию, но так как я проповедник, и ты веришь этому, привози его сюда».

Итак, мы положили брата Фреила в машину и повезли в Джефферсонвилл. Брат Бранхам вышел к небольшому прицепу, в котором он проводил собеседования, и сказал нам, что он только что возвратился с охоты в Британской Колумбии, где он застрелил медведя гризли и карибу, которых он видел в видении. Затем он помолился за брата Фреила, и мы поехали домой.

Он чувствовал себя хорошо, но примерно через два месяца его жена позвонила и сказала: «Уилфорд находится в плохом состоянии. У него снова был приступ».

Я ответил: «Я не могу в это поверить». Поэтому, будучи молодым проповедником, я позвонил брату Бранхаму и сказал: «Брат Бранхам, я на самом деле верю, что Господь исцелил того брата, которого я недавно привозил к вам».

Он ответил: «Эрл, Он исцелил его».

Я сказал: «Так вот, сейчас он в таком же состоянии, как и прежде».

Он сказал: «Хорошо, ты вырос на ферме. Ты когда-нибудь выбрасывал кошку на улицу, а потом она забиралась на сетчатую дверь и издавала такие звуки, как будто уже была в доме? Она ещё не в доме; она всего лишь на сетчатой двери, но она будет мяукать и царапаться изо всех сил».

И я вспомнил старую кошку на сетчатой двери и сказал: «Конечно».

Он сказал: «То же самое сейчас происходит с братом Фреилом. Если сатана заставит его разувериться, всё это вернётся к нему».

Брат Бранхам помолился за веру брата Фреила, и у него больше не было ни одного приступа.

Примерно через год я был на похоронах и встретил Джимми, сотрудника похоронного бюро. Я сказал ему: «Джимми, я всегда думал, что ты ‒ честный человек».

Он посмотрел на меня и спросил: «Что ты имеешь в виду, проповедник?»

Я ответил: «Ты сказал мне, что если Уилфорд обойдётся без хирургической операции, то ты придёшь в нашу церковь».

Он рассмеялся и сказал: «А как мне узнать, что тот врач не ошибся в диагнозе?»

Этот человек умер в течение полугода после этого, а ему было всего лишь около 40 лет.

Всего за несколько недель до его смерти, я позвонил брату Бранхаму по поводу одной сестры в нашей церкви, сестры Симс, которая всегда была тихой и любезной, и она ожидала ребёнка. Затем её беременность осложнилась и произошла внутриутробная гибель плода. Её прооперировали, а её мужу сказали, что она не выживет.

Брат Симс сказал: «Мы верим в молитву».

Спустя два или три дня врачи пришли и сказали ему: «Господин Симс, мы действительно думали, что ваша жена умирает, и мы не возвратили её внутренности на должное место. Мы просто положили их в неё и зашили. Теперь нам нужно произвести повторную операцию и привести всё в порядок. Из-за перенесённой операции, у неё возник послеоперационный психоз. Возможно, её состояние не удастся нормализовать». Они были правы. Она просто кричала. Вы приходили навестить её, а она просто кричала и принимала вас за кого-то другого.

Я позвонил в офис брата Бранхама и оставил ему телефонный номер Симсов, чтобы он позвонил им.

Однажды утром я проснулся и поехал поохотиться на белок, но решил сначала заехать домой к Симсам, чтобы узнать, как у неё идут дела. Я пробыл там всего лишь несколько минут, как вдруг зазвонил телефон. Это был брат Бранхам, и он попросил позвать меня к телефону.

Если бы Господь не показал ему это, он бы никак не узнал, что я нахожусь там. Я взял трубку и начал рассказывать ему о сестре Симс. Затем он позвал к телефону брата Симса и спросил, нельзя ли пригласить к телефону сестру Симс.

Брат Симс сказал: «Да, я могу позвать её к телефону». Они пошли и прикатили её к телефону на каталке. Брат Бранхам начал говорить с ней, я не знаю, что он ей сказал, но она начала кричать: «Нет, это не вы», и кричала изо всех сил: «Нет, вы ‒ не брат Бранхам. Нет, это не вы. Вы ‒ Харви. Я знаю, кто вы такой. Вы обманываете меня». (Харви ‒ это её брат.)

Тогда он спросил её прямо: «Вы знаете, кто такой Уилльям Бранхам?»

Она ответила: «Я знаю, кто он такой. Он ‒ пророк Божий». И бросив трубку, она начала кричать.

Брат Симс подошёл, подобрал трубку и сказал: «Брат Бранхам, я прошу прощения».

Но он ответил: «Это не она бросила трубку, но Бог почтит её веру».

Она тотчас же вышла из того состояния, и она жива до сегодняшнего дня.

Я думаю, что «Христос ‒ открытая тайна Божия», это самое продолжительное послание, на котором я присутствовал, и которое брат Бранхам проповедовал без перерыва. Оно длится четыре часа. В нём он процитировал: «Иисус сказал: «Идите по всему миру и проповедуйте Евангелие». Он не сказал: «Идите учить». Другими словами: «Проявляйте силу, и за ней последуют знамения». Обычное учение не произведёт их. Потом он процитировал Первое Коринфянам 2:5 «Чтобы ваша вера утверждалась не на мудрости человеческой, но на силе Божией».

Но у нас есть служители, которые поехали по всему миру, проповедуя свои вероучения, и это вызвало лишь замешательство. Они должны были просто проповедовать Евангелие и давать людям слушать плёнки с Посланием, не пытаясь ничего объяснять.

Я получил откровение, что если брат Бранхам не говорил этого, и не сделал это абсолютно ясным, тогда я не буду говорить это.

Я верю, что с того времени, как Иисус Христос находился на земле в человеческом теле, Уилльям Бранхам был творением, через которое Иисус Христос проявился в полноте. У него было служение, подобное служению Иисуса Христа, в котором Элохим проявился во всей полноте.

Нокс, Кальвин, Муди и все остальные из ранней церкви знали, что придёт время, когда Столп Огня вернётся в Церковь, и это время пришло. Этот Столп Огня сопровождал служение брата Бранхама и у него была непогрешимость пророка Божьего.

«Я бы лучше проповедовал двум человекам и оставался истинным во взоре Божьем, чем стоять перед десятью миллионами, идя на компромисс, делая что-то против Его Царствия, причиняя этим боль моему Господу Иисусу.» Уилльям Бранхам

Хелен Бордерс Муллен (5.05.1933 г.) местожительство Лэйнвилл, штат Индиана
Её муж Рой Бордерс в течение многих лет был управляющим кампаниями Бранхама. Он умер 18 июля 1982 г.

Не смотря на то, что я слышала о брате Бранхаме с 1954 года, когда он проводил собрания в городе Санта-Круз, штат Калифорния (эти собрания не были записаны на плёнку), непосредственно я услышала его проповедь только в 1957 году, когда он приехал в Окленд.

Я посещала группу верующих, которая относилась к движению Поздний Дождь, но, говоря духовно, я плыла по течению.

Кампания в Окледне проводилась в Муниципальной аудитории, и её финансировали два друга: Рой Бордерс и Стэнли Джонсон. Используя прибыль своей строительной компании они основали некоммерческую организацию и использовали эти средства, чтобы пригласить брата Бранхама в Окленд и провести пять служений с 22 по 26 марта.

В первый раз мы с матерью посетили собрание в субботу вечером. Когда начался молитвенный ряд, к брату Бранхаму подошла женщина, и он назвал её имя и домашний адрес. Я никогда в своей жизни не видела ничего, подобного этому. Нечто внутри, тихий голос в сердце, сказал мне: «Ты будешь помнить это, не имеет значения, куда бы ты ни пошла и что бы с тобой ни произошло. В этом человеке Дух Божий проявляется больше, чем в любом другом, которого ты когда-либо встретишь». Я поверила этому и следую этому в течение всей своей жизни.

В следующий раз мы пришли на служение в воскресенье днём. Я ещё ничего не знала о жизни брата Бранхама, но после этого служения кто-то дал мне почитать книгу «Муж, посланный Богом». Я читала её и плакала во время чтения этой книги.

В декабре 1958 года жена Роя Бордерса Лилиан погибла в результате несчастного случая. Вскоре после этого Рой поехал в Джефферсонвилл, где он встретился с братом Бранхамом, который сказал, что ему нужен человек, который займёт должность управляющего его кампаниями по всей стране. Рой очень желал помочь, и брат Бранхам попросил его организовать собрания в городе Сан-Хосе, штат Калифорния. После этих собраний, начиная с 1960 по 1965 год Рой организовывал большинство собраний брата Бранхама по всей стране.

В ноябре 1959 года брат Бранхам приехал в город Сан-Хосе, где я жила с моими родителями. Эти собрания проходили в графстве Фэйрграундс. В то время я посещала церковь Ассамблей Божьих в Сан-Хосе, которая не сотрудничала в проведении этих собраний, тогда как некоторые другие церкви Ассамблей сотрудничали в этом. В то воскресное утро после собрания в нашей церкви некоторые мои друзья собирались послушать пение квартета в Городской аудитории, и они спросили меня, не пойду ли я с ними. Помню, как я ответила им: «Нет, я пойду на собрание брата Бранхама».

Один из них спросил: «Брата Бранхама? Разве ты не знаешь, что Ассамблеи Божьи не верят брату Бранхаму?»

Я ответила: «Я поверила брату Бранхаму до того, как пришла в Ассамблеи Божьи». Это было основным поворотным пунктом в моей жизни.

Мы с Роем поженились в июне 1960 года. В то время я работала секретарём, и вскоре стала помогать разбирать письма, которые Рой получал как управляющий кампаниями. Брат Билли Пол и брат Лео Мерсер (управляющий офисом брата Бранхама в то время) пересылали нам все письма, в которых содержались приглашения для проведения собраний. В них содержались самые различные просьбы: от проведения одного собрания в маленькой церкви до больших поездок по нескольким штатам.

Брат Бранхам самым внимательным образом относился к каждой просьбе. Там, где было возможно, он хотел, чтобы собрания проводились и финансировались совместными усилиями всех пятидесятнических церквей и церквей полного Евангелия той местности. Когда в его список «возможностей» попадал определённый город, Рой делал то, что он называл «организацией» перед тем, как объявить о проведении этого собрания. Он приглашал всех служителей Полного Евангелия того города, в котором предполагалось провести собрание, встречался с ними за обедом, и во время этих встреч он отвечал на их вопросы. Он также рассказывал им о том, как проводятся кампании. Обычно в каждом городе было от 10 до 50 пасторов, а иногда и больше, которые финансировали собрания или сотрудничали при проведении этих собраний.

Я помню, как на одной из таких встреч в городе Якима, штат Вашингтон, один из служителей спросил Роя: «Расскажите мне немного о брате Бранхаме. Есть ли у него какие-нибудь особенности».

Рой ответил: «Хорошо, давайте посмотрим. Когда он родился, над кроватью, в которой он лежал с матерью, появился Столп Огня. Затем, когда он был семилетним мальчиком, Господь проговорил к нему из вихря. Во время служения крещения на реке в 1933 году, Столп Огня снова опустился к нему», и он назвал ещё несколько сверхъестественных событий. Затем он сказал: «Я думаю, что это характеризует его. Несомненно он очень особенный». Это существенно изменило атмосферу, и когда проводились собрания в городе Якима, там было полное сотрудничество пасторов.

В 1961 году мы с Роем жили в Джефферсонвилле, когда у него произошёл сильный сердечный приступ. В то время я работала в юридической компании в Луисвилле, и однажды днём жена брата Джина Гоуда, сестра Конни, заехала за мной, чтобы забрать меня с работы домой, тогда как обычно это делал Рой. Когда я приехала домой, у кровати моего мужа стоял врач, сказавший мне, что сердце моего мужа слабело. Я спросила: «А кто-нибудь звонил брату Бранхаму?»

Затем кто-то позвонил ему, и он тотчас же приехал. Он вошёл в комнату и подошёл к тому месту, где лежал Рой, и сказал: «Сатана, я не позволю тебе забрать моего брата». Рой не мог говорить, а слёзы текли из его глаз и скатывались на подушку. Всем остальным брат Бранхам сказал: «Давайте все встанем на колени и будем молиться».

Поднявшись с молитвы, брат Бранхам пошёл к выходу, и я пошла вместе с ним до двери, пожав ему руку и поблагодарив его за приезд. Когда я вернулась в нашу спальню, Рой сидел в кровати. Он спросил меня: «Ты приготовишь мне что-нибудь поесть?» На следующее утро он уже отвёз меня на работу. Такие события не забываются.

Мы были в Финиксе на собраниях брата Бранхама, и однажды он пришёл к нам в комнату в мотеле, чтобы поговорить с нами. Рой спросил его, нужно ли ему делать хирургическую операцию на сердце. Я знаю, что это тема, которая вызывает большие разногласия среди людей, следующих учению брата Бранхама, но я скажу вам именно то, что он сказал Рою. Он сказал: «Брат Рой, я не могу сказать тебе, как тебе поступать с операцией на сердце, но я скажу тебе следующее: в том видении о палатке, которое у меня было, хотя я не уверен на все 100%, но насколько я могу понять, я видел человека, говорившего спокойным голосом: «Теперь, пока брат Бранхам отдыхает, мы созовём молитвенный ряд», и я всем сердцем верю, что это был ты». Я в тот же момент почувствовала, что такая ситуация соответствовала бы личности Роя.

Потом брат Бранхам сказал ему: «Если это был ты, тогда абсолютно ничто не воспрепятствует исполнению этого». Я рассказывала об этом только шести человекам, но это было сказано, а я была там и слышала это. Я просто хочу оставаться верной.

Рой официально открыл издательство Изречённого Слова в феврале 1966 года. Уже в 1964 году брат Бранхам поручил мне начать работу по переносу магнитофонных записей его проповедей по Семи Печатям на бумагу. Он сказал, что у него есть намерение издать ещё одну книгу таким же образом, как брат Ли Вэйл помог ему с книгой «Изложение Семи Периодов Церкви». В поездку по штатам Техас, Луизиана, Миссисиппи, Алабама и Флорида в 1964 году, мы взяли с собой печатную машинку, чтобы я в то же время могла работать. Он не определил, кто будет делать остальную работу с рукописью. Я не знаю, должен ли был Рой завершить эту работу, но он поручил мне только напечатать их.

Книга Откровение Семи Печатей была не первой книгой, выпущенной издательством Изречённое Слово. Когда брат Бранхам ушёл во славу, мы какое-то время продолжали работать над рукописью, но затем решили начать печатание брошюр с послания «Причастие», его последней проповеди. В тот период перед печатью брошюр Послания мы редактировали их, и это продолжалось в течение семи или восьми месяцев. Затем у Роя было сильное побуждение от Господа прекратить делать всё, кроме редактирования брошюр, чтобы напечатанный текст был как можно ближе к содержанию плёнок. Вскоре ему позвонили из совета попечителей Евангельской Ассоциации Уилльяма Бранхама и порекомендовали ему, чтобы он сделал следующее: первое ‒ перестать брать с людей деньги за брошюры (мы брали по 25 центов за одну брошюру); и второе ‒ прекратить редактировать брошюры, а печатать их так, как это записано на плёнках. Поэтому мы сразу же так и поступили.

Были времена, когда брат Бранхам через свой дар просматривал мою жизнь и видел там некоторые события и говорил мне то, о чём не знал никто на земле, кроме меня. В 1962 году во время служения в Грасс Вэлли в штате Калифорния, где он проповедовал послание «Господа, мы хотим видеть Иисуса», он вызвал меня из аудитории. Он сказал, что я неоднократно появлялась перед ним. Наконец, он повернулся к Рою и сказал: «С твоей женой всё в порядке?» Затем он сказал: «О, теперь я вижу, в чём дело!» Он продолжал говорить женщине, сидевшей рядом со мной, и затем он сказал ей о её проблеме.

Он встретил меня на следующее утро и сказал: «Хелен, я хочу поговорить с вами о произошедшем вчера вечером. Вы не молились за ту леди, и вы знаете, что я знаю об этом». Он сказал мне, что он хотел, было пройти мимо меня, так как ему не хотелось вызывать из аудитории людей, с которыми он был знаком. Он сказал: «Но я вынужден был вызвать вас, потому что я никоим образом не мог пройти над вами, под вами, или мимо вас. Нечто удерживало меня там. Это просто остановило меня и я знаю, чего вы хотите».

Я сказала: «Конечно».

Он сказал: «Вы хотите ребёнка». Затем он сказал мне самые горькие слова в моей жизни. Он посмотрел мне прямо в лицо и сказал: «Сестра Бордерс, я не вижу у вас ребёнка».

Я сказала ему: «Брат Бранхам, всё будет хорошо. У меня всё равно будет ребёнок, потому что, когда вы последний раз преподали мне причастие в Скинии, я взяла его и сказала: я принимаю это, чтобы у меня родился ребёнок». Он ничего мне на это не ответил.

В 1965 году Рой строил для брата Бранхама охотничью комнату для трофеев в его доме в Тусоне, и однажды он сказал ему: «Брат Бранхам, Хелен хочет усыновить ребёнка».

Брат Бранхам ответил: «Я думаю, что это будет ей ответом».

Мы принесли домой нашего сына Стефана, когда ему было четыре дня. Спустя два месяца мы поехали на последнюю серию собраний, которые брат Бранхам проводил в Юме, штат Аризона, а затем в Ковине, штат Калифорния. 8 декабря 1965 года мы завтракали вместе с ним, и он сказал мне: «Нет сомнения, что теперь вы счастливы и, когда у вас есть усыновлённый ребёнок, возможно у вас появится родной ребёнок». Впоследствии у меня родилось ещё двое детей, Самуил и Анна.

В 1981 году брат Иосиф Бранхам попросил меня поработать в только что открывшейся звукозаписывающей компании «Голос Божий». К тому времени я около года была вдовой, но Господь усмотрел для меня необходимые средства для воспитания моих детей. С того времени я работала в компании «Голос Божий».

Каждый выбирает, чему он посвящает свою жизнь. Я решила посвятить свою жизнь этому Посланию.

Пэрри Грин (1.07.1933 г.) местожительство Тусон, штат Аризона.
Пастор Скинии Тусона с 1965 года, который открыл церковь в этом городе по просьбе Уилльяма Бранхама.

В 1949 году, когда мой папа стал пастором Церкви Евангелия Эммануила, наша семья переехала в город Бомонт, штат Техас. Вскоре после этого мы узнали, что человек по имени Уилльям Бранхам, имеющий дар Божественного исцеления, проводил собрания в городе Хьюстон, штат Техас, находившемся от нас на расстоянии менее 150 километров. Мне тогда было 16 лет и я был крещён Святым Духом и имел переживание говорения на языках. Я читал о Божественном исцелении, обо всех чудесах, описанных в Библии и верил в них. Я цитировал Евреям 13:8 с девяти лет, но в то время у меня и понятия не было, что это означает на самом деле.

23 января 1950 года брат Бранхам проводил служение в Колизее Сэма Хьюстона. Мы приехали пораньше и заняли места в партере, в 11 ряду, прямо напротив кафедры. В начале служения выступил брат Гордон Линдсэй, затем брат Ф. Ф. Босворт. Потом к кафедре подошёл брат Бранхам, посмотрев на аудиторию, он сказал: «Доброе утро, друзья». Это было сказано так проникновенно; я подумал, что он обращается прямо ко мне. Я встал со своего места, подошёл к платформе слева и встал недалеко от кафедры, так как мне казалось, что этот человек обращается только ко мне. А он таким образом говорил к каждому.

Когда он созвал молитвенный ряд, вперёд вышло около 15 человек. Я решил, что с того места, где я стоял, смогу хорошо наблюдать за молитвенным рядом. До этого я ни разу не видел молитвенного ряда и не знал, что же произойдёт дальше. Первым в молитвенном ряду стоял маленький семилетний мальчик, слепой от рождения. Брат Бранхам взял мальчика за руку и попросил всех склонить головы во время молитвы за этого ребёнка. Как только молитва закончилась, этот мальчик стал поворачивать голову, осматриваясь так, как будто он видел. Все стали прославлять Господа. У меня появилась мысль: «А как я узнаю, действительно ли мальчик был слепым?» Кто-то держал носовой платок, мальчик подошёл и взял его. Увидев шнур от микрофона, мальчик подошёл и переступил через него. Брат Бранхам сказал: «Теперь бегом возвращайся к своему папе», и мальчик повернулся и посмотрел на аудиторию, где находилось около 11 000 человек. Он ни разу в своей жизни не видел своего папы. Перед тем, как мальчика позвали на платформу, мужчина подошёл и встал рядом со мной. Он же и позвал мальчика, назвав его имя. Платформа была примерно метр двадцать сантиметров высотой, мальчик подошёл к её краю и спрыгнул прямо на руки этого мужчины. Он увидел слёзы на лице этого мужчины, и стал ощупывать его лицо, желая убедиться, что это был его папа. Потом он обнял его и посмотрел прямо на меня. Я осознал, что вижу чудо. Это было поворотным пунктом моей жизни.

На этом собрании была также молодая женщина, которая принесла с собой шестилетнего мальчика, у которого не было ступней ног. Брат Бранхам взял его на руки и попросил её снять с него чулки. Он снова попросил присутствующих склонить головы, что я и сделал, но я ещё раз взглянул на брата Бранхама, когда он молился. Я был не единственный, кто наблюдал, так как во время молитвы показалось, будто брат Бранхам уронил ребёнка, и многие люди в аудитории ахнули. Прямо у меня на глазах появились две ступни. Это оказало на меня такое влияние, что и сегодня это событие стоит у меня перед глазами. Когда я вижу ножки маленького ребёнка, это волнует мне душу, напоминая о чуде, которое я видел.

Когда это произошло, я плакал, и в это время ещё одна женщина подошла к брату Бранхаму. Он сказал людям, стоящим в молитвенной очереди: «Люди, вы должны исповедать свои грехи и поместить их под Кровь, потому что я говорю всё то, что Он показывает мне». Когда эта молодая женщина стояла перед ним, он сказал ей: «Вы были неверны своему мужу».

Вся аудитория мгновенно затихла, за исключением одного мужчины, который с криком вскочил и побежал к платформе. Брат Бранхам повернулся и сказал: «Всё в порядке, пусть он подходит. Это её муж».

Когда мужчина подошёл к платформе, брат Бранхам сказал ему: «А как насчёт вас и рыженькой секретарши, с которой вы в пятницу провели вечер в мотеле? Вы согрешили не против Бога; вы оба согрешили друг против друга. Вы нарушили свои брачные обеты, и вам нужно исповедаться и раскаяться друг перед другом, простить друг друга, обновить ваши обеты, идти домой и быть верными друг другу». Это был хороший совет.

Несколько лет спустя я спросил его, как он узнавал о том, что человек раскаялся и поместил свои грехи под Кровь. Он ответил: «Это легко, брат Грин. Когда человек исповедует свои грехи, Бог верен, и прощает его. Он не только прощает грехи, Он забывает об их грехах. Если Он забывает об их грехах, Он не может показать их мне. Когда Он показывает мне нечто, я знаю, что это не было исповедано».

На следующий вечер я снова пришёл на собрание. Именно в тот вечер была сделана фотография Столпа Огненного над головой брата Бранхама в форме венца. Я не видел Столпа Огня, но я присутствовал там. Эти два собрания нечто произвели во мне. 23 и 24 января 1950 года Бог открылся мне по-новому. Он больше не был Иисусом Христом вчера, 2 000 лет назад, Он был Иисусом Христом сегодня. Я видел, как Он открыл слепые глаза, сотворил ступни ног и открывал тайны сердечные. Он ‒ Тот же Самый сегодня. Он не изменился.

На следующей неделе брат Бранхам приехал в город Бомонт, штат Техас. Я встретился с его братом Говардом, и он попросил меня побыть их гидом на время их пребывания в этом городе. Я также был помощником на собраниях и рассаживал людей, оказывая помощь в проведении молитвенного ряда.

В последний вечер собраний Говард спросил меня, нужна ли мне молитвенная карточка. У меня была болезнь кишечника, и в тот вечер номер моей карточки назвали первым. Я помог разместить людей в ряду, а потом занял в нём своё место. Когда он вызвал первого человека в ряду, я подошёл к нему. Приблизившись к нему на расстояние трёх метров, я ощутил скованность. Он сказал: «Это не причинит вам вреда. Это ‒ Его Присутствие». Теперь я хорошо знал, что он имел в виду, когда, проповедуя людям, он говорил: «Это не причинит вам вреда». Увидев на моей руке ленту помощника, он поблагодарил меня за оказываемую помощь и сказал: «Я вижу, в вашей жизни призыв проповедовать Евангелие». Если у меня когда-нибудь в жизни и был призыв, то он прозвучал именно тогда. Он сказал: «Пока вы сидели там, на стуле, у вас было заболевание кишечника; теперь у вас этого больше нет». С того самого дня у меня больше не было этой болезни.

В последний вечер собраний, добравшись до машины, мы не смогли открыть дверь, так как вокруг неё столпилось очень много людей.

Говарду удалось перелезть через капот и сесть в машину с другой стороны (где не было толпы), он завёл двигатель и опустил складной верх автомобиля. Затем я взял брата Бранхама на руки и через борт посадил его в машину. Когда я переносил его, он обнял меня за шею и помолился за меня.

В 1952 году я встретился с Билли Полом Бранхамом, когда мы оба посещали Юго-западный Библейский Институт в городе Ваксахачи, штат Техас. В это время он учился в старших классах средней школы, а я только что поступил в колледж. Прежде чем они узнали, что я уже не принадлежу к Ассамблеям Божьим, меня избрали на семь различных должностей, включая должность президента первого курса и руководителем нескольких клубов. После этого они не могли исключить меня, потому что я был уже вовлечён в деятельность института. Но Билли Полу они сразу же дали понять, что его пребывание там нежелательно. Мне стало известно, что заместителю декана было поручено найти повод, чтобы наложить на него сто взысканий, что позволит им исключить его.

Билли являлся моим другом, и я вскоре начал замечать предвзятое отношение к нему со стороны преподавателей. Иногда даже такая мелочь, как оставление брюк на постели, стоили ему взыскания, тогда как я оставлял свою постель неубранной и не получал даже замечания. Пользуясь своим положением руководителя общежития, я начал противостоять этому, и он задержался там на шесть недель дольше установленного ими срока, хотя впоследствии его всё же исключили. Но это было не по его вине; они просто не хотели, чтобы он там учился.

Однажды я сидел в вестибюле мужского общежития, а Билли Пол зашёл в кабинет декана. Думаю, что его предупредили о скором исключении. Выйдя оттуда, Билли Пол пошёл к себе в комнату. Спустя минуту декан вышел и, стоя в дверях, разговаривал с нами, а в это время у него в кабинете зазвонил телефон. Он взял трубку, поговорил по телефону, и, выйдя из кабинета, спросил: «Куда пошёл этот парень Бранхам?» Я ответил ему, что он пошёл в свою комнату. Он спросил: «А он в это время звонил по телефону?» Я сказал ему, что он не звонил, тогда он озадаченно сказал: «Звонил почтенный Бранхам из Джефферсонвилла, штат Индиана. Он сказал мне всё, что я только что сказал его сыну!»

Я подумал: «Я так рад, что мой папа не может таким образом знать всё обо мне». Из этого и других переживаний я начал понимать, что брату Бранхаму также, как и пророку Илии, было дано знать сердечные тайны.

В ноябре 1963 года на собраниях в Шривпорте, штат Луизиана, я сказал брату Билли Полу, что если у брата Бранхама будет желание и возможность снова посетить Бомонт, я буду финансировать его собрания. Эти собрания были назначены на март 1964 года и, как потом оказалось, они были частью последней поездки брата Бранхама по югу, начавшейся в январе в штате Аризона, и закончившейся в апреле в штате Флорида.

За неделю до того, как он приехал в Бомонт, он был в Далласе. В воскресенье утром я сказал моему собранию: «Если вы придёте сюда сегодня вечером, я расскажу вам всё, что я знаю о брате Бранхаме, чтобы вы знали, как приглашать людей на его собрания». В тот вечер вместо того, чтобы подробно рассказать о нём, я примерно 15 минут говорил, что он, наверное, самый многословный проповедник, которого я знаю, но его собрания стоят того, чтобы их посетить, потому что на них всегда происходят сверхъестественные события.

Примерно в это время в кабинете церкви зазвонил телефон, и один из молодых братьев пошёл ответить на звонок. Когда он вернулся к платформе, чтобы сказать, что звонил брат Бранхам, он был так бледен, как его белая рубашка. Я подошёл, взял трубку и спросил: «Брат Бранхам, а вы знаете, чем я занимаюсь?» (И я собирался рассказать ему об этом.)

Он ответил: «Да, знаю».

Когда ко мне вернулось самообладание, я спросил: «Брат Бранхам, я что-то делаю неверно?»

Он ответил: «Брат Пэрри, я позвонил тебе как раз для того, чтобы сказать: делай то, что у тебя лежит на сердце, а если ты совершишь ошибку, я сообщу тебе об этом».

В течение последующих двух лет, когда звонил мой телефон, я всегда думал: «Что же я сделал неправильно?» Я осознал, что Бог видел всё, что я делал, и Он мог показать это Своему пророку. Это побудило меня быть осторожным с тем, что я думал, говорил и делал. Первое, что Ангел Господень хотел донести до нас через брата Бранхама, было: «Будьте осторожны с тем, о чём вы думаете, потому что перед троном Божьим ваши мысли звучат громче ваших слов». Не говорите ничего, пока вы в самом деле не будете так думать. Ваши мысли сегодня ‒ это ваши действия завтра, затем это становится частью вашего характера, а характер ‒ это единственное, что вы возьмёте с собой, когда вы уйдёте из этой жизни.

Так как мы не смогли арендовать для собраний муниципальное помещение в Бомонте более чем на три вечера подряд, я договорился о выступлении брата Бранхама на благодарственном банкете для бизнесменов города; затем мы продолжили наши собрания в другой аудитории.

В день проведения банкета мы с братом Бранхамом разговаривали на улице у гостиницы Риджвэй Мотор Инн, в которой они остановились; я поджидал брата Билли Пола, чтобы показать ему как провести брата Бранхама в гостиницу Бомонт на банкет, и как вывести его оттуда. Когда брат Билли подъехал, я поспешил к нему в машину. Я проходил рядом с братом Бранхамом, когда он сказал: «Тебе лучше поспешить, если ты собираешься сделать стрижку».

Я сразу же остановился. Мне лично не нужна была стрижка. Откуда он узнал, что я собираюсь пойти в парикмахерскую? Тогда брат Бранхам рассказал мне, что Господь показал ему видение о том, как утром того дня я говорил жене, чтобы наши мальчики подождали меня, и я отвезу их в парикмахерскую постричься.

Не осознавая, что я говорю, я сказал ему: «Брат Бранхам, я постиг, что вы ‒ пророк, подобно Илии. Вы любите пустыни и проповедуете против духа Иезавели. Вы не стремитесь к славе и к деньгам, и называете религиозных руководителей этого мира лицемерами».

Когда я говорил, брат Бранхам поднял руки, как бы желая остановить меня, но затем он сказал: «Брат Грин, я не говорю об этом публично, потому что люди не понимают, что такое пророк, но я не буду отрицать того, что Ангел Господень сказал в 1933 году на реке Огайо». Он положил руки мне на плечи и сказал: «Брат Грин, что бы вы ни делали, соблюдайте равновесие в Писаниях». Я очень благодарен брату Бранхаму за этот совет, а также за все советы, которые он дал мне. Когда я получил откровение, что он был Илией с Посланием из Малахии 4:5-6, моя Библия стала новой Книгой.

В апреле 1964 года во время собраний в городе Тампа, штат Флорида, я остановился в том же мотеле, в котором находился брат Бранхам. Зарегистрировавшись в гостинице, брат Бранхам вышел к братьям, которые были ответственны за размещение, и попросил, чтобы ему дали другую комнату. Спустя три недели в Бомонте он снова попросил меня о том же, и в своём сердце я подумал: «Вот, опять та же история». Он уловил это в моём духе, повернулся ко мне и сказал: «Брат Пэрри, прошлой ночью в этой комнате было совершено прелюбодеяние, и я не хочу оставаться здесь». Я думаю, что именно по этой причине люди, подобные брату Бранхаму любили пустынные места. Это ‒ единственное место, куда они могли пойти, чтобы удалиться от этих духов.

Я думаю, что брат Бранхам был самым щедрым даятелем чаевых, которого я знал. Иногда казалось, что чем хуже было обслуживание, тем больше был размер чаевых. Однажды утром за завтраком у меня было одно переживание. Официантка обслуживала нас так, будто на завтрак она съела кислую капусту. Мы не решались попросить её ни о чём. Брату Бранхаму нравилось поливать варёные яйца уксусом, и он попросил её принести уксус. Она спросила: «А для чего вам нужен уксус?»

Спустя некоторое время она проходила рядом с нашим столиком, и он сказал: «Брат Грин, не думаете ли вы, что эта приятная леди считает, что мне нужнее кетчуп, и она принесёт мне его?»

Она пошла, взяла кетчуп, и, поставив его нам на стол, сказала: «Вот ваш кетчуп».

Когда я прокомментировал брату Бранхаму её плохое отношение, он сказал: «В это утро перед выходом из дома у неё были неприятности с мужем. Нам нужно помочь ей». Весь наш завтрак стоил три доллара, но каждый из нас оставил на столе по пятидолларовой банкноте. Когда на следующий день мы пришли в тот же ресторан, у неё было совсем другое отношение. Немного отзывчивости и доброты запоминается надолго.

Сейчас мне 72 года, и, находясь в этой земной скинии, я хочу, чтобы мои действия выражали как можно больше любви и понимания по отношению к людям.

В августе 1964 года я поехал с братом Бранхамом и с группой братьев на охоту в Британскую Колумбию. По пути на север он иногда вёл мою машину, а я читал ему из рукописи книги «Изложение Семи Периодов Церкви», которая тогда готовилась к изданию. Когда я дошёл до конца главы, он сказал, что хочет сделать перерыв. Какое-то время мы ехали в машине молча, а затем он, посмотрев на меня, спросил, знаю ли я какие-нибудь шутки. Поскольку я родом из Техаса, то я знал их очень много. Я знал, что получу хорошее наставление, даже если они не понравятся брату Бранхаму. Я ответил ему, что знаю. Он спросил: «Ты видишь ту машину? Той молодой паре на дороге нужна помощь, и мы должны помолиться за них. Я попросил тебя рассказать шутки потому, что я хочу избавиться от этих постоянных видений и отдохнуть в течение этих нескольких дней. Помоги мне в этом». Я рассказал о человеке, уснувшем в церкви, и он, расхохотавшись, застучал рукой по рулевому колесу и сказал: «Это хорошая шутка, брат Грин». В течение следующих двух часов мы обменивались смешными случаями. Он сказал: «У Иисуса было чувство юмора».

В горах при восхождении я был самым медлительным, но брат Бранхам никогда не позволял мне быть последним. Он всегда находился позади меня. Когда мы ехали на лошадях, он всегда следовал за мной. Несколько дней лагерь был занесён снегом, и некоторые молодые братья в это время упражнялись, бросая в мишень маленькие заострённые стрелы. Некоторые из них хотели состязаться, и они хотели, чтобы все мы приняли участие в этих соревнованиях. Я обратил внимание, что каждый раз, когда брат Бранхам бросал стрелы, он ни разу не побеждал, но я видел, как он, бросая стрелы наедине, постоянно попадал в центр мишени. Я решил, что когда в следующий раз я буду соревноваться с ним, я обязательно сделаю так, чтобы он выиграл. Я бросал стрелы наугад, чтобы он выиграл, но когда я попадал в двойку, он попадал в единицу; когда я попадал в пятёрку, он попадал в четвёрку. Я спросил его: «Брат Бранхам, почему вы не выигрываете?»

Он ответил: «Брат Пэрри, если в победе есть хоть какое-то удовольствие, почему бы мне не доставить его тебе?» Он показал мне в Библии слово «конкуренция» и сказал, что оно означает соперничество.

Его смирение было неподдельным во всех его действиях.

Однажды в 1964 году у меня также была честь в течение четырёх с половиной часов сидеть с братом Сиднеем Джексоном и с братом Билли Полом в доме в Джефферсонвилле, слушая рассказ брата Бранхама о пяти случаях проявления Изречённого Слова. Когда он рассказывал о белках, я на мгновение подумал: «Или я слушаю пророка Божьего, или это самый большой обманщик, которого я когда-либо встречал».

Он тут же прервал рассказ и сказал: «Брат Грин, не думайте таким образом. Это был Бог». Если подобное произойдёт с вами несколько раз, это несомненно изменит вашу жизнь. Он рассказал нам о рыбке, о белках, о сыновьях сестры Хэтти, о буре и об опухоли сестры Меды. Перед тем, как уйти, мы с братом Сиднеем Джексоном стояли на шкуре медведя гризли с серебристой макушкой, которую он совсем недавно забрал от таксидермиста. Брат Бранхам обнял меня и помолился точно такой же молитвой, которой он молился, когда я четырнадцать лет назад поднял его и посадил в машину. Затем он взял деревянную шкатулку, которую брат Джексон подарил ему в Африке, и открыл крышку. Внутри лежали разноцветные камешки, собранные и отполированные им. Он вытащил один из них, дал его мне и сказал: «Это ‒ бурый медведь». Спустя много лет, когда я приехал в Советский Союз, я узнал, что их символом является бурый медведь. Меня там приняли очень тепло, и я подумал, что, наверное, брат Бранхам предвидел, что я поеду туда. До настоящего дня этот камень напоминает мне о том, что я был с пророком Божьим.

Брат Бранхам попросил меня открыть церковь в Тусоне. Я слышал, что он просил ещё кого-то открыть церковь, поэтому я не решался. Но он продолжал напоминать мне об этом. Позднее, в 1965 году я разговаривал с братом Бранхамом, и он сказал мне: «Брат Грин, когда в июне 1933 года ко мне пришло поручение, вы ещё не родились». Я никогда не говорил ему о дате моего рождения, но я родился 1 июля того же года. Он сказал мне: «Так вот мы знаем, что число «семь» находится в дате вашего рождения» (Но он не сказал, что это означает). «Один» означает, что вам удаётся начинать дело. То, что вы собираетесь открыть в Тусоне, вы должны сделать до вашего 33-го дня рождения». Мне было тридцать два года, когда брат Бранхам сделал это утверждение, и если бы он не сказал мне этого, я бы не переехал жить в Тусон в ноябре 1965 года. Я бы ожидал до первого числа следующего года, чтобы оплатить все налоги, именно так намеревалась поступить моя семья. Когда он сказал мне это, я сказал моей семье: «Боже упаси, чтобы что-нибудь произошло с братом Бранхамом. Если с ним что-нибудь произойдёт, а в Тусоне не будет церкви, то это будет катастрофой для многих людей». По этой причине я переехал в Тусон и открыл там Скинию Тусона. Мы открыли церковь всего за пять воскресений до того, как брат Бранхам был забран от нас.

У меня была привилегия посетить 135 стран. Я пролетел почти 5 миллионов километров, и я отдал 40 лет моей жизни для одной цели: быть верным свидетелем того, что я видел и слышал. Моё поручение находится в Деяниях 4:20: «Я могу свидетельствовать только о том, что я видел и слышал». Я ‒ не проповедник и не учитель великой тайны; моё служение ‒ это свидетельствовать о моих личных переживаниях с пророком Божьим и привилегия знать его и находиться рядом с ним.

Брат Бранхам был человеком, подобным Илии. Он был усыновлённым чадом Божьим (как об этом говорится в Библии), возлюбленным Богом, которому Бог доверял, и который является примером для всех нас. У него был отличный характер для того, чтобы обращаться с Изречённым Словом. Пока у нас не будет такого же характера, у нас не будет такой же способности обращаться с Изречённым Словом, потому что без этого характера некоторые, возможно, изрекут Слово и вычеркнут других из существования!

Некоторые говорят, что между Иисусом и братом Бранхамом не было никакой разницы, но Иисус родился от девственницы, а брат Бранхам родился от женщины. Иисусу не нужен был Спаситель, а брат Бранхам нуждался в Нём. Иисус не говорил: «Так говорит Господь», ‒ Он говорил: «Я говорю вам». Из-за всех сверхъестественных проявлений в его жизни, люди по ошибке принимали его за Иисуса. Если Дух Христа находится в нас, то мы должны жить именно Его жизнью. Пусть люди всегда видят в нас Иисуса.

«Иисус никогда не жил для Себя, Его жизнь была потрачена для других. Это совершенно Вечная Жизнь. Когда ты говоришь, что ходишь в церковь и делаешь хорошие дела, это хорошо. Но когда ты проживаешь свою жизнь для себя, ты не имеешь Вечной Жизни. Вечная Жизнь — это жить для других.» Уилльям Бранхам

Уилльям Поль Бранхам (13.09.1935 г.) местожительство Селлерсбург, штат Индиана
Старший сын, лучший друг, сопровождавший пророка в его поездках, оказывавший ему физическую и эмоциональную поддержку, так необходимую во время продолжительных кампаний.

Моя мама была немкой по происхождению; до замужества она носила фамилию Брумбах. До моего рождения она хотела дать мне имя Генрихом, чтобы называть меня Хейне. Папа ‒ по происхождению ирландец, он хотел назвать меня Майклом, и они остановились на имени Хейне Майкл. Папа рассказывал о моём рождении следующее: «В больнице, когда я услышал твой первый крик, Он сказал мне, что тебя будут звать Уилльям Пол, так что я назвал тебя Уилльямом Полом: Уилльямом в честь меня, и Полом в честь Апостола Павла». Чаще всего он называл меня Билли, но иногда он называл меня Хейне. Возможно, тогда он вспоминал о моей матери, или же я делал нечто, напоминавшее ему о ней.

Когда мне было 11 лет, в моей жизни произошло одно из самых запоминающихся событий, когда мне однажды ночью было позволено увидеть Ангела Божьего во время посещения им моего папы в Вандалии, штат Иллинойс. Это переменило мою жизнь, и с тех пор я знал, что моё место было рядом с папой в качестве помощника, защитника и сопровождающего.

Мы стали ездить вместе, когда мне исполнилось 14 лет, а первую молитвенную карточку я выдал в Финиксе в 1949 году. Моё 16-летие совпало с масштабной кампанией в Африке, а в 17 лет я оставил учёбу в школе, чтобы поехать вместе с ним в Индию. С тех пор я постоянно сопровождал его в поездках.

Прежде моего спасения я любил играть в карты и в другие азартные игры. Временами я играл в карты всю ночь напролёт, и был достаточно умелым, чтобы играть на большие деньги.

Однажды вечером я узнал, что в городе будет проводиться игра в покер с большими ставками. Из Чикаго на эту игру приехала группа азартных игроков, в это была вложена большая сумма денег. Конечно же, всё это было незаконным, так как когда я вышел из игровой комнаты, у каждой двери я увидел по охраннику, чтобы не допустить туда полицию.

Обычно мы все друг друга знали, но в тот вечер за столом сидел новый крупье, который сказал мне: «Это негласная игра в покер».

Я сказал: «Я всё время играю здесь».

Он сказал: «Нет, это негласная игра, вы не можете участвовать в ней».

Хозяин заведения сказал: «О, всё в порядке. Он ‒ постоянный игрок. Это сын почтенного Бранхама».

Крупье спросил: «Так ты ‒ сын почтенного Бранхама?»

О, только не это. Я ответил: «Нет».

Но хозяин утвердительно сказал: «Да, это его сын».

Я сказал: «Нет, у почтенного Бранхама не может быть такого сына, как я». Меня мучила мысль, что его имя ассоциировалось со всей грязью, в которую я был вовлечён.

В то время я почти не ходил в церковь из-за своего образа жизни. Вместо этого я проводил время в доме дяди Дока, который жил через дорогу от здания церкви. Однажды вечером я зашёл на служение в церковь и сел на заднем ряду. Папа вышел за кафедру, и я не знаю, видел ли он меня или нет, хотя это не имело никакого значения. Он проповедовал на тему «Возвращение блудного сына». Он говорил о юноше, который ушёл от Бога, и когда его отец увидел своего сына возвращающимся, он сказал слугам: «Идите, заколите жирного телёнка и возьмите для него лучшую одежду, потому что сегодня вечером мой сын возвратился домой».

О, вот это да! Господь обращался ко мне, а я изо всех сил противился Духу. Двое дьяконов, стоявших сзади меня, подошли ко мне и побуждали меня выйти к алтарю, не желая привлекать всеобщего внимания, я встал и вышел из церкви.

Я жил в доме моей бабушки и через два дня папа позвонил мне и сказал: «На реке хороший клёв; я заеду за тобой». Приехав на рыбалку, мы сели на большом расстоянии друг от друга, но постепенно он начал подсаживаться ко мне. Наконец он сел рядом со мной и сказал: «Папа был рад, что ты пришёл в церковь в воскресенье вечером. Ты не подумал, что я проповедовал это послание потому, что ты был там?»

Я сказал: «Я знаю, что ты не стал бы делать это».

Он сказал: «Несколько недель назад Господь положил мне на сердце это послание. Я видел, как братья подошли к тебе и начали что-то говорить. После того, как ты ушёл, я пригласил их к себе в кабинет и сказал им, что я был благодарен им за то, что у них на сердце было бремя за Билли. Я сказал им: не прекращайте молиться за него, но больше никогда не поступайте с ним таким образом. Бог так не поступает. Бог действует одновременно на обоих концах».

Спустя какое-то время после этого я отдал своё сердце Господу.

Оглядываясь назад, я понимаю, что отношения между папой и мной были на редкость удивительными. Когда я был далеко от Бога, он сказал мне: «Не имеет значения, насколько для тебя это плохо и как глубоко ты погрузился в грех, я всегда буду твоим папой и другом. Но я не пойду тебе на уступки из-за твоей греховной жизни. Когда твои друзья откажутся от тебя, помни, твой папа всегда будет твоим другом». Таким он и был. Невозможно описать почтение, которое я испытывал к нему, не только как к Божьему пророку и служителю Евангелия, но также как к отцу и человеку. Он был просто замечательным.

Я знал его в мельчайших подробностях: его настроения и жесты, его голос и его молчание. Но я не мог объяснить одного. Я говорю это перед Господом, я никогда в жизни не видел разницы в его отношении к врагам и к друзьям. К каждому человеку он всегда относился с одинаковым почтением, пониманием и добротой. Меня просто убивает вся эта бессмысленная борьба и разделения, которые есть у нас. Прошу прощения, но сущность Послания ‒ это Любовь, и у него она была.

Рассказы о выдающихся чудесных событиях, свидетелем которых я был, сопровождая моего отца в течение 14 лет, если их напечатать составили бы многие тома. Я видел, как были сотворены здоровые глаза, как у сотен людей с косоглазием глаза возвращались в нормальное положение, я видел как парализованные конечности выпрямлялись и как люди, не ходившие в течение многих лет, вставали с инвалидных колясок и с кушеток.

Но бывали времена, когда изрекалось осуждение. Я не забуду одного случая, когда папа проповедовал на большом стадионе под открытым небом, во время проповеди один человек подпрыгнул и закричал: «Уилльям Бранхам, каким именем ты делаешь это?»

Папа ответил: «Я делаю это в то Имя, о котором вы очень мало знаете, в Имя Господа Иисуса Христа». В ту же минуту этот человек упал замертво.

Конечно же, это говорил не папа, а Святой Дух, действующий через него.

Люди часто спрашивают меня, с чем можно сравнить пребывание в молитвенной очереди рядом со Столпом Огня и осознание того, что все эти люди мгновенно исцелялись. Я знал, что когда папа за кого-то помолился, с той проблемой было покончено. После этого люди всегда чувствовали себя лучше. Пока вы находились в том Присутствии, Ангел Господень нисходил и не имело значения, какая у вас была проблема, с ней сразу же было покончено. Вы могли уйти с платформы и оказаться точно в том же состоянии, в котором были раньше, но в Его Присутствии ничто не могло устоять перед его молитвой. Он сказал: «Когда я молюсь за людей, они должны выздороветь. Я говорю это потому, что Он сказал: «Если сделаешь так, что люди тебе поверят и будешь искренним, когда молишься, ничто не устоит перед твоими молитвами», так что это уже не я, а моя вера в то, что Он сказал. Когда я молюсь за вас, вы должны выздороветь». Это всё, что требовалось.

Папа говорил мне: «Твоя обязанность ‒ разговаривая с людьми, выбирать тех, у которых есть большая вера». Я спросил его о том, как я об этом узнаю, и он ответил: «Ты это узнаешь». Вы знаете, у кого было больше веры? У католиков. Казалось, что у них было больше веры, чем у всех остальных.

Не могу сказать, как я об этом узнавал, разговаривая с людьми, я чувствовал, насколько они искренние и с каким отчаянием они стремились получить молитвенную карточку. Когда я спрашивал человека, нужна ли ему молитвенная карточка, если бы он ответил: «Пожалуй, дай мне одну карточку», я никогда бы не дал ему молитвенную карточку. Мне всегда хотелось находить наиболее тяжёлые случаи.

Иногда папа говорил мне следующее: «Сегодня вечером, когда придёшь на собрание, ты увидишь там молодую женщину примерно 30 лет», ‒ он описывал её внешность и одежду. Он говорил: «Она попросит у тебя молитвенную карточку и скажет тебе, что у неё болезнь желудка, хотя это не так, сделай так, чтобы она её получила. Она не знает, что у неё рак, и если я не помолюсь за неё, она умрёт». Интересно, почему Бог не исцелял её прямо в тот момент?

Когда я приезжал на собрание в тот вечер, чтобы раздать молитвенные карточки, я постоянно думал об этой женщине, там я встречал её и она просила у меня молитвенную карточку. Я давал ей карточку, и когда доходило до молитвенного ряда, номер её карточки называли. Вы бы не смогли предсказать это, используя ваш разум. Это просто невозможно.

Во время проведения молитвенного ряда я стоял на платформе рядом с папой, чтобы внимательно наблюдать за ним. Обычно я мог определить, когда папа уставал по выражению его лица или по его голосу. Когда я видел, что он потирал лицо руками, я понимал, что в тот момент он не знал, где находится ‒ на платформе или в видении. Тогда я подходил к нему сзади и касался его бока. Если он своей рукой сжимал мою руку, это означало: «Со мной всё в порядке; я знаю, где нахожусь». Если он не отвечал мне, я останавливал молитвенный ряд, даже если он продолжал говорить, и временами я помогал уводить его с платформы, а иногда он изо всех сил проповедовал за кафедрой и даже по пути к машине.

Когда он добирался до машины, он просто валился на сиденье и надвигал шляпу на лицо. Обычно он был мокрым от пота. Иногда он плакал и просил: «Отвези меня домой», ‒ или, ‒ «Отвези меня в аэропорт, я хочу поехать домой. Я хочу увидеть маму и детей». Минут двадцать я возил его по городу, и он в слезах просил меня отвезти его домой, затем он неожиданно садился и спрашивал: «Собрание закончилось? Как оно прошло?» Я рассказывал ему о собрании, и тогда он возвращался в нормальное состояние. Но пребывание одновременно в двух измерениях было для него тяжёлым бременем.

Должен признать, что иногда я уводил его с платформы слишком рано, и когда мы подходили к машине, он говорил: «Пол, ты поспешил увести меня. Я мог бы помолиться ещё за двух человек». Иногда я оставлял его дольше, чем нужно, и тогда он говорил: «Пол, сегодня вечером ты оставил меня стоять на платформе слишком долго. Завтра вечером я не смогу провести молитвенный ряд». Между двумя этими состояниями существовала невидимая граница, и я всеми силами пытался найти её.

Я вёл запись людей на собеседования с папой на недели, а иногда на месяцы вперёд. В списке постоянно было 500-600 человек, ожидавших этих бесед. Если у кого-то была проблема со здоровьем, я записывал их на пятиминутную беседу. Если обращалась семейная пара, этому отводилось 15 минут.

Однажды мы находились в Скинии, когда папа только что закончил последнее собеседование. Он спросил: «Это всё?»

У меня были свои затруднения, так как мы ссорились с Лоис и я сказал: «Нет, есть ещё один».

Он сказал: «Пол, я очень устал. Я думал, что это был последний человек. Можно ли перенести его на завтра?»

Я сказал: «Это не может подождать до завтра».

Он спросил: «Кто же это?»

Я ответил: «Это я».

Он вдруг остановился. Я рассказал ему о моих затруднениях и он сказал: «Пусть Святой Дух, находящийся в тебе, проявит любовь, и у тебя больше не будет этих проблем».

После этого он взял свою шляпу и ушёл.

У него не всегда был готовый ответ для вас, а иногда его ответ был для вас неожиданным. Побывав на собеседовании с Уилльямом Бранхамом, будучи искренними, вы поступили бы следующим образом: вы бы опустились на колени и внимательно исследовали своё сердце.

Папа был очень близок со своим братом Говардом Даффи. Они много ездили по стране вместе с дядей Говардом, но Говарду пришлось прекратить поездки из-за болезни сердца.

В 1957 году папа охотился в штате Айдахо на реке Безвозвратной, в это время дядя серьёзно заболел и врачи сказали, что он не выживет. Поэтому я нанял небольшой самолёт, чтобы пролететь над той местностью, где находился папа, и сбросил небольшой парашют с запиской о том, что ему нужно немедленно возвращаться домой.

Примерно за два года до этого папа видел видение о том, что дядя Говард умрёт. Он сказал: «Ангел опустился, взял мелок, нарисовал могилу и сказал: «Это для Говарда. Он ‒ следующий, кто уйдёт из вашей семьи. Он будет похоронен между Хампи [его братом Эдвардом] и твоим папой. «Он пошёл и сказал Говарду, что тот умрёт следующим, и что ему нужно всё уладить с Господом.

Все наши попытки связаться с папой потерпели неудачу, и 7 ноября Говард умер. За день до его смерти брат Невилл посетил его в больнице и привёл его к Господу.

Папа вернулся домой на следующий день. Встретив его в аэропорту, я сказал ему, что сделал всё, что мог, чтобы связаться с ним и сообщить ему об этом. Он сказал: «У Говарда была сильная вера в мою молитву, так что мне нужно было находиться подальше от дома, чтобы то видение могло исполниться».

Мы пошли в похоронное бюро и подошли к гробу. Папа спросил у его жены, где она собиралась его похоронить, и она ответила: «Я хочу похоронить его на военном кладбище в Нью Олбани». Он был моряком.

Он сказал: «О, Говарду это бы понравилось. Он гордился тем, что был моряком». Господь уже сообщил папе, что Говард будет похоронен на Восточном кладбище в Джефферсонвилле. На его месте я бы сразу же начал спорить и сказал бы: «Чтобы исполнилось видение, это должно быть именно так». Но папа не делал ничего, чтобы вызвать ссору. Он знал, чем всё закончится и спокойно ожидал.

В тот же вечер примерно за час до закрытия похоронного бюро, его хозяин Кутс сказал нам, что ему нужно поговорить с нами. Он сказал: «Мы только что получили известие из Нью Олбани, что завтра они не смогут похоронить там Говарда. Согласно его армейским документам, он уволился со службы по состоянию здоровья, и им нужно получить необходимые документы из Вашингтона, округ Коламбия, а сегодня их офис уже закрыт. Они также не будут работать завтра, в субботу, и в воскресенье. В понедельник будет праздник, День ветеранов. Завтра его можно будет похоронить только на Восточном кладбище между могилами его папы и брата». Именно это Ангел и сказал моему папе.

Однажды дядя Говард сказал нам с папой: «Когда я умру, а вы с Билли будете ехать на машине, остановитесь, съешьте бифштекс с рёбрышком, и вспомните о Даффи». После его смерти мы неделями находились в пути, уставали и скучали по дому, заезжали в ресторан поесть и папа говорил: «Сегодня вечером я закажу это». Я точно знал, что мы будем есть.

В задней части нашего дома в Тусоне у меня была комната, которую я использовал под офис. Каждую неделю мы получали сотни писем, я читал их и сам отвечал на них. Если в письме содержался вопрос, папа сам отвечал на него.

Однажды мы с папой сидели в офисе и проверяли почту, а мой сын Пол ‒ малыш двух лет ‒ постоянно заходил к нам и хватал своего дедушку за ногу, желая поиграть с ним. Пол был его отрадой и гордостью, и когда у папы была возможность, он играл с ним. В тот раз папа сказал ему: «Как только мы с твоим папой разберём почту, дедушка выйдет и поиграет с тобой во дворе».

Мы поработали ещё немного и Пол опять зашёл к нам, папа снова сказал ему, что мы ещё заняты, но позднее они поиграют во дворе. В третий раз он пришёл и помешал нам, тогда я, рассердившись, шлёпнул его, и он упал на пол. Папа не вмешивался, когда Пола наказывали, но в этот раз он подошёл, поднял его и стал утешать. Он сказал: «Дедушка сказал тебе, что поиграет с тобой, когда закончит работу, но я не могу сделать это прямо сейчас».

Довольный этим, Пол сказал: «Ладно» и пошёл в другую комнату. Затем папа повернулся ко мне и сказал: «Выключи печатную машинку». Я так и сделал. Он сказал: «Пол, я знаю, что ты должен наказывать своих детей, но сейчас ты сделал это неправильно».

Я возразил: «Нет, правильно. Я несколько раз предупредил его, но он не послушался».

Он покачал головой и сказал: «У ребёнка есть Ангел-хранитель, эти Ангелы есть у душевнобольных людей и у калек, которые не могут постоять за себя. Ангел постоянно находится рядом с ними и защищает их. Когда ты ударил Пола, ты сделал это в гневе. Во-первых, это неправильный способ исправления ребёнка. Во-вторых, ты ударил не только ребёнка, но и его Ангела. Больше никогда так не поступай. Ты должен исправлять их, но делай это в любви, а не в гневе. Иначе ты обидишь этого Ангела».

Он также сказал, что у каждого из нас есть Ангел, и он не оставляет нас. Ангел ребёнка или инвалида в большей степени управляет их жизнью.

Я запомнил это, и с тех пор был осторожен, когда мне нужно было исправлять детей.

Господь всегда стоял на первом месте в жизни папы, на втором стояли другие люди, на третьем его семья, а на последнем он сам. Именно так было в любой ситуации. Думаю, иногда ему было трудно отделить обязанности мужа, отца и дедушки от положения, которое он занимал и от обязанностей, связанных с этим положением. Именно это произошло в случае, который я назвал «происшествие с париком», который произошёл в штате Калифорния.

8 февраля 1964 года мы находились в городе Бейкерсфилд. Папа, брат Рой Бордерс, и я собирались пойти куда-нибудь поесть, и я постучал в дверь комнаты папы. Когда он открыл дверь, на нём был парик. Я спросил шутливым тоном: «Что это на тебе?»

Он ответил: «Парик».

Я сказал: «Ты ведь не оденешь его в церковь».

Он сказал: «Да, я одену его в церковь».

Я сказал: «Нет, если ты его оденешь, я не пойду в церковь».

Он твёрдо сказал: «Да, я его одену».

Я сказал: «Если ты сделаешь это, я найду себе битловский парик и буду носить его».

Я говорил это, не придавая никакого значения словам; я считал, что мы обмениваемся шутками, но он, посмотрев на меня, сказал: «Иди и поешь с братом Бордерсом. Папа не голоден».

Я понял, что огорчил его. Я сказал: «Нет, папа. Пойдём, поедим».

Но он сказал: «Нет, идите и поешьте». Мы пошли вдвоём с братом Роем, но во время еды у меня было тяжело на сердце. Когда мы поели, я вернулся и зашёл к папе.

Я сказал ему: «Папа, я пришёл извиниться перед тобой за то, что я сказал о парике. Ты был не похож на самого себя и я сожалею о том, что огорчил тебя».

Он сказал: «Садись, Билли». Я понял, что поступил неправильно. Он спросил: « Ты думаешь, что это могло огорчить твоего папу?»

Я ответил: «Да, я огорчил тебя».

Он сказал: «Нет, ты не огорчил меня, но ты не знаешь, что это значит», ‒ и он указал на парик. Он напомнил мне о дьяконе, который раньше был в Скинии. Однажды после служения он подошёл к папе и сказал: «Мне стыдно за вас, брат Бранхам».

Папа спросил его: «Что вы имеете в виду?»

Он ответил: «То, что вы носите очки».

Папа сказал: «Я должен носить их, чтобы читать Библию».

Этот брат сказал: «Вы проповедуете Божественное исцеление и носите очки? Мне стыдно за вас».

Затем папа сказал мне: «Помнишь, как я пытался держаться подальше от него, а ты хотел, чтобы он оставил меня в покое? Но этот брат продолжал говорить в том же духе, а спустя несколько дней мы его похоронили. Он сказал много лишнего. Также и с тобой. Понимаешь, ты не можешь огорчить папу, пойми это, но ты не понимаешь значения этого паричка. Если бы я не выпроводил тебя, ты бы также сказал много лишнего».

Очень важно, чтобы мы всегда помнили о том, как поспешно и легкомысленно мы можем оскорбить Святой Дух.

После того, как папа ушёл от нас, мама сказала мне: «Ты был ближе к нему, чем я. Ты едва ли проводил без него хоть один день своей жизни на собраниях, работая в офисе или на охоте».

Так я и жил. Я люблю мою жену и детей, но служение всегда стояло на первом месте. Помогая моему папе, я всю жизнь служил Господу.

По-моему, Уилльям Бранхам был настолько подобен Иисусу, что в его жизни можно было увидеть Иисуса. Именно этого мир не может увидеть, но мы, поверившие Посланию, можем видеть это. Одна группа людей зашла по этому пути слишком далеко, а другая группа не пошла дальше, но именно посередине находится Евреям 13:8.

Джим Эд Долтон (7.10.1938 г.) местожительство Флагстафф, штат Аризона.
Его отцу было даровано желание его сердца. Пастор Скинии Флагстаффа.

В 1960 году мой папа проходил через молитвенный ряд, и брат Бранхам спросил его, в чём он нуждался, он ответил: «В спасении моей семьи».

Брат Бранхам спросил: «Вы верите этому, брат Долтон?»

Папа ответил: «Конечно же верю».

Брат Бранхам посмотрел на папу своими проницательными глазами (я верю, что каждый желавший мог посмотреть в глаза пророка и осознать, что он был мужем Божьим) и сказал: «В Имя нашего Господа Иисуса Христа я даю их вам».

Спустя несколько дней папа встретился с братом Бранхамом и тот сказал ему: «Когда вы подошли ко мне и попросили о вашей семье, я услышал Голос, сказавший: «Дай ему всё, о чём он попросит».

Для отца, имевшего 10 детей (а позднее родилось ещё двое), это было важное обещание.

Сегодня мы видим, что это обещание исполнилось, все его дети спасены и служат Господу.

В 1961 году папа сообщил, что брат Бранхам приедет в Сомерсет, штат Кентукки на рыбалку, мы решили, что он наверняка заедет в дом моего папы. Мы навели в доме порядок и даже покрасили его, спустя несколько дней он приехал и пошёл с папой на рыбалку.

В это время мы с моей женой Мэри делали дома ремонт, и там всё было в беспорядке. В тот день мне не хотелось идти домой на обед, но моя жена уговорила меня. Я пришёл домой, а брат Бранхам уже стоял во дворе нашего дома с пойманной им рыбой и сказал, что ему хотелось, чтобы кто-нибудь приготовил для него рыбу.

Мы пригласили брата Бранхама в дом, и, стесняясь беспорядка, стали извиняться перед ним за это. Он с улыбкой сказал нам, что так и произойдёт, когда придёт Господь, в тот момент, когда мы меньше всего ожидаем Его!

В то время с нами жила бабушка Бейкер, мать Мэри, вдова, и брат Бранхам попросил её приготовить ему кукурузные лепёшки, жареную рыбу и чай со льдом!

В течение длительного времени мне не давал покоя вопрос, почему он пришёл именно в наш дом, но потом я услышал на плёнке, что брат Бранхам сказал о том, что Бог всегда посылает своего пророка в дом вдовы. Должно быть, в тот день он пришёл к нам из-за бабушки Хэтти Бейкер. Мы были уверены, что он придёт в дом к нашему папе.

Среди нас брат Бранхам всегда держался очень просто. Однажды, когда мы вместе с ним охотились в горах штата Колорадо, наш лагерь занесло метровым слоем снега. Брат Бранхам работал лопатой наравне с нами, помогая нам выбраться из-под снега. Это было запоминающимся событием. Я помню об одной поездке на охоте, когда братья находились там вместе с сёстрами! Мы взяли с собой наших жён, чтобы они готовили нам еду, и поставили отдельную палатку для них и отдельную палатку для мужчин.

Мы застряли там на три дня, но совершенно не протестовали. Мы считали, что этот снег был от Господа, потому что всё время, проведённое там, брат Бранхам общался с нами и учил нас Слову. Тогда он объяснил нам, что человек может каждый день получать Святой Дух, но быть потерянным. Он пояснил, что у вас в сердце есть место для змеиной натуры, но Святой Дух входит и выжигает её. Это произошло до того, как мы переехали в Прескотт.

В 1962 году мы переехали в Прескотт. На стоянке для трейлеров жило около двадцати семей, и со стороны казалось, что всё было достаточно мирно, но на самом деле всё было не так. В 1964 году брат Бранхам приехал на стоянку для трейлеров и проповедовал послание «Странный» (тогда он назвал его Гайка и Болт). После того, как брат Бранхам уехал, мы накупили цепей, взяли гайки и болты и сделали себе ожерелья.

В 1965 году он ещё раз приехал к нам и зашёл во все дома. Позднее мы узнали, что приехав к нам на стоянку, он обсуждал с братьями Лео Мерсером и Джином Гоудом определённую тему и пытался исправить их. Он был очень мягким и добрым. Он сказал Лео: «Питер попробовал это [совместное проживание большого общества], но это не сработало».

Брат Лео сказал: «Брат Бранхам, это работает».

Брат Бранхам очень мягко сказал: «Брат Лео, это не сработает». Только через десять лет мы узнали, о чём он говорил с ними. Он оказался прав. Это не сработало.

Общаясь с братом Бранхамом я узнал следующее: он стоял за Слово Божье, не вступая в сражение. Молясь за меня, брат Бранхам попросил Господа сделать меня подобным Иринею, а затем он помолился о том, чтобы я был примирителем. Я не мог соединить это. Ириней сражался за Слово Божье. Как можно в одно и то же время быть миротворцем и сражаться?

Став пастором в Скинии Флагстаффа, я сказал собранию: «Я не понимаю, почему брат Бранхам молился за меня, чтобы я был примирителем и сражался, подобно Иринею». Одна сестра в церкви сказала: «Брат Джим, просто будьте миролюбиво сражающимся».

Я понял ответ спустя много лет. Будьте миролюбиво сражающимися за Слово Божье. Не выходите из себя. Я видел, как брат Бранхам проявил это в случае с братьями Лео и Джином, но это открылось мне только по прошествии этих лет. Брат Бранхам был миролюбивым, но он очень необычным образом стоял за Слово Божье.

В то время происходило много событий, которые мы считали простыми совпадениями. Мы любили охотиться в Спайдер Рэнч. В течение нескольких лет мы охотились в этом месте и очень хорошо ориентировались там. Мы знали расположение звёзд над этим местом в определённые времена года. Находясь там с братом Бранхамом, мы обратили внимание на очень яркий свет в небе, который не был звездой. Папа спросил брата Бранхама: «А что насчёт света, висящего над лагерем?»

Брат Бранхам ответил: «Брат Эд, я хочу, чтобы ты знал, что Он никогда не удаляется от того места, где я нахожусь».

У брата Бранхама было чувство юмора и он любил рассказывать шутки. Помню, как однажды мы были на охоте и проехали три километра в нашем старом грузовике по самой ухабистой дороге в моей жизни. Он постоянно рассказывал нам шутки, от которых мы все хватались за животы от смеха, подпрыгивая и катаясь по кузову во время поездки. Потом он сказал: «Бог любит юмор, но Он ненавидит непристойные выражения».

Однажды мы находились там и один из наших грузовиков перегрелся, нам пришлось отбуксировать его в охотничий лагерь, чтобы найти воды. Брат Бранхам вышел из машины с остальными, а человек, вышедший к нам, постоянно ругался, говоря непристойные слова. Он не злился на нас, так он говорил всегда.

Мы не знали, что и сказать. Брат Бранхам постоял, оглядываясь по сторонам. Затем он сказал: «Эй, Господь Бог разбросал много камней здесь в Аризоне, разве не так?» Когда он упомянул Имя Господа, этот человек больше не произнёс ни одного ругательства.

В тот день я извлёк для себя важный урок о том, как вы можете, будучи вежливым, приносить Божье Присутствие и с помощью нескольких простых слов побуждать людей осознавать Его Присутствие. Он побудил этого человека осознать Божье Присутствие, и тот перестал ругаться.

В течении шести лет я был знаком с братом Бранхамом, и это было одним из величайших переживаний в моей жизни. Я видел, когда он находился под вдохновением, он истолковывал мои сны, я охотился вместе с ним, и находясь с ним, я всегда чувствовал, что мог бы находиться рядом с ним при любых обстоятельствах. Общение с братом Бранхамом всегда побуждало меня любить Иисуса Христа сильнее, чем раньше.

«Я не хочу быть популярным; я хочу быть честным. Я честен с вами, когда говорю, что Христос воскрес из мёртвых и теперь являет эти знамения, которые вы видите, побуждая вас верить Ему и принять то, что Он совершил для вас на Голгофе.» Уилльям Бранхам

Лойс Бранхам (14.09.1939 г.) местожительство Селлерсбург, штат Индиана
Она ощущала сильную потребность в связи, существовавшей между её мужем и его отцом, и не делала из этого проблемы.

Впервые я увидела Билли Пола Бранхама в вестибюле средней школы Джефферсонвилла, где я училась, когда он пришёл туда навестить одного из своих бывших учителей. Наши взгляды встретились, но мы не сказали друг другу ни слова. Через один или два дня у меня было свидание с одним парнем, который жил по соседству с Билли (тогда я об этом не знала), и по какой-то причине мы остановились около дома бабушки Бранхам. Возможно, мой парень знал, что Билли находился там, и так как они были хорошими друзьями, он по какой-то причине хотел с ним увидеться. Именно тогда мы встретились впервые и спустя несколько дней стали встречаться постоянно.

Однажды в воскресенье Билли привёл меня к себе домой, чтобы познакомить со своими родителями. В то время я носила джинсы или широкие брюки. Билли никогда не делал проблемы из-за того, как я одевалась и не упоминал об этом, но терпеливо ожидал, чтобы я поняла и приняла своё решение.

Тогда я не знала, что друг друга надо называть «брат» и «сестра», я называла родителей Билли Биллом и Медой. Они понимали, что это не было проявлением моей непочтительности. Мы стали очень близки друг к другу, особенно после того, как стали одной семьёй, и это было естественным.

Вскоре после этого я стала помогать Меде в работе по дому, а иногда я оставалась жить у неё, когда Билл и Билли находились в поездках.

Помогая ей, я ходила по дому в джинсах. Какое-то время никто не ругал и не критиковал меня за это. Затем однажды Меда спросила меня, не буду ли я возражать против юбки, потому что в их дом приезжали люди, чтобы за них помолились, и они могли неправильно понять это. Я не возражала.

Я помогала ей по дому до тех пор, пока мы с Билли не поженились.

Впервые я услышала проповедь Билла в Скинии Кэдл в штате Индианаполис 11 июня 1956 года. В его проповеди было нечто отличавшееся от всего, что я слышала до этого. Я знала, что мне это очень понравилось. Для меня это было началом.

Я росла не в религиозной семье, хотя маленькой девочкой меня крестили в баптистской церкви Голгофа и я какое-то время посещала пятидесятническую церковь вместе с мамой и бабушкой. Я не понимала некоторых событий, которые, как я видела, происходили в той церкви, когда Святой Дух сходил на людей и они падали на пол. Это меня пугало, и, благодарение Богу, я не осуждала это, а когда я познакомилась с Посланием, я поняла значение этого.

Мы с Билли поженились 7 августа 1956 года в скромной церемонии в христианской церкви. Перед этим Билл поговорил с нами обоими и объяснил, почему он не может совершить церемонию бракосочетания из-за предыдущего брака Билли и его отмены. Он не присутствовал на нашем бракосочетании, но когда мы пришли к нему домой, он повёл нас в свой кабинет и помолился вместе с нами. Билли тогда было 20 лет, а мне ‒ 16.

В пасхальное воскресенье 1958 года я была крещена в Скинии. Это произошло после служения на восходе солнца и Билл тогда проповедовал послание «Я знаю, мой Искупитель жив».

У меня есть много хороших воспоминаний, но думаю, что водное крещение было самым памятным из них. Когда я думаю о том, что пророк Божий привёл меня к Господу, а затем крестил меня, это было превыше всего остального, что произошло со мной в будущем. Возвращаясь в мыслях к тому, какой это было честью для меня, я с трудом могу оценить это.

Я ездила с Билли и с его папой на некоторые собрания, но я редко ездила на продолжительные кампании. Большую часть времени я оставалась с Медой, и у нас сложились чудесные близкие отношения, в которых мы выступали как мать и дочь, а не как свекровь и невестка. Между нами не возникало таких проблем, которые мы не могли бы уладить в течение разговора, и я с теплотой вспоминаю о времени, проведённом вместе.

В течение своей жизни Билли и его папа были очень близки друг с другом. Можно сказать, что они были гораздо ближе друг к другу, чем кто-либо из людей, которых я когда-либо встречала. После того, как мы поженились, каждое утро он, прежде всего, звонил своему папе. Я знала, что Билли нужно было позвонить ему до того, как он что-либо сделает в этот день. Я знаю, что большинство молодых жён через какое-то время начнут расстраиваться или ревновать, но я благодарна Богу за то, что мне это и в голову не приходило. Это совершенно меня не беспокоило.

Летом 1960 года мы поехали в штаты Орегон, Вашингтон и Калифорнию на серию собраний, длившихся в течение месяца. На одном из служений в городе Якима один человек прошёл в молитвенном ряду, и Билл продемонстрировал «знамение в руке». Я уже долгое время хотела узнать, как это происходит, поэтому после служения, когда мы сели в машину и поехали в мотель, я спросила его об этом. Он ответил: «Это происходит следующим образом,» ‒ и он взял меня за руку, ‒ «если с тобой что-то не в порядке, это проявится прямо здесь», ‒ и он посмотрел на свою руку, потом на меня, а затем снова на свою руку. Я заметила перемену в его руке. Появились маленькие точки, и я тут же поняла, что со мной что-то было не в порядке, иначе они бы не появились. В то же самое время я осознала, что это из-за того, что я не могла забеременеть, и я обрадовалась. Прямо в тот момент я узнала, что с моей проблемой покончено.

Я не могу подобрать слов, чтобы описать свои чувства, когда проявлялся этот дар. Какая это большая честь для меня. В течение пяти лет у нас с Билли не было детей; наш первенец Пол родился в ноябре 1961 года.

Однажды рано утром мы выехали из Тусона в Даллас и Бомонт, штат Техас, чтобы провести служения. Билл ехал в своей машине, а мы с Билли ехали в нашей. Я плохо себя чувствовала из-за острого фарингита, и я попросила Билли: «Останови машину и попроси своего папу помолиться за меня. Я очень плохо себя чувствую». Мы остановились и он помолился за меня, проехав ещё 160 километров, мы остановились на завтрак. К тому времени я почувствовала себя лучше и сказала об этом Биллу, когда мы выходили из машины. По пути в ресторан он сказал мне: «Дело в том, что у тебя будет ещё один ребёнок».

Я была очень взволнована. Он сказал: «Я вижу, как ты держишь на руках голубой свёрток, а Билли кормит Пола». Я ждала девочку, и не обратила внимание на его слова про голубой свёрток. Конечно же, у нас родился мальчик. Майкл Давид родился 11 ноября 1964 года.

В тот раз я впервые попросила его помолиться за меня. До этого у меня было много возможностей, но я просто не могла сделать это, потому что понимала, что это будет использованием моего особого положения. Независимо от моей нужды, по поводу которой я хотела подойти к нему, он всегда подходил ко мне первым, потому что Господь уже показывал ему это в видении. Это происходило много раз.

Билли всегда был очень раздражительным. Его папа однажды сказал ему: «Как и моя раздражительность, это будет сопровождать тебя до тех пор, пока Господь не заберёт тебя Домой».

Когда на последних собраниях в Шривпорте звучали его проповеди, Билл рассказал о белке, которую он видел в каньоне Сабино, говоря о своей нервозности. Он сказал: «Наконец-то это закончилось. Завершилось. У меня больше никогда этого не будет».

Именно в тот момент я осознала, что вскоре он уйдёт от нас. Я знала это, так как он сказал Билли, что нервозность будет у него до тех пор, пока он не уйдёт с этой земли. Нечто в моём сердце сказало мне, что вскоре он оставит нас.

Я едва ли слышала то, что он говорил после этого. Именно то, как он это сказал, запомнилось мне. После служения Билли посадил папу на переднее сидение автомашины, а я сидела на заднем сидении. Я знала, что Билл ещё не пришёл в себя после проповеди, и сказала: «Билли, думаю, что вскоре твой папа покинет нас».

После этих слов он подпрыгнул на своём сидении. Он сказал: «Не смей так говорить». Я хотела спросить Билла о том, что он говорил об этом и правильно ли я поняла его, но Билли запретил мне спрашивать его об этом, так как это сильно ранило его. Я так и не спросила его об этом, но в своём сердце я знала, что это так. Спустя примерно три недели после этого Господь забрал его во славу.

Даллас Стейтон (31.05.1941 г.) местожительство Крествуд, Кентукки
Когда он был молодым человеком, Уилльям Бранхам сделал ему подарок, изменивший его жизнь.

Я ‒ племянник брата Бэнкса Вуда и брата Чарли Кокса. Имя моей мамы ‒ Анна Сполдинг, и она была сестрой дяди Чарли.

Впервые я услышал о брате Бранхаме, когда мой двоюродный брат Дэвид Вуд был исцелён от полиомиелита на одном из собраний брата Бранхама. Дядя Бэнкс был настолько вдохновлён исцелением своего сына, что переехал в Индиану с того города, где мы жили в Олдэм Каунти, штат Кентукки, чтобы поселиться и жить по соседству с братом Бранхамом. Они стали близкими друзьями.

После этого брат Бранхам стал приезжать поохотиться на белок, временами он останавливался в доме моей бабушки, а иногда в доме дяди Чарли. Какое-то время я находился рядом с ним, и я изумился тому, что здесь находился человек, проводивший собрания по всему миру и встречавшийся с большим количеством людей, в то же время он был одним из парней с кровью белок на штанах. Он был обычным человеком. Это впечатляло меня, но в то время я не был Христианином и не пытался притворяться. Находясь рядом с ним, я могу сказать, что он по-своему отличался от остальных людей.

Он приезжал в августе, когда открывался сезон охоты на белок. Я охотился на белок с двенадцатилетнего возраста и охота на белок была моим самым любимым занятием. Даже сейчас я бы лучше охотился на белок, чем занимался чем-нибудь другим.

Однажды мы были дома у моего дяди, и сидели у него в гараже. У меня было ружьё Марлин 22 калибра, и оно очень неточно стреляло в цель. Я спрашивал разных людей о том, что можно сделать с этим ружьём, чтобы оно стреляло поточнее, но все советы, которые они давали, не помогли.

Я почувствовал на себе чей-то проницательный взгляд, и когда я повернулся влево, брат Бранхам, глядя на меня, спросил: «Хочешь, я посмотрю его?»

Я ответил: «Да, очень хочу».

Он сказал: «Дай мне его». Он взял ружьё, отвёртку, в ружье был только один болт, и он был закручен всеми возможными способами. Он взял ружьё, сказав, что пойдёт за дом и пристреляет его. Я спросил его, можно ли мне пойти вместе с ним, но он ответил, что он пойдёт один. Он сказал: «Позднее ты сможешь взять его и опробовать». Он пошёл с ружьём за дом и я услышал, как он выстрелил один или два раза, затем он вернулся и сказал: «Теперь возьми его и опробуй».

Ружьё стреляло очень точно, должно быть благодаря его молитве, потому что на ружье не было видимых следов вмешательства. Впоследствии его опробовали ещё несколько опытных человек.

Моя мать несколько раз была замужем, а я читал в Библии, что у мужчины должна быть только одна жена, а у женщины должен быть только один муж. Я хотел спросить брата Бранхама о следующем: «Может ли моя мать быть спасена, так как она несколько раз состояла в браке?» Я никому не рассказывал об этом, а это произошло за много лет до того, как он проповедовал послание «Брак и развод».

Однажды утром я находился в доме моей бабушки, а брат Бранхам сидел на крыльце в кресле-качалке. Я сидел на стуле на расстоянии 3 метров от него и спросил: «Брат Бранхам, я читал в Библии на тему брачных отношений. Может ли моя мать получить спасение?»

Он начал очень долго и подробно рассказывать о Божьей милости к Давиду и к остальным персонажам Библии, но мне казалось, что он как бы повторялся, это продолжалось около 10 минут. Когда он закончил, я сказал: «Брат Бранхам, я знаю это, но думаю, что вы не ответили на мой вопрос».

Он начал говорить то же самое, и в этот раз это продолжалось около пяти минут, но мне казалось, что он опять повторяется. Когда он закончил этот рассказ, он встал с кресла-качалки и я сказал: «Брат Бранхам, я знаю об этом, но вы не ответили на мой вопрос». Уходя, он склонил голову и сказал: «Насколько я вижу, в настоящее время нет никакой надежды».

Не могу этого объяснить, но меня охватило чувство сильной любви к этому человеку, чего я не мог объяснить. Только что он сказал мне, что моя мать была потеряна, но несмотря на то, что он сказал мне это, я полюбил его. А затем он пошёл в дом.

Как я сказал, это произошло задолго до проповедования послания «Брак и развод». Проповедуя это послание, он сказал моей матери и отчиму оставаться жить в том же состоянии, и что Бог смилуется над ними. Это в действительности было Божьей милостью, потому что раньше брат Бранхам сказал, что у них не осталось никакой надежды на спасение.

Мы с женой очень рано поженились, мне было 18 лет, а ей ‒ 16, она была из религиозной католической семьи. В первые годы нашей совместной жизни у нас было много разногласий. Моя мать записала нас на собеседование с братом Бранхамом и мы пошли к нему домой.

Мы вошли в его кабинет и сели, но сейчас я не смогу вспомнить всё, о чём говорилось на этой встрече. В основном, он говорил с ней, но по какой-то причине это не отложилось у меня в голове. Это была короткая встреча, и когда она закончилась, мы пошли к машине и она сказала: «Ну, вот и всё».

Я подумал, что это относилось к нашему браку, что с ним покончено. Я спросил: «Что ты имеешь в виду, говоря «вот и всё»?»

Она ответила: «Вот и всё. Я больше не хочу быть католичкой». На этой встрече он сказал ей нечто такое, что ясно показало ей, что она шла по неверному пути. В следующее воскресенье она отдала своё сердце Господу, и с тех пор у нас в семье больше не было разногласий. И сейчас, спустя 42 года, мы всё ещё вместе.

Когда брат Бранхам проповедовал в Скинии в Джефферсонвилле, я обычно стоял у стены с левой стороны. Практически каждое воскресенье я опирался на эту стену, потому что едва ли можно было найти там свободное место. Но в одно из воскресений нам удалось найти места поближе к кафедре. Мы сидели во втором ряду за братом и сестрой Вэй. Брат Вэй сидел передо мной с левой стороны.

В конце служения мы встали для пения, и в этот момент брат Вэй упал, а я находился рядом с ним. Большинство людей не могли его видеть, потому что мы все стояли, а он упал на правую сторону, а во время падения он ударился правой частью головы о деревянный подлокотник. Он пошатнулся и тихо упал на пол перед кафедрой.

Он лежал там, а сестра Вэй, медсестра, склонившись на колени, пыталась нащупать его пульс, затем она начала кричать о том, что он умер. Брат Бранхам очень спокойно обошёл алтарь с правой стороны и подошёл к тому месту, где он лежал. Он опустился на колени рядом с ним, а я находился примерно в полутора метрах от него. Я внимательно следил за тем, как брат Бранхам молился за него, и я увидел, как брат Вэй несколько раз моргнул глазами. Затем брат Бранхам поднялся, пошёл к кафедре и сказал: «Боже, просто дай нашему брату шанс».

Спустя несколько минут брат Вэй поднялся, думаю, что оставшуюся часть служения он был немножко заторможенным. Возможно, я видел это лучше остальных из-за того, что все стояли, когда это произошло.

Однажды я находился дома у дяди Чарли, когда туда приехал брат Бранхам. Он только что вернулся из Аризоны и привёз в подарок моим двоюродным братьям широкие ремни, которые носили на Западе.

Мой папа был алкоголиком и я всегда считал себя недостойным своих двоюродных братьев. Потом, когда рядом никого не было, я подошёл к нему и попросил: «Брат Бранхам, когда вы в следующий раз поедете на Запад, привезите мне, пожалуйста, один такой ремень?»

При этих словах он потянулся к своему ремню. Я быстро сказал: «Нет, о нет. Не делайте этого».

Он сказал: «Молодой человек, подойдите сюда». Сняв с себя ремень, он надел его на меня. В то время его длины едва ли хватило, чтобы он сошёлся на мне (теперь я, конечно, стал намного больше). Он застегнулся на последней дырке.

Я не знал, что сказать и что сделать, и примите мои слова на веру, но прямо тогда я уже знал, что однажды один из дорогих мне людей заболеет, и этот ремень поможет вернуть ему здоровье. Я знал это наверняка.

Я пришёл домой и положил этот ремень в комод. Я хранил его там и ни один человек не прикасался к нему. Он лежал там, в течение многих лет, может быть 15 лет, и к нему никто не прикасался. Я помнил, что, может быть, однажды он понадобится одному из моих детей или моей жене.

Со временем у моей матери Анны Сполдинг появилась злокачественная опухоль мозга. Эта опухоль увеличивалась очень быстро и ей становилось так плохо, что врачи сказали ей, что она проживёт только три месяца. Мы пошли и посетили её, помолились за неё, но ситуация становилась всё хуже и хуже. Врачи сделали компьютерную томографию мозга и выяснили, что рак поразил обе передние доли мозга и одну заднюю. Она сказала нам: «Я видела результаты обследований и знаю, что я умру». Казалось, что она может умереть в любой момент.

Однажды в воскресенье мы пришли к ней, помолились за неё и ушли, уже на расстоянии двух кварталов от её дома ко мне проговорил голос: «Неужели ты позволишь своей матери умереть, когда ты можешь помочь ей?»

Это повторилось дважды, и я сказал: «Нет, я не позволю». Это направило мои мысли к ремню.

Я пришёл домой, взял ремень и отнёс его к матери. Он был слишком мал для неё, поэтому я взял шнурок и соединил ремень, сказав ей: «Мама, теперь ты не умрёшь».

Я сказал ей, чтобы она постоянно носила его на себе. С этого момента состояние её здоровья стало улучшаться, и оно улучшалось до тех пор, что она могла вставать и делать всё, что ей хотелось. Она готовила еду, и казалось, что всё было в порядке. Она пошла к врачу и он признал, что это было поистине изумительно. Он сказал: «У вас нет никакого проявления рака. Я вижу кристаллизацию на том месте, где раньше был рак. Это просто чудо».

Однажды она позвонила мне и стала говорить о том, что она хочет снять ремень потому, что он натирает ей бёдра, ей неудобно его носить и так далее. Она сказала: «Теперь я здорова. Мне он больше не нужен».

Я умолял её и просил: «Мама, не делай этого. Не снимай его ещё какое-то время». Я чувствовал, что если Он смог проговорить к тебе и сказать, когда надевать ремень, то позднее Он проговорит и даст тебе знать, когда его можно будет снять. Я думал, что это время ещё не настало, но она настаивала на своём.

После длительного периода выздоровления она сняла ремень, и почти сразу состояние её здоровья стало резко ухудшаться. Всего через несколько месяцев она умерла.

Есть ещё и вторая часть рассказа про ремень.

Ремень лежал там долгое время и примерно пять лет назад у меня появился рак. Врач назвал его липосаркома, а я помню, что брат Бранхам рассказывал на плёнках о том, каким ужасным заболеванием была раковая саркома. У меня не было прямого указания надеть ремень, но я знал, что человек, носивший этот ремень, принёс нам Слово Божье, и следовательно, я чувствовал, что это было похоже на то, как пророк однажды сказал людям взять его одежду и возложить её на ребёнка.

Я надел на себя ремень и с тех пор не снимаю его. Он и сейчас на мне. Несколько месяцев назад врачи сказали мне, чтобы я к ним больше не приходил, потому что у меня нет никаких признаков рака.

Я верю словам пророка о том, что ваше отношение к ситуации имеет очень большое значение. Думаю, что отношение, пришедшее изнутри, когда я узнал и полюбил его с тех пор, как я спросил его о браках моей матери, является наградой от Бога, остающейся у меня с того времени. Это моё мнение.

Я так благодарен Богу за то, что путь Его пророка пересёкся с моим.

Луиза Новодворски (4.06.1944 г.) местожительство Форт Нельсон, Британская Колумбия, Канада
Её жизнь шла по неверному пути, но после встречи с Уилльямом Бранхамом она пошла в правильном направлении.

Впервые я встретилась с пророком, когда прискакала верхом на лошади к трейлеру, где жили Бад и Лайла Саусвик. Я поехала туда потому, что в ту ночь я увидела сон о красной книге и услышала голос, сказавший мне: «Пойди и попроси у той женщины красную книгу». Когда я приехала и рассказала об этом Лайле, мы искали красную книгу повсюду, но не могли её найти, и никак не могли понять значения этого сна.

Когда я вышла, на улице стоял мужчина, я подумала, что это один из охотников, который снаряжал лошадь и готовился уехать на целый день. Я не говорила с ним.

В тот день, когда все мужчины уехали на охоту, я пришла к Лайле и она сказала мне: «Брат Бранхам очень хотел увидеться с тобой. Он передал, чтобы ты осталась поговорить с ним. Он сказал: «Ей нужно поговорить со мной», затем он заплакал и начал молиться». Это произошло в сентябре 1961 года.

Наше племя Горные Бобры более 400 лет жило по берегу реки Тоуд, рядом с 442-й милей Аляскинского шоссе. За пять поколений до этого прадедушка по линии моей матери был пророком у индейцев, и хотя мы воспитывались в католическом вероучении, мама рассказывала нам о том, как её мама и папа говорили ей: «Среди вас появится пророк, который совершит великие дела». В индейской культуре мы знали о возложении рук для исцеления.

В 1962 году до поездки брата Бранхама на охоту, мой брат Оскар поехал к Баду и Лайле, и они сказали ему о человеке, который молился за людей. Они сказали: «Он ‒ пророк Божий».

Оскар вернулся домой и рассказал об этом маме и папе, сказав, что за маму нужно помолиться. Мама сказала: «Это тот пророк, который должен быть на земле перед возвращением Иисуса».

Когда Оскар встретился с братом Бранхамом, Бад и другие охотники стояли лагерем на реке Вест Тоуд. Брат Бранхам поговорил с папой, и затем, встретившись с Оскаром, он увидел видение и сказал: «Бог сказал: это ‒ мой народ». В то время он ещё не встретился со всей нашей семьёй.

В нашей семье было 22 ребёнка. Брат Бранхам приехал к нашей стоянке вечером. Моя сестра Роуз и я с братьями Джо и Ангусом находились в поле, срезая траву ножами мачете. Оскар сидел в хижине с братом Бранхамом, и тот спросил: «У тебя есть сестра по имени Луиза?»

Оскар ответил: «Да, сейчас она в поле, срезает траву».

Брат Бранхам сказал: «Позови её сюда, я хочу увидеть её».

Оскар попросил Ангуса пойти и позвать меня, но мы не слышали их, потому что находились на расстоянии более двух километров от них. Мы видели, как они махали нам руками. Затем Джо сказал: «Луиза, они хотят, чтобы ты пришла туда». Я бросила нож и пошла узнать, в чём дело.

Сначала я подумала, что у Оскара сидел охотник. Я вошла в хижину, и этот человек сказал мне: «Я ‒ брат Бранхам. Я молюсь за больных и приехал помолиться за твою мать». Мы вошли и он помолился за неё. Казалось, что она на какое-то время заснула, а проснувшись, она была совершенно новым человеком. Всё это произошло в то время, пока брат Бранхам находился в нашей хижине.

Там была печка, за которой я стояла, повернувшись к ним спиной, а брат Бранхам сказал: «Я не задержусь там, где Иисус Христос ‒ нежеланный гость».

В тот момент я повернулась и сказала: «Я верю в Иисуса».

Казалось, что он посмотрел поверх меня, и думаю, что в тот момент он видел видение. Он очень тихим голосом назвал имя, которого я не расслышала, потом он назвал другое имя. После этого он пришёл в себя, надел шляпу и вышел на улицу.

Я пошла вместе с ним к краю нашей стоянки, когда он собрался уезжать. Он спросил меня о моих планах на будущее, и я рассказала ему о том, что собираюсь поступить в колледж. Он сказал: «Не делай этого. Твои мама и папа уже пожилые, и если ты, оставаясь дома, позаботишься о них, Бог дарует тебе хорошего мужа. Забудь о том человеке, за которого ты собираешься выйти замуж; он не для тебя».

В 1963 году я без всякой причины поехала навестить Лайлу, но я увидела там брата Бранхама, который улыбался, и он поприветствовал меня. Я скакала на лошади, которая вела себя неспокойно, находясь рядом с чужими лошадьми, но в этот раз она была спокойной. Её звали «Тода», что означает Орёл.

Какое-то время я ехала верхом рядом с ним, и он о многом поговорил со мной.

Когда мы подъехали к стоянке нашей семьи, он сказал: «У меня есть дочь Бекки, она твоя ровесница». Позднее она написала мне письмо.

Бог всё показал ему обо мне и я сказала: «Да, это истина».

Это был самый счастливый день в моей жизни. Я стала новым творением и избавилась от своего старого греховного мышления. До этого я совершала разные греховные поступки и была непослушной и очень своевольной, но в этот день моя жизнь изменилась навсегда. Я больше не была грешницей.

Я уезжала и постоянно стремилась попасть в захватывающие события, но после этого я стала очень тихим ребёнком. Я начала вести себя по-другому и это обеспокоило мою маму, но мой брат Оскар сказал ей: «Ты ведь хотела, чтобы кто-нибудь поговорил с ней, разве не так? Так вот, пророк поговорил с ней и это хорошо повлияло на неё». Конечно же, только Святой Дух совершил этот труд во мне.

Мои братья и сёстры не могли понять, что же со мной произошло, так как я на самом деле стала тихой. Казалось, что я была так обильно помазанной. Излияние Святого Духа было настолько мощным, что казалось, что я поднялась над облаками.

Позднее нам прислали некоторые книги, напечатанные издательством «Изречённое Слово», среди них был один красный том «Руководство, Порядок, и Учение», который я видела в моём сне. Католический священник сказал нам, что всё это было неправильно, но мы знали, что пророк не лжёт, поэтому мы с радостью переносили это поношение. Многие люди высмеивали нас и издевались над нашей семьёй, но Бог благословил нас.

«У нас никогда не должно быть ничего плохого друг против друга. Мы всегда должны говорить самое приятное о брате или сестре. Если кто-то оказался в канаве, ни в коем случае не толкайте его ещё глубже. Вытащите его оттуда; как можно быстрее вытащите его оттуда.» Уилльям Бранхам

Арвел Моузер (23.08.1944 г.) местожительство Коридон, штат Индиана
Он присутствовал в тот момент, когда его матери Хэтти Райт Моузер была дарована возможность просить всё, что она пожелает. Она выбрала Вечное.

Казалось, что брат Бранхам всегда был частью нашей жизни; он был как бы членом семьи. Он любил приезжать на ферму на день или на несколько дней. Если он оставался ночевать, иногда он оставался в нашем доме, но часто он оставался в лесу, чтобы просто поразмышлять, а утром он приходил.

Мы всегда знали, что он приедет во время сезона охоты на белок. Поздней осенью, когда наступало время забоя свиней, очень часто он приезжал помочь нам. Мы забивали четыре или пять свиней и в тот вечер у нас было много блюд из свежего мяса.

Насколько я помню, мы всегда посещали Скинию Бранхама. У нас были коровы и другой скот, за которым нужно было ухаживать, и мы не всегда могли посещать утренние служения в воскресенье, но мы почти всегда приходили на вечерние служения.

Каждый год 10 ноября во время открытия сезона охоты на зайцев он всегда приезжал, чтобы повидаться с нами. Почти все слышали о его посещении 11 ноября 1959 года на День Ветеранов.

В тот день из-за праздника в школе не было занятий, и мы с моим братом Уэйном были дома. В то утро брат Бранхам, мой дядя Шелби и я ходили поохотиться на зайцев. Мы пообедали, и он рассказывал нам о том, что с ним происходило. Потом произошло нечто такое, чего я просто не могу объяснить. В тот момент в комнате можно было ощутить присутствие Силы. Мама слушала очень внимательно и сказала: «Это ничто иное, как Истина».

Как вы знаете, после этого он сказал маме попросить всё, что она пожелает. Помню, как она сказала, что она хочет спасения для двух её сыновей. Позднее мы были крещены в Скинии. Тогда мне было 15 лет.

В 1940 году брат Бранхам сочетал моих родителей Хэтти Райт и Уолтера Моузера. Все называли моего папу Уатт. 14 января 1955 года он умер в результате несчастного случая с трактором, ему было почти 55 лет.

У моей мамы не было образования. Она лишь проучилась в школе пять лет и могла читать и писать. Ни у кого из нас не было образования. Я окончил девять классов, затем мне пришлось пойти на работу, чтобы помочь содержать нашу семью. У нас было 16 гектаров земли, и мама в одиночку обрабатывала 10 гектаров. Она ушла на встречу с Господом 4 июля 1980 года.

В моей памяти сохранился случай, произошедший в конце августа 1965 года. Утром брат Бранхам, Шелби и я сходили поохотиться на белок, а после охоты сидели в углу амбара и беседовали. Я получил повестку на службу в армию США.

Мы общались часа два или три, и он рассказывал мне о приготовлениях к большому палаточному пробуждению. Тогда я работал водителем грузовика в каменоломнях, и он сказал: «К тому времени, как ты вернёшься из армии, я всё подготовлю. Мне потребуется один грузовой автомобиль с прицепом, чтобы перевозить стулья, один, чтобы перевозить палатку, и ещё один, чтобы перевозить остальное оборудование. Он спросил: «Ты хочешь быть одним из водителей этих грузовиков?» Он добавил: «Нужно будет проделать большую подготовительную работу».

Подумав об этом, я сказал, что хотел бы поработать. В декабре того же года произошла автоавария и он ушёл на встречу с Господом.

С тех пор я сотни раз думал об этом. У брата Бранхама были очень добрые намерения и он был очень сосредоточен на этом палаточном пробуждении. В течении многих лет я слышал такие же рассказы от других людей. Он считал, что к тому времени, как я закончу двухлетнюю службу в армии, он всё подготовит и можно будет начинать это пробуждение. Может быть, Господь забрал его именно потому, что он не должен был делать это? Только Господь знает об этом. Я часто думал о том, что, может быть, это не было Божьей волей. Кто знает наверняка? Бог всё делает по-Своему.

Меня беспокоит только то, что все эти годы ко мне подходили люди, которые спрашивали: «Разве не будет чудесно, когда брат Бранхам вернётся и проведёт это большое палаточное пробуждение». Один парень однажды сказал мне: «На прошлой неделе брат Бранхам вернулся в Аризону; сейчас он находится там».

Это произошло перед тем, как умерла сестра Меда и я сказал: «Я не поверю этому до тех пор, пока он не придёт сюда и не пожмёт мне руку». По-моему брат Бранхам умер подобно Моисею или Иоанну Крестителю.

Сотни людей говорили мне такое, я говорил им, что не могу предвидеть ничего подобного. Я ни слова не говорил против этого, так что, пожалуйста, не вводите меня в заблуждение. Мне казалось, что появилось так много фанатизма, но с момента появления таких мнений я никогда не верил этому.

Когда он ушёл на встречу с Господом, я был в армии и не присутствовал на его похоронах. Перед тем, как я ушёл в армию, он сказал: «Я помолился об этом, так что иди и служи своей стране. Я всегда хотел быть солдатом». Он заверил меня: «Бог позаботится о тебе».

Я 14 месяцев провёл во Вьетнаме, и я ни разу ни в кого не выстрелил, в меня также никто ни разу не выстрелил. Я служил в транспортной компании, участвуя в разгрузке транспортных кораблей прямо на берегу моря. Я управлял грузовым автомобилем компании, потому что в гражданской жизни я был водителем грузовика. У меня была очень лёгкая служба по сравнению с тем, что там происходило.

Бог несомненно следил за мной.

Джордж Смит (26.08.1945 г.) местожительство Элизабеттон, штат Теннесси
Он стал зятем и переводчиком проповедей Уилльяма Бранхама.

Впервые я встретил Ревекку Бранхам в марте 1963 года. Мы оба учились в средней школе Тусона, штат Аризона, и оба пели в школьном хоре. Мы ходили на репетиции оперы «Кармен», и я обратил внимание на то, что она, в отличие от большинства других девушек, приходила на репетиции в платье. Я ходил в церковь, в которой ничего не говорилось против женщин в брюках, но лично мне это никогда не нравилось.

Когда я наконец-то предложил ей встречаться со мной, она сказала мне, что сначала я должен получить разрешение у её отца. Небольшая квартира, в которой она жила, находилась всего в двух кварталах от моего дома, и однажды после школы я зашёл к ней домой. На заднем дворе я увидел мужчину средних лет крепкого телосложения, без рубашки постригавшего траву. Это была моя первая встреча с Уилльямом Бранхамом. Я не помню, о чём мы говорили, но это была довольно приятная встреча, но что было для меня важнее всего, он разрешил мне встречаться с его дочерью.

До этой встречи я ничего не слышал об Уилльяме Бранхаме. Когда Ревекка начала рассказывать мне о служении своего отца, для меня, выросшего в семье баптистов, некоторые слова и термины были новыми и необычными, но в будущем они стали привычными. В то время я был ведущим пения в местной баптистской церкви. За три года до этого я встретился с Иисусом Христом и отдал Ему своё сердце, и уже несколько раз прочитал всю Библию, но каким-то образом я осознавал, что должно быть нечто большее. В моём Христианском хождении чего-то недоставало.

Я родился в городе Мехико. Мои родители ‒ американцы, вначале они поехали на миссионерские поля в качестве переводчиков Библии, но впоследствии открыли в восточном Мехико Библейскую школу для обучения местных служителей. Я рос, учился в начальной школе в Мехико, где изучал два языка. Поскольку я был темноволосым и смуглым и свободно говорил на испанском языке, многие считали меня мексиканцем. Это было большим благословением, так как помогло мне беспрепятственно ездить во все испаноговорящие страны мира в качестве переводчика этого великого Послания Часа, после того как Господь подготовил меня.

В июне 1963 года брат Бранхам проповедовал в гостинице Рамада Инн в Тусоне. Я впервые посетил его собрание и я никогда раньше не видел и не слышал ничего, подобного этому. Помню, как поздно ночью после этого служения, я стоял на улице, освещённой лунным светом и молился: «Господь, сегодня вечером я видел Тебя во всей полноте, или самый большой обман на земле». Бог открыл мне, что это не было обманом, показав, что всё, что брат Бранхам говорил в тот вечер, совершенным образом соответствовало написанному Слову. Он не подстраивал свою проповедь под чью-нибудь теологию, но это шло напрямую от Бога.

Позднее, когда семья Ревекки уехала на лето в Индиану, она дала мне почитать книгу «Муж, посланный Богом». Читая её, я был так взволнован, это всё время. Ревекка также одолжила мне магнитофон и несколько плёнок, прослушав эти помазанные проповеди, я знал, что уже не смогу отделаться от этого; мне хотелось большего.

Когда Ревекка вместе с семьёй возвратились в Тусон к началу учебного года, у меня был длинный список вопросов, которые я хотел задать брату Бранхаму. Он уделил мне время и ответил на все мои вопросы. С самого начала я осознавал, что он был необычным человеком, а после этой беседы я без всякого сомнения знал, что он был пророком Божьим.

Впервые я поехал в Джефферсонвилл в декабре 1963 года. В воскресенье днём брат Бранхам сказал мне: «Джордж, я хочу, чтобы ты спел сольную песню на вечернем служении». Вы можете представить, как я был взволнован. Я впервые находился в Скинии Бранхама и пытался во всём разобраться. Я спросил: «Хорошо, брат Бранхам, а что мне спеть?»

Он ответил: «Сегодня вечером мы собираемся провести служение исцеления, поэтому спой песню «Пришёл Иисус». Я никогда раньше не слышал эту песню, но мы с Ревеккой пару раз порепетировали и, хотя я очень нервничал, стоя перед этими святыми людьми, всё получилось прекрасно. После этого брат Бранхам вышел и проповедовал послание «Обратите взгляд к Иисусу».

Я посещал собрания, которые брат Бранхам проводил в штате Аризона, и казалось, что каждое собрание было более замечательным, чем предыдущее. Мы провели с ним некоторое время вместе, что было очень памятным. Большую часть времени, проведённого с ним, мы сидели и говорили о Слове. Казалось, что своими вопросами он хотел выяснить, насколько хорошо я знаю мою Библию. В то же время он побуждал меня продолжать посещать баптистскую церковь и брать туда с собой Ревекку. Он сам несколько раз ходил туда вместе с нами.

Моему отцу не нравилось моё новое знакомство. Такие слова как «Божественное исцеление», «откровение», не слишком часто звучали у нас дома и он беспокоился, что я попал в какую-то группу фанатиков. Ничто из того, что он говорил мне, не повлияло на меня. Мне просто не доставало этого изумительного служения.

В мае 1965 года я пришёл обсудить с братом Бранхамом серьёзный вопрос: я собирался жениться на его дочери. Когда я пришёл к нему, казалось, что он находился в нервозном состоянии, и он начал рассказывать мне о своих заграничных поездках и о том, что Господь совершал на служениях. Он также рассказал о своих переживаниях на охоте. Вспоминая об этом, я думаю, что он нервничал гораздо больше, чем я, так как говорил два часа без остановки. Наконец, я прервал его и сказал: «Брат Бранхам, всё это очень чудесно, и я наслаждался этим рассказом, но я хочу кое о чём спросить вас. Я люблю Ревекку и хочу узнать, можно ли мне жениться на вашей дочери?»

Он откинулся в кресле и прищурил глаза. Спустя минуту он сказал: «Конечно, Джордж, я даю разрешение на помолвку, но пока вы не получите крещение Святым Духом, даже не думайте о свадьбе».

Я сказал: «Конечно. Вы правы. Большое спасибо».

Общаясь с братом Бранхамом и присутствуя при его разговорах с другими людьми, я обратил внимание, что временами он был прямолинейным, не оставляя никаких сомнений относительно значения его слов. Временами казалось, что он не говорил прямо, а намёками и предположениями. Если человек не понимал, о чём он говорил, он ничего к этому не добавлял. Он не был напористым и всегда оставался вежливым. Он не был высокомерным. Я ни разу не видел, чтобы он относился к другим свысока.

В июле 1965 года я во второй раз поехал в Индиану. В тот раз брат Бранхам проповедовал это грандиозное послание «Помазанники в конце времени», и я находился на расстоянии 4 метров от него. Когда я приехал туда, он сказал мне: «Ты будешь здесь в течение двух недель, и если у тебя появятся вопросы, запиши их на бумаге, и я буду рад ответить на них». Это была прекрасная возможность, но я был молодым и неопытным, у меня был только один вопрос и в воскресенье вечером я попросил: «Брат Бранхам, вы сможете крестить меня?»

Он ответил: «Конечно. Завтра к утру приготовят бассейн». 2 августа я и брат Бранхам пришли в Скинию. Он попросил брата Дока открыть Скинию, наполнить бассейн и быть там в качестве свидетеля. Как оказалось, несколько человек, увидев на стоянке его машину, остановились и вошли в Скинию. Казалось, что вода в баптистерии Скинии Бранхама была ледяной, но именно так нравилось брату Бранхаму, потому что она символизировала холодную могилу. Так как он был в одной рубашке, он снял её перед тем, как войти в бассейн, как потом оказалось, это было последнее крещение, которое он преподал. Это был особый день, но никто не сделал фотографии на память.

20 сентября 1965 года брат Бранхам находился в каньоне Сабино и то переживание полностью избавило его от болей в желудке, которые всю жизнь мучили его. В тот же день брат Пэрри Грин, находившийся в Тусоне, пригласил меня на несколько дней к нему домой в штат Техас. Только спустя три года я узнал, что брат Бранхам сказал брату Грину: «Похоже, что этот молодой человек станет моим зятем. Пожалуйста возьми его к себе домой и молись вместе с ним до получения переживания Святого Духа».

Однажды вечером в доме брата Пэрри в Бомонте я молился в своей комнате, когда я вдруг почувствовал сильное желание, чтобы брат Грин помолился вместе со мной. Церковь находилась рядом с его домом и я пошёл туда, где он и брат Ричард Блэр в кабинете церкви ожидали телефонного звонка.

В тот день они позвонили брату Бранхаму и теперь ожидали ответного звонка от него. Мы вошли в одну из комнат воскресной школы и встали на колени, когда мы молились, я ощутил, что вижу небо, затянутое тучами, и луч света толщиной с карандаш, пробился сквозь облака и попал прямо на меня. Когда мы окончили молитву, в кабинете зазвонил телефон, и брат Грин пошёл, чтобы ответить на звонок. Брат Бранхам позвонил из Аризоны и после короткого приветствия сказал брату Грину: «Вначале дай мне поговорить с Джорджем».

Когда я взял трубку, он сказал: «Джордж, я хочу первым поздравить тебя с крещением Святым Духом». Откуда он узнал, что я был там? Откуда он узнал, что нечто произошло именно в этот момент? У меня не было слов, чтобы описать, как я себя чувствовал, но после этого вся моя жизнь полностью изменилась.

На следующий день моя мать позвонила и сказала, что мне прислали повестку и через пару недель я на два года ушёл в армию.

Я находился в армии в городе Форт Полк, штат Луизиана, где проходил начальное обучение, а в ноябре брат Бранхам приехал в окрестности Шривпорта, для проведения служений и я был очень рад получить возможность обсудить с ним два вопроса, которые тяжёлым бременем лежали у меня на сердце. Я знал, что меня пошлют во Вьетнам, но я не знал, как мне быть, если придётся убивать других людей на войне. Я спросил его, нужно ли мне подать рапорт об отказе от прохождения военной службы по идейным соображениям, и когда я выразил мою обеспокоенность, он посмотрел на меня и сказал: «Не беспокойся, пути праведника направляются Господом». Он просто процитировал Писания и все мои беспокойства исчезли. Теперь меня могли посылать хоть на луну, я об этом уже не беспокоился. Я поехал во Вьетнам и служил поваром в подвижном госпитале на путях эвакуации. На войне мне не пришлось никого убивать.

18 декабря на рождество, когда семья Бранхамов поехала в Джефферсонвилл, я находился дома. Я был очень обрадован, потому что Ревекка собиралась остаться в Тусоне, чтобы проследить за перевозкой вещей из их квартиры в их только что построенный новый дом. Вечером 17 декабря я зашёл попрощаться с остальными членами семьи. Брат Бранхам был в спальне и мы несколько минут говорили с ним. Я обратил внимание, что у него лежала одежда и обувь, которую он собирался надеть на следующий день, и я удивился, увидев, что он собирается одеть в дорогу повседневную одежду. Обычно, когда он ездил с семьёй, он одевал что-нибудь поторжественнее. Думаю, что он делал это из-за вежливости в присутствии леди. Я спросил его о джинсах и куртке, которые он приготовил, и он ответил: «Никогда не знаешь, когда сломается машина». Интересно, насколько Господь позволил ему увидеть предстоящее событие.

Я очень благодарен, что Бог помнил обо мне, и что Он был настолько богат милостью, что позволил моему пути пересёчься с путём пророка Божьего.

Нас с Ревеккой сочетали на брачной церемонии в их новом доме в Тусоне 30 марта 1966 года.

«После того, как Бог закончит со мной здесь, я не хочу, чтобы хоть что-то удерживало меня здесь. Я хочу быть готовым вознестись однажды утром, перейти и увидеть людей на той стороне, где находятся все мои старые друзья, мы встретимся там. Это будет чудесное время, разве не так? Я с нетерпением ожидаю этого времени, точно как ребёнок живёт Рождественскими ожиданиями.» Уилльям Бранхам

Жаклин Уилер (8.06.1948 г.) Тусон, штат Аризона
В раннем возрасте она посвятила свой музыкальный талант на служение Господу.

Когда мне было пять лет, я начала брать уроки игры на фортепиано. В девять лет мы с моей сестрой Маделин пели в методистской церкви, которую мы тогда посещали. Но я не играла на церковном служении. Я никогда не могла подумать, что смогу сделать это, так как от одной мысли об этом мне становилось плохо.

Я не помню имя того человека, который подошёл ко мне в Скинии и попросил меня играть на церковном служении. Брат Невилл однажды попросил меня и Маделин спеть для Библейского класса, который мы посещали с другими детьми. Когда в собрании просили кого-нибудь спеть сольную песню, мы не поднимали рук! Брат Док Бранхам и брат Иган, который тогда был дьяконом, знали, что я играла на пианино, возможно один из них однажды попросил меня сыграть на пианино на служении в Скинии.

Мне было только пятнадцать лет, и хотя я волновалась, я почувствовала себя почтённой тем, что меня попросили сыграть. Помню, что я не могла понять, почему они попросили меня, ведь у меня не было никакого опыта и я не понимала, что делала! Я играла вместе с сестрой Хайнс, игравшей на органе, она играла только по нотам и именно так, как было написано в них. В её сборнике песня «Верь, только верь» была написана в тональности ре-бемоль ‒ пять бемолей, только чёрные клавиши ‒ именно в такой тональности я и должна была играть её. Моя бабушка научила меня играть на слух, постепенно я научилась играть в различных тональностях, что было важно, потому что обычно брат Бранхам начинал петь без предупреждения, и нам нужно было быстро выбрать правильную тональность.

Помню, как я впервые играла для брата Бранхама. Вы и представить не можете, как я нервничала. Меня подташнивало и я постоянно задавалась вопросом: «У меня получится?» Брат Бранхам попросил спеть «Свят, Свят, Свят». Я не знала этой песни, сестра Хайнс была очень смущена, но она начала играть песню «Свят, Свят, Свят Господь Бог Всемогущий…», которая заканчивалась словами: «...Бог в трёх личностях, благословенная троица». Я начала играть за ней.

Брат Бранхам сказал: «Думаю, что я не знаю этот вариант, давайте я спою её для вас». Конечно же, песня, которую он хотел спеть, была совершенно другой. Мне хотелось провалиться сквозь землю!

Брат Билли Пол как-то сказал мне: «Ты не сможешь подобрать тональность, когда он начинает петь без предупреждения». Но всё оказалось не так плохо, как я думала.

Когда я была на платформе во время проведения молитвенного ряда, я всё время плакала. Я ощущала Присутствие Святого Духа и думала: «Что если я сделаю что-нибудь не так, и этот нежный Дух уйдёт?»

Я всегда боялась сделать нечто такое, что оскорбит Его. Помню, что я много раз играла песню «Великий Врач», так как я знала, что она нравится брату Бранхаму. Я не решалась играть другую песню, потому что думала, что это нарушит дух молитвенного ряда. Я всегда хотела быть только частью музыкального сопровождения. Иногда брат Бранхам подходил ко мне и просил сыграть что-то другое. Думаю, что все они следили за мной, так как тогда я была ещё молодой.

Я всегда чувствовала, что находилась очень близко к этому Помазанию, и если бы я в чём-нибудь нуждалась, я бы получила это. Я не думала, что мне нужно проходить через молитвенный ряд. Я знаю, что когда брат Бранхам говорил, что он брал под свой контроль все духи, это включало и всех находившихся на платформе. Когда он просил всех склонить головы и не смотреть, я низко склоняла свою голову над клавишами. Я не хотела, чтобы изгоняемые демоны вошли в меня.

Никогда не забуду служения, на котором проповедовался «Брак и Развод». До собрания ощущалось волнение и велись разговоры, у людей были большие ожидания, а также определённое беспокойство. Все пребывали в тишине.

Я должна была играть на пианино, но плохо себя чувствовала и не знала, смогу ли я это сделать. Должно быть брат Бранхам знал, насколько я была больна. Поднявшись на платформу, он повернулся и кивнул мне. С того момента всё было в порядке. Думаю, что он помолился за меня.

Я уверена, что любой, кто когда-нибудь встречался с ним или находился рядом, подтвердит, что он всегда побуждал людей чувствовать себя значительными. Он просто поднимал вас в ваших глазах.

Папа хотел, да будет благословенно его сердце, чтобы у нас с Маделин была возможность съездить в Тусон. Он знал, что брат Бранхам в то время находился там, но не знал, будет ли у нас возможность встретиться с ним. Мы поехали туда с братом и сестрой Манн, нашими родственниками, и остановились в мотеле Вэйворд Инн.

Мы и не думали, что брат Бранхам позвонит нам, но он позвонил. Мы очень удивились, потому что никто из нас не звонил ему, и мы не знали, откуда он узнал, что мы ехали туда. Он спросил, найдётся ли у нас время, чтобы он показал нам окрестности города!

В то время можно было проехать по дороге прямо до каньона Сабино, в конце дороги он захотел, чтобы мы поднялись пешком вверх по тропе. Я очень боялась змей. Ничто не вызывало у меня такого страха, как мысль о том, что я увижу змею. Так что когда мы заехали в тот каньон, я просто не хотела подниматься по той тропе! Брат Бранхам сказал: «Здесь нет змей». Он действительно хотел, чтобы мы прогулялись по дикой местности, поэтому мы все пошли вверх по тропе.

Это было одним из самых величайших переживаний в нашей жизни: провести с ним это непродолжительное время.

Услышав о том, что он попал в автоаварию, помню, как я в слезах побежала вверх по лестнице в нашем маленьком доме. Папа сразу же захотел поехать в Амарилло, чтобы находиться рядом с ним, и он с дядей Верноном Манном вскоре выехали туда. Мы чувствовали, что вскоре всё будет закончено. Для всех нас всё было закончено.

Я играла на его похоронах. Помню, как люди хотели мне помочь, они подходили и предлагали поиграть, чтобы я несколько минут отдохнула. Но я не могла остановиться. Возможно, я играла три или четыре часа подряд.

Я не знаю, почему избрали именно меня. Я была очень привилегированным человеком.

Взято с сайта www.branham.ru